Питер Чейни - Воздастся каждому

Но завещание все же забрали. Вчера поздно вечером или рано утром. Некий пострел вошел в телефонную будку в конце Энзел Стрит и якобы от меня отозвал сотрудника, дежурившего в морге. Затем он же заявился в морг, подняв воротник и натянув шляпу до ушей, забил баки тамошнему служащему и сообщил ему, что его жену якобы сбила машина. Так он избавился и от Твиста. Затем прошел в мертвецкую и вскрыл корпус часов Августа перочинным ножом. Об этом говорят оставшиеся царапины. При этом наш пострел, конечно, был в перчатках — они смели все отпечатки, которые были на часах — даже отпечатки Августа Мероултона.

Этот тип мог быть убийцей, или его послал тот, кто совершил убийство, но не довел дело до конца. Сумей я разыскать его, половина расследования была бы завершена.

Кэллаген кивнул.

— Я читал ваше обращение в газете.

Он улыбнулся Гринголу.

— Вы знаете, смешно конечно, но за исключением пары дюймов роста и раздутых щек, описание может подойти даже ко мне.

Грингол попытался казаться удивленным.

— Не скажите, — возразил он. — Подняв воротник пальто, он стал казаться ниже. А что касается щек — я обнаружил две странички, вырванные из телефонного справочника той самой кабинки. Этот тип скатал их и сунул в рот под щеки, чтобы изменить форму лица. Как я полагаю, он их выплюнул на пол мертвецкой после ухода Твиста. Чертовский умный сукин сын.

Инспектор закурил и на секунду задумался. Затем взглянул на Кэллагена с обычной приветливой улыбкой.

— Я нуждаюсь в вашей помощи, Слим. В любых идеях по этому делу. Я знаю, вы как-то связаны с семей Мероултонов , и просто не могу поверить, что мисс Цинтия Мероултон явилась в ваш офис только для того, чтобы осведомиться который час. Но я не жду, что вы станете мне помогать просто так.

Послушайте, Слим. Вы могли слышать разговоры о грядущей регистрации частных детективных агентств. Вводится что-то похожее на американскую систему: лицензии и прочие штуки. Когда это начнется, здесь обязательно найдется парочка людей, которые попробуют ни в коем случае не допустить вашей регистрации. Но если вы мне поможете, я прослежу насчет лицензии, когда до этого дойдет. Я выложил все напрямую, верно?

Кэллаген кивнул. Его лицо приобрело выражение абсолютной искренности (прием, который он использовал, когда приходилось откровенно лгать ).

— Очень спортивно с вашей стороны, Грингол. Вы мне симпатичны, и я готов вести с вами диалог. Я не собираюсь обсуждать вопросы насчет мисс Мероултон. Просто не могу. Она — мой клиент, и её дело не имеет ничего общего с убийством. Это весьма деликатное дело связано с репутацией другой женщины. Я даже не собираюсь упоминать её имя.

Но скажу вам прямо, я заинтересован в расследовании этого убийства, и, похоже, могу подсказать вам мотив. Убежден, я смогу вывести на парня, который провернул дело в морге.

Видимо, вы пошли по ложному пути, посчитав, что Августа Мероултона убили на Линкольн Инн Филдс, прямо у ограды сквера. А я вот в этом не уверен. На нем не было шляпы. Правда? Отлично. Итак, вы обратили на это внимание и установили, что единственная шляпа, которую он носит, преспокойно лежит у него дома. И потому пришли к заключению, что он поехал на Линкольн Инн Филдс в такси, вылез и пошел вдоль ограды сквера на встречу с кем-то. И тогда его убили.

Но я так не считаю. Я полагаю, что его убили совсем не там, привезли тело на автомобиле и положили у ограды.

И я скажу, почему так думаю. На прошлой неделе Август Мероултон сказал своему племяннику Вилли, что собирается купить новую шляпу. Причем заявил, что не намерен покупать её в прежнем магазине, так как там они слишком дороги. Полагаю, человек, убивший Августа Мероултона, знал, что тот купил новую шляпу, и утащил её. Убийца — тип сообразительный. Он просчитал, что вы найдете старую шляпу у Мероултона и придете к выводу, что Август вышел из дома без шляпы, намереваясь взять такси до Линкольн Инн Филдс, чтобы с кем-то встретиться.

Кэллаген взглянул на Грингола, затем на Филдса: хотел увидеть, какое впечатление произвело сказанное. Но лица их оставались непроницаемыми.

— Послушайте Грингол, — продолжал Кэллаген, — вы рассказали мне, что кто-то проник в морг, чтобы стащить новое завещание, и что Гезелинг полагает — новое завещание не отличается от старого в части Цинтии и Вилли Мероултонов. Кто же тогда пострадает больше всего?

Для большего эффекта он сделал паузу.

— Больше всего пострадает тот, кто растратил все, что у него было — до последнего пени, кто по уши в долгах и кому отчаянно нужны деньги. Деньги на наркотики.

Когда человек их принимает, это само по себе скверно. Хотя сама привычка к ним ещё не делает человека убийцей. Но когда такой дьявольский любитель кокаина должен прибегать к морфию, чтобы продлить кокаиновый кайф, он ступает на очень скользкий путь. Такой тип ни перед чем не остановится. Когда рассудок и нервы в таком состоянии, даже убийство ничего не значит.

Зато у такого сорта убийцы совершенное преступление немедленно вызывает нервную и психическую реакцию, и он не в состоянии прикоснуться к телу. Найдите такого типа — и у вас будет человек, которого вы ищете.

Грингол поднял глаза от блокнота, в глазах его сверкнули огоньки. Кэллаген усмехнулся про себя. Кажется, Грингол клюнул!

— Я понял, — прервал молчание Грингол. — Я понял.

Он улыбнулся.

— Скажите, Слим, что вы делали у Беллами Мероултона? Работаете и на него тоже?

— Нет. Я зашел к Беллами задать несколько вопросов по делу Цинтии Мероултон: семейные проблемы. Я говорил…

Он помолчал, по тонкому лицу скользнула хитрая ухмылка.

— Отметьте, Грингол, я не собираюсь отрицать, что, оказавшись там, я быстренько все оглядел. Полюбопытствовал, как всякий на моем месте, пока Беллами углубился в свой талмуд, назначая время новой встречи на час ночи. Но Беллами не дурак. Я ничего не заметил.

— Вы разыскивали новую шляпу Августа Мероултона? И одновременно добились, что его не будет дома сегодня вечером после полуночи?

— Правильно, — подтвердил Кэллаген и встал. — Мне пора.

Грингол встал, обошел стол и остановился перед Кэллагеном.

— Слим, вы мне очень помогли. Полагаю, помогли бы ещё больше, сообщив, где найти Цинтию Мероултон. Как понимаете, я хочу переговорить со всеми Мероултонами.

— Сожалею, — Кэллаген развел руками. — Не могу. Не знаю…До свидания, Грингол, — он направился к выходу.

— Найдите шляпу — и убийца ваш!

Кэллаген покинул Скотланд Ярд в 18.40. У памятника Неизвестному Солдату взял такси и попросил отвезти на Пикадилли Сиркус. Там спустился в метро и позвонил Дарки.

— Слушай, Дарки! Сразу после нашего разговора я отправляюсь на почту и отсылаю тебе сто фунтов. Понял? Отлично. Ты связался с тем парнем — Рибенхольтом, или как там его?