Дэниел О’Мэлли - Ладья [litres]

И должен заметить, Мифани, ты отнеслась к этому гораздо спокойнее, чем я предполагал. Едва ли я когда-нибудь забуду тот твой взгляд. Девочка, которая обычно издавала писк, если кто-то неожиданно начинал говорить, которая вздрагивала, если кто-то резко вставал с места. Но не в ту ночь. Ты вошла и увидела меня на своем диване. Сбоку от меня стоял Норман. У тебя расширились глаза, но больше своей реакции ты ничем не выдала.

Потом мои помощники вошли вслед и закрыли дверь. Ты просто пересекла комнату и встала лицом ко мне. Ты была совершенно спокойна и только смотрела ледяным взглядом. – Грантчестер осекся и, горько улыбнувшись, тряхнул головой.

– Я хотел расспросить тебя, выяснить, откуда ты узнала о Гае и почему никому не рассказала. Но ты просто смотрела на меня, и, признаюсь, это несколько сбило меня с толку. Я попытался заговорить, но ты сказала: «Просто заткнись и делай то, зачем пришел, мерзкий предатель». Вот что Мифани Томас, самая жалкая ладья в истории Шахов, сказала мне. – Его голос дрогнул от гнева, но он сдержал себя.

– Так вот, – продолжил он спокойно, – я встал, дал тебе пощечину, а потом, пока ты не успела опомниться, пустил в ход своих служащих. Прия и Марк взяли тебя за плечи и держали, пока тобой занимался Норман. Конечно, они были в перчатках и зафиксировали тебя, но в этот момент, думаю, к тебе вернулось что-то от старых тренировок в Имении. Ты дернулась и сумела вывести их из равновесия. Дотронулась до щеки Марка и он мгновенно ослеп – потом оказалось, ты заставила его зрачки полностью закрыться. Прие повезло еще меньше. Применив такую силу, какой ты никогда не показывала в Имении, ты каким-то образом заставила ее лицевые мышцы обернуться против нее. И они проломили ей череп. – Он пристально посмотрел на Мифани, но та лишь пожала плечами. – К счастью, к тому времени Норман уже взял тебя в свои руки.

Норман – один из продуктов Гая, о котором ты, между прочим, знаешь все. Он в самом деле весьма примечателен. Самого обычного младенца можно кардинально усовершенствовать – если на регулярной основе вскрывать ему череп и кое-что там подправлять. И каждый день вкалывать разные противные препараты. И вшить в него новую систему каналов и резервуаров. И добавить в эпидермис какой-нибудь защитный слой. И вживить кое-какие убеждающие элементы.

Мифани бросила через плечо полный ужаса взгляд – чешуйчатый стоял с невозмутимым видом, просто слушая, как Грантчестер перечислял все его модификации. По телу Мифани пробежала дрожь, и она повернулась обратно к слону.

– Разумеется, о них нужно хорошо заботиться. Они же такие хрупкие. Вот Норман у нас больше не ест, как все, да, Норман? – Дожидаться ответа Грантчестер не стал. – Он просто спит под семью капельницами, по которым получает питательные вещества, гормоны и химикаты, необходимые для поддержания его организма. И все это очень кропотливая работа.

Зато в результате мы имеем солдата с узкоспециализированными способностями. Жаль только, телепатических среди них нет, – вздохнул Грантчестер. – Зато стоит ему установить физический контакт, как Норман получает значительный контроль над мозгом. Конечно, довольно примитивный – он может лишить человека сознания, чтобы тот не применял своих способностей, и все в таком духе. Однако если контакт станет более тесным, то можно добиться куда большего изящества. Можно воздействовать на память.

Мифани неловко поерзала на стуле, подумав о том, как убеждающие элементы Нормана входили в тесный контакт с ней.

– Да, в нашем случае приемы Нормана весьма полезны, – продолжил Грантчестер. – Если бы не его выборочное корректирование, нас бы уже несколько раз раскрыли. Хотя, конечно, редко кто выходил на наш след так опасно, как ты. Если где-нибудь у нескольких человек сразу начинала проявляться амнезия, то тогда да, возникали вопросы. Но иногда ведь бывает, что человек видит или слышит что-то, чего не должен, а убить его нельзя. Тогда-то в дело вступает Норман и стирает компрометирующие нас воспоминания. Очень жаль, что создание такого агента – слишком сложный процесс и нам проще создать нескольких других, чем одного такого. Но Норман показал, что вполне соответствует нашим нуждам – за исключением одного случая. – Грантчестер замолчал и пронизывающе посмотрел на Мифани.

– Тем вечером Норман тоже приступил к своей обязанности и все складывалось как нельзя лучше. Верно, Норман? – Парень кивнул. – Он ликвидировал твою силу и уже стирал личность. Мы считали, что у тебя было меньше шансов на кого-то напасть, если у тебя не останется воспоминаний. Он закончил, и тебя положили на диван, и у тебя дрожали веки (как у всех в таких обстоятельствах). Мы позаботились о пострадавших служащих и уже собирались отправить тебя в лабораторию, как случилось самое непредвиденное.

Ты села и заорала.

Обычно, Мифани, те, кто подвергаются манипуляциям Нормана, больше ни на что не бывают способны. Особенно в случаях полного стирания. Ум слишком занят поиском верной реакции на свое принудительное удаление. Личность исчезает в течение часа, после чего появляется новая, более послушная. Поэтому твоя выходка повергла нас в шок. Крик вообще был… из ряда вон. Но не настолько, как мысленная атака, которая на нас обрушилась. Меня будто молотом огрели по голове. Когда мы с Норманом пришли в себя, тебя уже не было – скорее всего, ты тащилась где-то по коридорам Ладейной.

Разумеется, это никуда не годилось. Шансы, что ты расскажешь кому-то, о чем знала, были малы, но и это было неприемлемо. Мы не могли допустить, чтобы ты наткнулась на кого-нибудь из Шахов, так что я отправил по проходам внутри Ладейной группу верных мне служащих.

Но никто из них не вернулся, – глухо произнес Грантчестер. – Нескольких нашли мертвыми в парке в Пиннере [33] Район в северо-западном Лондоне. , и мне пришлось послать за ними бригаду чистильщиков. Ах да, кстати, мы нашли твою машину. Еще несколько агентов просто не вышли на связь, и я думаю, ты и их устранила. – Мифани вспомнила гниющие трупы в туннеле, но ничего не сказала. – А потом кошмарное происшествие в банке. Тем бедолагам пришлось пройти серьезное лечение – и физическое, и психиатрическое, – и все из-за твоего нападения. Что очень печально, потому что это была моя самая способная группа внедрения. Они отследили тебя в гостинице, где ты гениальным образом сунула свою карту в банкомат, чтобы проверить баланс. Потом ты поехала по запутанному маршруту, а они прослушивали радио у водителя, чтобы добраться в банк быстрее тебя.

– Я хотела посмотреть кое-какие виды, – объяснила Мифани. – А откуда вы знали, по какому я поеду маршруту?

– Это же Лондон, – сказал Грантчестер. – Стальное кольцо [34]. Камер в Сити хватило бы для составления полной видеозаписи твоей поездки в банк. Правда, когда ты оттуда уехала, мы тебя потеряли. Тогда наше внимание переключилось на тех, кого ты оставила без сознания.