Пальмира Керлис - Бесконечно белое [litres]

– Зачем? В этот раз ты отлично справляешься без меня.

Убрав руки, он отступил на шаг. Я сползла на асфальт. Мутило дико, вот-вот стошнит. Паша развернулся и пошел прочь. Через мгновение исчез за поворотом, будто его тут и не было. Что за?.. Я встала, отряхнула плащ и поплелась искать такси.

Позже подумаю, в чем тут подвох… Когда просплюсь.

Лейка

Гробовое молчание, повинно склоненные головы и ни грамма раскаяния, я же вижу.

– Вы что, с ума сошли?! – Я в сердцах захлопнула дверь, парочка на диване синхронно вздрогнула. – Оба?..

Экспериментаторы мрачно переглянулись, Влад незаметно ткнул Артема локтем в бок.

– Я понял, – буркнул тот, изучая ковер под ногами. – Как дар работает и…

– И нашел замену мухам, – перебила я. – Молодец!

Артем сердито засопел, Влад подавился смешком и фальшиво покашлял.

– А ты?! – напустилась я. – О чем ты думал, когда соглашался?

– О том, что ты нас не застукаешь…

Дурак! Один наслушался вечером про Нири и с утра пораньше решил сам попробовать пальнуть тьмой так, чтобы не задеть окружающих, второй радостно вызвался на роль подопытного кролика. Перед работой он, видите ли, заскочил. Да лучше бы поспал на час дольше.

– Веселишься? – ровно выговорила я, чувствуя, как злость уступает панике. – Жить надоело? Это дар, он опасен. Мало тебе было прошлого раза?

– Лейка, – посерьезнел Влад. – Я в порядке.

В порядке… Черт! Он даже не знает, на что подписался. У Артема не просто дар, у него сила Вестника. Мощная, темная, толком не изученная. Счастье, что я решила заглянуть на шум и вовремя остановила этот кошмар… Единственной жертвой пала моя нервная система, Влад отделался легкой дезориентацией от выпущенной рядом темной энергии. Могло закончиться куда хуже.

– У меня все получилось, – обиженно заявил Артем. – А ты…

– Успех ничего не значит, – отрезала я, – если провал угрожал чьей-то жизни.

– Нет, не угрожал, – Артем упрямо мотнул головой. – Я не могу причинить вред тем, кого люблю. Совсем! Тебя тогда в той кладовке тоже не задело, помнишь? И его не задевает. Я понял: надо хотеть сделать плохо тому, в кого целишься. Иначе не сработает. Вот!

А он прав. Тогда, в кладовке, я чувствовала тьму, но осталась невредима, а для Алекса все кончилось сердечным приступом. Нири… Она не была слабее первого Вестника или кучки одаренных. Она просто не смогла убить кого-то из них – хотела, но не смогла, и он убил ее. Сила и слабость Вестников в их чувствах. Реальных, истинных, пусть даже и глубоко скрытых.

– Любое правило имеет свои исключения, – убежденно сказала я. – Как твои глаголы по английскому. Сегодня тебе повезло, и все сработало. Но могло и не сработать. Оказаться именно тем самым исключительным случаем. И что бы ты тогда делал один? Без подстраховки?

Артем прерывисто вздохнул, заерзал по дивану, Влад задумчиво поскреб щеку. Дошло, наконец? Лишь бы не понял больше, чем нужно, не догадался, что Артем отличается от обычных одаренных. Сам, конечно, не проболтается, но любой с сильным даром может влезть к нему в голову и выудить информацию. Тому, кто ищет Вестника, нетрудно сложить два и два.

– Я не буду больше… Один… – Артем подозрительно шмыгнул носом, не поднимая головы. – Я тебе скажу… И мы вместе…

– Вот и хорошо, договорились. Завтракать будем?

– Мы с Ариной пирог доели, как проснулись. Пойду к географии готовиться, карту достану.

Едва за ним закрылась дверь, я повернулась к Владу и отчеканила:

– Мне достаточно проблем с Артемом, будь любезен – не создавай новые. Он ребенок, и не в состоянии адекватно оценить угрозу. Но ты-то должен соображать, к чему могут привести эти, с позволения сказать, эксперименты?!

– От всего не перестрахуешься, – отмахнулся Влад. Я сердито сложила руки на груди, он засветился странной, стопроцентной уверенностью, словно ни в какую угрозу не верил, и добавил: – У каждого есть неотъемлемые права – в том числе на глупости и ошибки!

Главное, чтобы не безлимитный абонемент… «Есть вещи, на которые ты не можешь повлиять» – недавно услышанные слова эхом прокатились в памяти. Где сейчас Соня? Как она?.. Я не глядя опустилась на диван, задев Влада. Тот мгновенно отодвинулся и уставился на ковер, заполыхав целым букетом эмоций, разбираться в которых не было сил.

– Соню полиция ищет, – я обхватила голову руками, – из-за происшествия в Совете, меня уже вызывали…

– Уже?.. – хрипло сказал Влад и закашлялся. Простыл, что ли? – Оперативно. Меньше суток прошло!

– Кира узнала Соню на записи с камеры и ляпнула своему Роману. Все бы ничего, но он и есть тот следователь, которому досталось это дело.

– Во дела! – ошарашенно протянул Влад. – Нарочно не придумаешь.

– Я тоже хороша… Выловила Соню в Потоке в первый же день, а следующую встречу не назначила. Как теперь предупредить…

– Так давай назначим, – оживился он. – Соня пользуется интернетом? Электронной почтой, социальными сетями?

– Не знаю… Наверное.

– Не парься, найду!

Влад потянулся к рюкзаку, достал планшет с залапанным экраном и заботливо протер рукавом. Я придвинулась ближе и заглянула ему через плечо. Пальцы Влада летали по дисплею, листая страницы, открывая вкладки, набирая текст с такой скоростью, что я не успевала рассмотреть буквы. Хоть бы нашел, хоть бы нашел…

– Ага! – победно выкрикнул Влад. – Нашел. Она?

С фотографии четырехлетней давности улыбалась Соня – на детской качели, с букетом цветов и плюшевым медведем. Ветер трепал ее волосы, сползшая бретелька топа расчерчивала локоть тонкой алой полоской.

– Она, да… – выдавила я. Прекрасно помнила тот Сонин двадцать пятый день рождения. Шумный праздник, стоивший ей недели головной боли, море цветов. И ту прогулку после – по парку, вдвоем.

– Диктуй послание! – Влад азартно потер руки.

– Напиши про полицию. Я им сказала, что она была не в Совете, а в благотворительном фонде «Идеальный мир» из-за их программы помощи людям с психическими расстройствами. И еще нам надо встретиться в Потоке, ночью, на ее любимом месте у водопада.

– Лейка, ну ты что! – возмутился он и быстро замолотил по клавиатуре. – Чему мы с Артемом тебя учили? Наверняка за вами следят, аккаунты взломать несложно. Готово!

Сообщение было кратким, емким и непринужденным, будто он обсуждал с Соней и без того известные ей вещи.

– Центр – Юстасу, – пробормотала я.

– Теперь ждем. Как прочитает, я замечу и сообщу тебе.

Увы, она не ответила ни через пять минут, ни через десять, ни через пятнадцать. Даже не появилось в этом самом онлайне. А потом Влад убежал на работу. Я проводила его до крыльца, бестолково постояла на пороге, глядя ему вслед и чувствуя, как промозглый ветер начинает пробирать до костей. Хотелось кофе. Горячего, крепкого, с пенкой. Я захлопнула дверь и пошла на кухню. Со вчерашнего вечера здесь ничего не изменилось – те же следы кулинарного побоища, та же гора посуды в раковине, та же кастрюля с окаменевшим здоровьем на плите. Видимо, Нина уволила не только повара, но и домработницу. Опять… Суровые тетки, похожие друг на друга как близнецы, менялись с такой скоростью, что я не успевала запоминать их имена. Кофе не было. Никакого. Ни молотого, ни в зернах, ни растворимого. В пустом шкафчике валялась банка из-под чая и пара смятых пакетов с обломками печенья. Не поверив своим глазам, я открыла соседнюю дверцу: одинокая пачка овсяных хлопьев, наверное, для здоровой каши, и две грязных чашки с остатками заварки. Что за… После тщательной ревизии я сделала два вывода: во-первых, продуктов нет от слова совсем, а во-вторых, если я не возьму готовку в свои руки – мы все умрем от голода.