Петр Никонов - Враги Империи

— Они тебя недооценивают, — Славий усмехнулся. — Надо дать им понять твою значимость и важность для меня.

— Иногда лучше быть недооцененным… Если противник не ждет твоего удара, он расслабляется.

— Я в любом случае не вижу никого на этой должности, кроме тебя.

— Спасибо. Будет непросто, но постараюсь справиться.

— Реши все вопросы по созданию этой институции с Хортом. Добейся от Стеррена первой части денег и помощи.

— С твоего позволения, я бы тоже вложил некоторую сумму. Небольшую, но хоть что-то.

— Хорошая мысль. Я бы тоже вложился. У меня есть кое-какие деньги — прибыль от компании Мисси. Не такие маленькие, если честно.

— Как, кстати идет торговля? — поинтересовался Гленард.

— Сложно сказать. Я не особо вникаю в дела компании. Но денег в последнее время приносит меньше, чем раньше.

— Странно. С виду дела там идут хорошо. Хочешь, я проверю, что и как? Вдруг кто-то ворует?

— А тебе на всё времени хватит?

— Пошлю кого-нибудь из стражников, поумнее.

— Проверь, разрешаю. Спасибо.

— Ты, кстати, вроде бы, продавать ее собирался?

— Собирался, — Славий вздохнул. — Да кто ж ее купит? Она огромная, а разделять ее глупо. Если вдруг найдешь покупателя, буду рад тебе заплатить за это хорошую долю.

— Посмотрим, — Гленард пожал плечами. — Может, и найдется что-то. Но простым это не будет.

— А я тебе об этом и говорю. Надо бы имя какое-нибудь дать этой нашей новой казне.

— Тирилльское сообщество любителей золота? — предложил Гленард.

— Длинное слишком, — Славий рассмеялся.

— Золотой клуб?

— Нет, не то, не то…

— Яблоко?

— Почему яблоко? — удивился Славий.

— Ну, надо же его как-то назвать…

— Ну, не так же. Мы же не идиоты, чтобы называть серьезное предприятие «Яблоко»?

— И то верно. А как тебе «Тирилльская казна»?

— А вот это мне нравится. Пусть будет Тирилльская казна.

— Ну, и отлично. У меня есть к тебе еще одна просьба.

— Говори.

— Дозволь учредить аналогичную институцию внутри Тайной Стражи. Только и исключительно для нужд финансирования изменений, о которых мы уже договорились.

— Дозволяю, — Славий кивнул, — но вкладывать в нее деньги сможет только казна, я, ты и офицеры Тайной Стражи. Я не хочу, чтобы контроль над деньгами Стражи перешел непонятно к кому. Согласен?

— Если добавишь в список возможных вкладчиков еще и Тирилльскую казну, то полностью согласен.

— Конечно, добавлю.

— Спасибо, Славий!

— Тебе спасибо. И постараюсь вас больше так открыто ни со Стерреном, ни с Хортом не сталкивать. Ты прав, иногда лучше не раскрывать все карты заранее.

— Спасибо.

— Заходи ко мне почаще, Гленард. Знаешь же, что для тебя мои двери всегда открыты. А мне здесь бывает одиноко, несмотря на всех придворных и слуг.

— Хорошо, Славий. Обязательно.

— На Совет Земель придешь?

— Конечно, но смотреть буду с балкона, естественно.

— Смотри внимательно и никому не верь.

— Естественно, Ваше Величество. И тебе того же желаю.

— Тогда, удачи, Гленард. Увидимся на балу осеннего равноденствия.

— Увидимся, Славий.

Ба-бах!!!

Далекий раскат грома. Гленард вскочил с кровати.

Ба-бах!!!

Он пошел к окну, задел в темноте кресло и перевернул его с грохотом.

— Это гром, Гленард, спи, — сонно проворчала Лотлайрэ и перевернулась на другой бок.

— Это не гром, — Гленард, отдернув портьеру, вглядывался в темноту за окном. — Луна светит, небо чистое. Я такое уже слышал.

Ба-бах! Ба-бах!

Два раската чуть тише.

— Это в Буром городе, Лайрэ. Да там пожар! Надо ехать.

Гленард принялся стаскивать с себя ночную рубашку. Запутался в ней, несколько секунд боролся с непослушной тканью, и, наконец, победил. Тут же кинулся в новую схватку — натягивать на себя рубаху и штаны — в едва освещенной отблеском лунного света большой темной комнате это было непросто.

— Гленард, у тебя здесь две сотни воинов, — Лотлайрэ приподнялась на кровати и потрясла головой, просыпаясь, — и это не считая городской стражи. Ты не обязан сам кидаться тушить каждый пожар! Даже если там не простой пожар, Михал справится.

— А если это начало покушения на Славия? Или восстания?

— Ты сам говоришь, что это в Буром городе. Далековато от дворца.

— Кто же знает, что там на самом деле, и к чему это приведет? Я должен поехать разобраться.

— Ох, езжай, — она раздраженно откинулась на подушку, — всё равно мне тебя не переубедить и не остановить.

— Не выходите из дома, — Гленард накинул дублет и перевязь с саблей, — дом хорошо охраняется. Если что, я пришлю подкрепление.

— Лично я намерена спать. Иди уже, — она посмотрела на него и улыбнулась, — будь осторожен, Гленард. Люблю тебя.

— Люблю тебя, — он подскочил к кровати, поцеловал жену и стремительно вышел из комнаты, едва увернувшись от желающего реванша кресла.

На улицах Бурого города творился хаос. Сразу за воротами и Белой площадью широкий Проспект Империи оказался запружен тысячами людей, стремившихся, как и Гленард, посмотреть на причину ночного беспокойства. Все спешили туда, где над крышами домов поднимался дым, подсвечиваемый отблесками пламени. Ни страха, ни беспокойства у горожан, при этом, не было. Толпа напоминала какое-то праздничное шествие, в котором весело и шумно обсуждались версии и строились предположения, а попутно выяснялись отношения и завязывались новые знакомства.

Гленарду и двум сопровождавшим его стражникам пришлось действовать довольно жестко, пробираясь сквозь толпу: таранить людей своими мощными лошадьми и отгонять медлительных древками коротких пик. Вслед им неслись ругательства и проклятия, но Гленарду было не до них.