Петр Никонов - Враги Империи

— Девочки в этом возрасте меняются быстро. Да и никто не ожидал увидеть их живыми. К тому же они были осторожны — не показывались на глаза тем, кто хорошо знал их раньше. Однажды едва не попались Латию, но обошлось.

— А почему остальные убийства прошли по другой схеме?

— Риджена вдоволь натешилась игрой в убийство Паулины, а для нее это была именно игра. Но оказалось, что такое убийство привлекло слишком много внимания. Она сумасшедшая, но не дура. Напротив, очень умная и хитрая девушка. Она поняла, что если привлекать слишком много внимания, то рано или поздно кто-то этим заинтересуется, и их раскроют. Что и случилось, кстати, в итоге. Поэтому всех остальных, включая Иллину, они тихо и неприметно отравили, имитируя болезнь, и, в то же время, продолжая сводить с ума герцога.

— Не проще ли было бы его убить?

— Он должен был мучиться, Леонис. А они должны были успеть вдоволь насытиться своей местью. Они рассчитывали, что после его смерти они появятся и расскажут какую-нибудь правдоподобную историю своего счастливого спасения, потребовав себе герцогство. Теоретически могло бы получиться, если бы они остановились одну жену назад. Но появилась бесстрашная Иллина, не верящая в пророчество. Она забеременела, и девочкам ничего не оставалось, как ее убить. Они не могли, естественно, предполагать, что это окончательно привлечет внимание Тайной Стражи и самого Императора. Об этом они не подумали. А когда я здесь появился с Галхаром, они запаниковали. Сначала попытались меня запугать, потом решили просто выждать, когда я уеду. Но я заинтересовался тайными ходами замка, и они испугались по-настоящему. Как только я сказал об этом герцогу, а они нас подслушивали, Риджена решила меня отравить. Сама она не пошла, опасаясь, что я ее узнаю, я же видел ее ночью в коридоре, послала Сабрину. У них почти получилось. Если бы не один эпизод в моем недавнем прошлом, я был бы уже мертв. Но я выжил. К тому моменту я понял, как они это делают, но еще не понял, кто они. Я решил сделать вид, что я слаб и беспомощен, рассчитывая на их нападение, пока я сплю. Так и случилось.

— Как им удалось отравить Иллину? Ведь больше никто не пострадал?

— Яд долгого действия. Иллина взяла с собой флягу с вином на прогулку, они ее подменили, а потом подменили обратно. Иллина сначала ничего не почувствовала, а потом, когда действие яда началось, было уже поздно. Иллина вернулась с прогулки уже мертвой, но она об этом еще не знала.

— А где они брали еду? Как жили?

— При всем моем уважении к стюарду Латию, в замке в хозяйственном плане творится бардак. Им ничего не стоило попадать ни на кухню, ни в подвалы. У них, в их тайном убежище, оказались неплохие запасы еды. Одежду они крали у служанок или у жен герцога, понемногу, не привлекая внимания. В общем-то, это вся история.

— А что с ведьмами, похищающими людей, Гленард?

— Ведьм нам найти не удалось. Я подозреваю, что кто-то, я пока не знаю кто, обманом уводил людей, предлагая им хорошую работу.

— И что с ними стало?

— Не знаю, Леонис, — Гленард мрачно покачал головой, — не знаю. И это, честно говоря, меня очень сильно беспокоит. На твоем месте, кстати, я бы присмотрелся к своим подчиненным. Я ничего не утверждаю, но у меня возникло подозрение, что кто-то из них рассказал таинственным похитителям о том, что ты позвал помощь из столицы. Сразу после этого все вербовщики и торговцы, уводившие людей, как испарились.

— Я проверю, Гленард, — Леонис помрачнел.

— Спасибо.

— А что будет с Ридженой и Сабриной?

— Галхар вместе с докторами провел осмотр. Риджена совершенно сумасшедшая, ее нужно будет лечить. Мы отправим ее в специальную тюрьму в Рогтайхе. Сабрина, вроде, мыслит нормально. Она оправдывается тем, что выполняла волю Риджены и не могла ей противостоять. Тем не менее, она соучастник преступлений и, к тому же, пыталась убить меня. Ее рана, которую она получила во время нападения на меня, не серьезная. Как только она чуть поправится, ее пошлют под домашний арест в дом герцога Максиса в Рогтайхе. Что будет с ней дальше — будут решать Император и герцог Максис.

— А что сам герцог?

— Шокирован, естественно, — Гленард развел руками. — Даже временно бросил пить. С одной стороны, он обрел давно потерянных дочерей, а с другой — дочери эти оказались чудовищами. Он пытается понять, как ему теперь жить. Одно ясно — ни призраки, ни проклятие Мэделины больше не будут преследовать ни его, ни его новую жену. Я бы рекомендовал тебе за ним присматривать и помогать ему. В интересах Империи было бы, если бы герцог пришел в себя и нашел бы счастье с новой супругой.

— Я постараюсь, Гленард.

— Ему сейчас нужна помощь и поддержка, Леонис. Стань для него такой поддержкой.

— Конечно. А вы как? Уже возвращаетесь в Рогтайх, или еще побудете у нас?

— Я бы, конечно, хотел задержаться здесь, — Гленард потянулся, — люблю я эти места. Но, увы, для командира Тайной Стражи всегда найдется дело в столице. Слишком много дел, если честно.

— Тогда счастливого пути, Гленард, тебе и твоим спутникам.

— Спасибо, Леонис. Спасибо.

— Ты уверен, что здесь безопасно встречаться? — Вернх арр Сабхар опасливо оглянулся на плотно закрытую дверь. Хотя ресторация «Сирень и крыжовник» и была наполнена почти до отказа, в кабинет для особо важных гостей шум не проникал.

— Абсолютно уверен, — Гленард улыбнулся. — Здесь нас никто не подслушает и не увидит вместе. Даже если за тобой и следили, что с того? Разве такой важный теперь человек не может просто зайти в одно из самых модных и дорогих мест столицы?

— За мной не следили, я уверен.

— Следили, — Гленард довольно усмехнулся. — Только мои люди. Они проверили, из твоих действительно никто тебе на хвост не упал.

— Они хороши, если я их не заметил, — кадирец смутился.

— Лучшие в своем деле. Других не держим. Ну, что, поздравляю тебя, Главный посланник Вернх арр Сабхар! Похоже, наши игры возымели эффект.

— Да. Его Высокопреосвященство оценил мою помощь в разоблачении предательства посланника Маджира.

— А что с Маджиром-то стало, кстати?

— Никто не знает, — посланник пожал плечами. — В последний раз его видели две недели назад входящим во дворец Галира Айзифа. Обратно он не выходил, и больше про него никто не слышал. Зная Его Высокопреосвященство, боюсь, мы больше никогда о Маджире не услышим.