Николас Димитров - Дилер реальности

Чтобы скрасить ожидание, кладу на колено блокнот и принимаюсь рисовать портрет типа с дредами, стараясь в точности перенести на бумагу сплетения его татуировки. Заметив, что я на него посматриваю, он бросает на меня выразительный взгляд, в котором подозрение смешано с удивлением. Но мне все равно, я слишком увлечен рисунком. Завершаю портрет как раз в тот момент, когда Харон появляется на станции.

Любой, кто его не знает, увидит в нем лишь бомжеватого старика-азиата. Длинные седые патлы, собранные на затылке резинкой, какой перевязывают пачки денег, неухоженная борода, растянутый свитер, неопределенного цвета джинсы и стоптанные ботинки. Никто бы и не заподозрил в нем крутого подпольного воротилу, главу целой сети уличных банд и мошеннических группировок, что умудрялись промышлять на улицах Сингапура даже во времена строжайших ограничений. Этого мастера мимикрии выдает только взгляд, быстрый и цепкий. А еще полное отсутствие мимики, словно его лицо отлили из воска.

Быстрым движением глаз он сканирует пустынную станцию, замечает меня. Не подав виду, сначала проходит мимо, потом возвращается и садится рядом. Поначалу подобные приемы конспирации меня забавляли. Однако со временем я понял, что все это делается не зря.

Как и всегда, когда мы встречаемся, сразу переходим к делу. Разговоры о погоде и другие условности только тратят драгоценное время. Харон же не любит находиться на людях слишком долго.

— В этот раз у меня для тебя что-то особенное, Зет. Тебе знакома корпорация «Транс-Реалити»?

Отрицательно мотаю головой. Название вроде где-то слышал, но ничего конкретного в памяти не всплывает.

— У них главный офис здесь, в Сингапуре, — подсказывает Харон.

Это мне ничего не дает. После того как небольшая страна превратилась в сплошную свободную экономическую зону и стала мировым центром операций с криптовалютами, сотни, если не тысячи, транснациональных контор перенесли свои главные офисы сюда. Старик понял, что придется начать с экскурса в историю, и устроился поудобнее.

— Раньше корпорация носила название «Глобал Медиа Груп» и занималась медийными проектами. Информационные агентства, новостные каналы, развлекательный контент и тому подобное. Пару лет назад компания пережила реструктуризацию. Почти все медиаплатформы, входившие в холдинг, были распроданы, тысячи сотрудников уволены. Из трех десятков первоначальных акционеров остались лишь несколько крупнейших. Остальные были поглощены, доведены до разорения или лишены своей доли акций другими методами. Затем — смена названия, новый штат специалистов со всего мира. И — новые приобретения. «Транс-Реалити» поглотила несколько крупных исследовательских компаний. Эти сделки не афишировались, но полностью утаить их тоже не удалось. Фармацевтика, генетика, искусственный интеллект — вот лишь часть списка их интересов. Кроме того, не так давно корпорация стала владельцем сети автоцерквей.

— Как раз сегодня был в одной из них.

— Ты ведь неверующий.

— Чтобы извлекать пользу из церкви, верить не обязательно.

— Ладно, дело твое. Вернемся к корпорации. Ее основателем и президентом является медиамагнат Саул Гаади. О нем я знаю немного, и вообще, личность он довольно загадочная. Кажется, он откуда-то с Ближнего Востока, но последние годы живет в Сингапуре. Поищи информацию о нем — нужно лучше понимать, с кем мы связываемся. Все, что пока мне известно, — Гаади необычайно влиятелен и сказочно богат. Не сказать, что он ведет публичный образ жизни и часто общается с журналистами, поэтому подобраться к нему довольно сложно.

Харон, быстро стрельнув глазами по сторонам, понижает тон.

— Теперь самое важное, Зет. «Транс-Реалити» готовит новый проект, по слухам — революционный. Никому за пределами корпорации неизвестно, о чем именно идет речь. Как ты понимаешь, многие крупные игроки на рынке хотели бы это узнать.

— Как такое возможно? — удивился я. — Огромная компания, глобальный проект, и ни одной утечки?

— Утечки, конечно, были. Но они слишком смахивают на дезинформацию, чтобы им верить. И тут мы подбираемся к сути нашей встречи. До меня дошли слухи, что корпорация нуждается в пиар-специалисте. Это наш шанс, Зет, и ты не должен его упустить.

— Тебе не о чем беспокоиться, босс, — успокаиваю его. — Ты же знаешь: я прирожденный пиарщик.

Вслед за этим мы обсудили финансовые условия, и они оказались более чем привлекательными. Скажем так, предложенная Хароном сумма в несколько раз превосходила все мои предыдущие гонорары. Но вместо того чтобы ликовать, я скорчил недовольную мину.

— Что, дело настолько рисковое?

— В этот раз тебе нужно быть особенно осторожным, — задумчиво отвечает он. — Твоя привычка ходить по краю может тебя однажды подвести.

«Ходить по краю не проблема, если не боишься падения с высоты, — подумал я, вспомнив ночной эпизод с машиной. — Однако тут стоит прислушаться. Если уж сам Харон советует мне поберечь себя, то нет сомнений — он отправляет меня в самое пекло».

— Сколько я должен там проработать? — уточняю я.

— Месяца два-три как минимум. Думаю, этого времени тебе хватит, чтобы все разузнать.

— А если они выпустят продукт раньше?

— Вряд ли это произойдет раньше, чем через полгода.

— Когда собеседование?

— В пятницу. Твое резюме им уже переслали.

— Может, стоило дождаться, пока я дам согласие?

Хмыкнув в ответ, он протягивает мне «мое» резюме, я бегло его просматриваю. Послужной список настолько же впечатляющий, как и перечень достоинств соискателя на должность.

— Я уже отправил это в отдел кадров, тебя ждут.

— «Предыдущие работодатели» это подтвердят? — уточняю я, вернув ему листок, который он машинально рвет на мелкие кусочки.

— Конечно. Мы все предусмотрели, не переживай.

Всегда, когда Харон говорит «мы», он явно имеет в виду не себя и меня, а кого-то еще. Зная его много лет, я многое бы отдал, чтобы узнать, кто именно скрывается за этим «мы».

— Послушай, Зет, отнесись к этому заданию со всей серьезностью. У нас нет запасных вариантов. Если ты провалишь этот проект, мы потеряем большого клиента. Не хочу пугать тебя, но в этом случае наше с тобой сотрудничество тоже может прекратиться.

— Справлюсь, — небрежно бросаю я, отметив про себя, что таких условий старик мне еще не ставил.

— Действуй незаметно. В этой корпорации все прослушивается и просматривается, и ничего не делается просто так. Было бы неплохо, если бы к нашей следующей встрече ты собрал как можно больше информации.

Кивнув мне на прощание, мой работодатель встает со скамьи, чтобы исчезнуть в вагоне подошедшего поезда. Парень с дредами, которого я приметил перед встречей, заходит в вагон вслед за ним. Хлопнув дверьми, поезд уносится в жерло тоннеля, и я остаюсь один на пустынной станции, озаренной холодным хирургическим светом.