Роман Афанасьев - Проклятие Оркнейского Левиафана [СИ]

Приободрившись, Маккензи подхватил свой зонт и устремился в черный проулок, ведущий между домами, расположенный в стороне от основного входа. По идее, этот путь должен был вывести обратно к набережной Тары, откуда, как подозревал Томас, и доносились звуки копыт.

Нырнув в темноту переулка, Маккензи через пару шагов пожалел о своем поступке. Здесь пахло гнилью, под ногами шуршало что‑то омерзительно мягкое, а темно было тут как в полночь в шкафу гробовщика. Высокие каменные стены были лишены окон, и лишь далеко впереди брезжил свет, вероятно, от фонарей набережной. Сделав еще пару шагов, уже не столь уверенных как раньше, Томас остановился, критически разглядывая предстоящий путь. Да, здесь было чертовски темно, но все же света хватало, чтобы разобрать мусорные кучи, доходившие молодому ученому до колен. Содрогнувшись, Томас представил, как он пробирается по этой грязи, вываливается на набережную, растрепанный, пахнущий гнилью, отлепляет от плаща омерзительную дрянь, пытается очистить ботинки… Сдавленно хмыкнув, Томас резко развернулся и пошел обратно, к площади, решив вернуться на набережную тем же путем, каким пришел.

Но он не успел и шага сделать — в грудь ударило что‑то тяжелое и Томас, сбитый с ног, отлетел к стене. Хлопнувшись спиной о каменную кладку, он замахал руками, пытаясь сохранить равновесие, и тут же на него набросились двое, вынырнувших из темноты переулка, как чертики из табачной коробки.

Не успел Маккензи даже охнуть, как нападавшие ухватили его за руки, и прижали спиной к стене, распластав ученого по камням.

— Что за… — прохрипел Маккензи, пытаясь выдернуть правую руку из захвата.

Тяжелая шершавая ладонь хлопнула его по губам и зажала рот, превратив вопрос Томаса в негодующее мычание. Он завертелся, пытаясь вырваться из рук негодяев, но силы были явно неравны. В призрачных отсветах фонарей Маккензи удалось разобрать, что его противники крепкие плечистые мужчины, напоминавшие грузчиков из доков. И, судя по их хватке, им было не впервой держать жертву. Томас из чистого упрямства рванулся вперед, пытаясь отлепиться от стены, но здоровяк, стоявший слева, положил конец потасовке — его огромный, как гиря, кулак, коротко ткнулся в живот ученого. Маккензи задохнулся, и беспомощно обвис в руках бандитов пытаясь втянуть хоть немного воздуха широко раскрытым ртом.

Холодная узкая ладонь обхватила подбородок Томаса, потянула вверх, и ученый встретился взглядом с третьим человеком, стоявшим прямо напротив него. Этот не выглядел громилой — скорее, напоминал жулика, собирающего ставки на гонках парокатов. Высокий, тощий, в черном плаще и черном же котелке. В полутьме переулка Томас не смог рассмотреть его лицо, заметил лишь пышные черные усы. Та же темнота мешала и бандиту — он, крепко ухватив подбородок ученого, приподнял его голову и потянул в сторону, рассматривая искаженное гримасой боли лицо. Томас, беспомощно болтавшийся в руках громил не мог воспрепятствовать этой унизительной процедуре, лишь протестующее замычал, набирая сил для крика.

Тощий жулик, удовлетворившись результатами осмотра, сдержанно кивнул и разжал пальцы. Томас не опустил голову — уставившись в глаза подонку, он собрался высказать все, что думает об этом подлом нападении, но слова сами замерли на языке, когда он услышал звонкий щелчок. Прямо перед глазами Маккензи появилось длинное лезвие пружинного ножа, тускло сверкнувшее в отблесках фонарей, и ученый невольно подался назад, вжимаясь в стену.

— Забирайте все, — прохрипел он, собирая в кулак остатки смелости. — И проваливайте!

Один из здоровяков хмыкнул, но их главарь и вида не подал. Не отводя настороженного взгляда от лица жертвы, он сделал шаг вперед, отвел руку с ножом, его глаза блеснули… И в тот же миг, когда Томас попрощался с жизнью, в темноте переулка что‑то глухо свистнуло.

Темный предмет, напоминавший каретный фонарь, со всего маху хлопнулся о голову жулика, и тот, вскрикнув от боли, рухнул в кучу мусора прямо у ног Томаса. Громилы отреагировали мгновенно — отпустили свою жертву и разом бросились в темноту, туда, где маячила темная фигура, швырнувшая старый фонарь, найденный, вероятно, в ближайшей мусорной куче.

Ноги ученого подкосились, он съехал спиной по стене и сел прямо на землю, не в силах отвести взгляд от внезапной схватки, развернувшийся в узком переулке. Спаситель Томаса оказался невысоким мужчиной в длинном плаще и черной же фетровой шляпе. Он немного уступал в комплекции обоим бандитам, но без трепета встретил их атаку, выставив вперед кулаки.

Темнота мешала Томасу разобрать детали схватки, но увидел он достаточно. Его спаситель, увернувшись от лап первого громилы вдруг вскинул ногу, и ударил сапогом прямо в живот нападавшему. Тот отлетел назад, упал на колени, и, прижимая руки к животу, замычал как раненный бык. От второго бандита герою увернуться не удалось — они облапили друг друга и затоптались на месте, как борцы из деревенского цирка. Но долго это не продлилось, на глазах пораженного ученого, его спаситель выдернул левую руку из захвата и отвесил отличный хук своему противнику. Его голова мотнулась, кепка слетела на землю, явив заметную лысину, но героя это не остановило — он нанес еще один удар, и еще, и еще… Зашатавшийся бандит упал на колени, а спаситель Томаса продолжал охаживать его, как боксер грушу, так и не отпустив схваченной руки.

Заслышав стон, Томас с трудом оторвал взгляд от завораживающего зрелища и вовремя — поверженный фонарем жулик как раз поднимался из кучи мусора. Цедя проклятия, он встал на колени, очутившись в шаге от Томаса, но при этом не обращая на бывшую жертву никакого внимания. Его сверкавшие глаза были прикованы к схватке, развернувшейся у входа в переулок. Смахнув со щеки кровь, сочившуюся из разбитой головы, усатый бандит сунул руку в карман плаща, а потом резко вытянул ее в сторону сражавшихся. Томас, увидев тусклый блеск в руке бандита, затаил дыхание. Он увидел крохотный пороховой пистолет с двумя стволами — карманный револьвер.

Маккензи, переполненный яростью, не раздумывал ни секунды — подхватив с земли свой зонт, он вскинул его и с размаху рубанул по руке бандита. Как утверждал учитель фехтования в пансионе, этот удар должен был отрубить кисть врагу — при условии, что у вас достаточно острое оружие. Зонт, увы, нельзя было назвать острым, поэтому он с хрустом переломился о запястье бандита, но этого вполне хватило — выстрел громом раскатился в переулке, маленькая пуля со звоном ударила в мостовую, а сам револьвер вылетел из руки бандита и нырнул в недра ближайшей мусорной кучи.

Усатый бандит с воплем схватился за запястье, обернулся к Томасу, в ярости оскалив желтые от табака зубы. Ученый отпрянул, вжимаясь спиной в стену, но бандит, бросив взгляд в сторону, вскочил на ноги. Томас, поднявший зонт для нового удара, проводил его изумленным взглядом — жулик рванул прочь по переулку, резво перепрыгивая мусорные кучи, не хуже скакуна на стипль–чейзе. Не успел Томас опустить зонт, как прямо через него перепрыгнул громила и устремился следом за усатым жуликом, все еще прижимая руку к животу.