Денис Кащеев - Час трутня

Светлов яростно мотнул головой. Нет, это уже слишком! Так не бывает — разве что в кино… Причем, в плохом кино! «Бывает еще и не так! — тут же принялся нашептывать ему на ухо какой-то мимохожий бес. — Это твой шанс, вот он — иди и возьми!» Олег снова посмотрел на ворота — до них не было и тридцати шагов. Какие-нибудь пять секунд — и он окажется в крепости. Вход от костра не виден. Если кто-то выйдет навстречу — у него есть мушкетон…

Да не, нелепость, авантюра… Бессмыслица. К этому его, похоже, и подталкивают! Заманят и схватят!

«Если заметят. А как заметят-то? А внутри устанут искать!»

Нет. Чушь. Его задача — информация. Разузнать, что да как — и доложить своим!

«Разузнал? Молодец! Возвращайся. Расскажешь, что оставалось руку протянуть — и батарейки у тебя, но решил, что информация важнее! Даже не попытался!»

Даже не попытался… Проклятье! Он должен, обязан попытаться! Другого случая может не представиться! Черт знает, что такое нашло на чужаков: может, на радостях спирта из медотсека напились, может, травки какой местной накурились и утратили связь с реальностью. Кстати, вот и объяснение, не хуже других! На алкоголь не очень похоже, а на наркотики — вполне! Обдолбились и не понимают, что творят. К утру очухаются, запрут все двери — и прощайте батарейки!

Тридцать шагов. Пять секунд. Единственный и неповторимый шанс…

Осмотревшись по сторонам и перехватив поудобнее мушкетон, Олег раздвинул ветви кустов и бросился к воротам — быстрее, пока не передумалось…

Из тридцати шагов он не сделал и половины — на двенадцатом или тринадцатом дерн предательски ушел у Светлова из-под ног, и юноша камнем рухнул куда-то вниз. Ворота не были ловушкой. Они были приманкой. Ловушкой оказалась хорошо замаскированная волчья яма, вырытая перед ними.

Борт клипера звездного класса, выполняющего рейс приоритета 3–1 (Периферийная Миссия Страты), сорок четыре дня до подведения черты

— Выражаясь в привычных вам терминах, восемьдесят процентов за то, что это не трутень, — проговорила «пани Горска». — Я провела все доступные тесты, большей точности в полевых условиях достичь невозможно.

— То есть, один шанс из пяти, что это монстр, — тут же интерпретировал ее слова по-своему Костя. — Почему тогда вы его хотя бы не изолируете?

— Негде, да и незачем, — развела руками «полька». — Даже если вдруг это трутень, здесь, на борту, он не представляет для меня ни малейшей угрозы.

— А для нас? — уточнил юноша. — Что, если он нападет на нас?

— В этом случае он лишь сам себя разоблачит. Меня такой вариант вполне устраивает, — невозмутимо заявила «Францишка».

— Понятно, — кивнул Костя, отходя.

Артем, о котором шла речь, скрестив руки на груди, стоял в каких-то семи шагах от собеседников, у противоположной стены каюты, и, без сомнения, прекрасно слышал весь разговор. То, что это обстоятельство ничуть не смущало «пани Горскую», Настю, в общем-то не удивляло, а вот за Костю девушке было немного неловко.

Они находились в просторном шестиугольном помещении без мебели, зато с пятью зеркальными стенами из шести. Куда ни глянь — всюду необозримые вереницы отражений — твоих и твоих спутников — веером разлетающиеся в бесконечность. Чуть в помещении кто шевельнется — немедленно приходит в движение и целая орда его бдительных зазеркальных двойников. От всей этой безумной карусели у Насти начинала кружиться голова, хотелось куда-нибудь спрятаться или хотя бы зажмуриться. Как она собирается вынести здесь долгие часы, а, может быть, даже дни полета (а зеркальный шестиугольник был ничем иным, как выделенной им каютой), девушка совершенно не представляла.

Особого выбора, впрочем, у нее не было: если не считать короткого коридора за дверью, иных помещений, пригодных для существования человека с Земли, на корабле не имелось. Впрочем, нет, было еще одно: за неприметной дверью в единственной нормальной стене, справа от выхода из каюты, обнаружился просто шикарный санузел с огромной треугольной ванной (у Иры Соколовой на даче бассейн меньше!.. Блин! Соколова, дача, Олег Светлов — как давно все это было!), за которую Настя сразу же простила кораблю все, даже эти нелепые зеркала. Правда, пока она пялилась по сторонам и щелкала клювом, подсуетились Марина с Джулией. Брюнетка оккупировала ванную, а американка заявила, что она следующая в очереди.

Ну да ладно, ради такого счастья можно было и подождать!

Коротать время полета в зеркальном гексагоне им предстояло впятером (к услугам «пани Горской», ясное дело, был весь остальной корабль, а Тимура, «полька» успела определить в медотсек, сразу же, впрочем, предупредив, что для землян тот в полной мере не адаптирован: полноценное лечение можно будет начать только по прилету, пока же придется ограничится погружением пациента в анабиоз). Настя, Марина, Джулия, Костя и… Артем. Или «Артем»? Двадцать на восемьдесят, это, конечно не пятьдесят на пятьдесят, и тем не менее…

Забрав с собой оба карабина — Тимур, возможно, попробовал бы по этому поводу спорить, но Настя с Костей как-то не решились — «Францишка» покинула каюту, оставив ребят наедине с нерешенной проблемой. С минуту попереминавшись с ноги на ногу, Настя с Костей уселись на полу у стены — рядом с дежурившей возле двери ванной Джулией, Артем расположился у противоположной. На некоторое время в каюте установилась напряженная — того и гляди начнет бить электрическими искрами — тишина.

— Слушайте, мы же так и не спросили Францишку, что в мире творится! — внезапно сообразила Настя, звонко хлопнув себя ладонью по лбу. Возможно, жест вышел излишне нарочитым — особенно когда сотни зазеркальных насть не преминули дружно его повторить — но сожаление девушки о своей забывчивости отнюдь не было наигранным.

— Кто не спросил… А кто и спросил! — выдержав мхатовскую паузу, буркнул с другого конца каюты Артем.

— Ты спросил? — оживилась Настя. — Что она тебе рассказала? Россия сильно пострадала?

— Сильно, — кивнул Артем. Сердце у девушки болезненно сжалось. — Может, не так, как другие, особенно южные страны, но сильно. Не столько даже люди погибли, сколько инфраструктура выбита. Все крупные города парализованы: электричества нет, воды нет — ничего нет. Но Францишка говорит, власти пытаются что-то делать. «Управляемость страна сохранила», — так она сказала. Честно говоря, она не особо распространялась на эту тему — похоже, сама не очень в курсе — в основном отделывалась общими словами. Сказала еще, что в Западной и Центральной Европе дела гораздо хуже, чем в России, а в Северной Америке, кроме Канады, хуже, чем в Европе. В Азии — где как, но в среднем хреново. А в Южной Америке, вроде бы, кто-то с кем-то под шумок войнушку затеял. Вот как-то так…