Кристина Эрман - Пожирающая Серость [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Табличка раскачивалась позади нее.

Она вышла наружу.

Вайолет повернулась спиной к городу и посмотрела на дорогу, извивающуюся впереди. Она вернулась в мир без ритуалов, основателей и магических способностей.

Девушка развернулась.

Подумала о Харпер, Джастине, Айзеке и Мэй. Она устроила столько проблем, но тем не менее каждый из них решил, что она достойна, чтобы за нее бороться. Пришло время побороться за них. За всех них.

Вайолет шагнула обратно в лиственные объятия высоких каштановых дубов, теснящихся у края дороги и тянущихся к ней в приветствии, в узнавании. Ее охватила решимость, вибрирующая в груди, подобно второму сердцу, а над головой раскачивалась табличка «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЧЕТВЕРКУ ДОРОГ».

Вайолет раз и навсегда восстановит справедливость в этом городе. И она знала, с чего начнет.

Внутри Закусочная напоминала поле битвы. Флуоресцентные светильники разбились, их пластиковые оболочки смешивались с керамикой и стеклом на затененном полу. Вайолет ожидала возражений, когда заходила внутрь, но в заведении оказалось пусто, словно его выпотрошили.

Пусто, если не считать Айзека, который сметал мусор в большую кучу в углу. Джастин сказал, что, несмотря на увольнение, Айзек настоял на том, чтобы помочь восстановить закусочную. Перевернутые столы вокруг него выглядели как брошенные игрушки великана; табличка «Открыто» над головой жестоко насмехалась над нынешним состоянием заведения.

Вайолет смотрела на свет, проникающий сквозь треснутые окна Закусочной и откидывающий причудливые тени на шею и плечи Айзека. Теперь он даже не пытался скрывать свой шрам. Это она заметила еще в школе. Вайолет гордилась тем, как он почти не реагировал на чужие взгляды.

Когда юноша повернулся, луч упал ему на лицо, проводя идеальную диагональную линию от левой брови к губам и шее.

– Что ты тут делаешь? – спросил Айзек.

– Тебя ищу.

Он нахмурился:

– Откуда ты?..

Вайолет пожала плечами:

– Ты похож на человека, который предпочитает убирать за собой.

Губы Айзека изогнулись в ироничной ухмылке:

– Ну, в этом у меня большой опыт.

У стены за ним аккуратно выстроились черные мешки с мусором. Доказательство многих часов, проведенных за возмещением ущерба. Вайолет не знала подробностей ритуала Айзека. Но она знала достаточно, чтобы понимать, что с ним произошло что-то ужасное. Зверь сломал его, как сломал ее семью. Как сломал Харпер.

– Я много думала, – начала Вайолет. – О том, чем мы в действительности здесь занимаемся. Почему на самом деле основатели заперли Зверя.

– Потому что он опасен. – Ответ Айзека прозвучал заученно.

Но Вайолет не могла забыть то, что сказал ей Зверь в Серости; те слова, которые он злобно прорычал ртом Роузи.

« Ты действительно думаешь, что меня заточили сюда из альтруизма? Они хотели получить мою силу – это и произошло ».

– Но, Айзек, взгляни на нас, – возразила она. – Мы тоже опасны.

Вайолет впервые назвала его по имени. Ей нравилось, как оно звучало. Нравилось, как его глаза слегка округлились, будто он тоже это заметил. Будто он слушал.

Девушка сглотнула и продолжила:

– Из-за того, что я новенькая, мне многое неизвестно. Это неведение чуть меня не убило. Но оно также значит, что я могу смотреть на ситуацию с точки зрения чужака. Праздники, церемонии, патрулирование. Я вижу, как сильно этот город нам навредил. Наши предки связали свои семьи с чем-то ужасным и заперли нас вместе с монстром. Это действительно та жизнь, которой ты хочешь?

Тело Айзека застыло.

– Ты ведь можешь уехать? Ты больше не заперта.

– Это не отвечает на мой вопрос.

Его взгляд опустился на метлу в своих руках, на перевернутые столики:

– Нет. Это не то, чего я хочу.

Вайолет медленно выдохнула:

– Хорошо. Потому что я найду способ убить эту тварь в Серости. Тварь в моей голове. Я могла бы попытаться сделать это в одиночку, но мне нужен человек, который знает, на что по-настоящему способен Зверь. И это ты.

Он снова уклонился от вопроса:

– А почему не Харпер?

Вайолет грустно улыбнулась:

– Ее воспоминания стерты. Джастин рассказал мне. И мне нужно время, прежде чем я снова смогу с ней встретиться, зная то, что я знаю. – Она помолчала. – Он любит ее, не так ли?

Слова прозвучали в пустой Закусочной громче, чем она планировала. На лице Айзека отразилось что-то ужасное, и Вайолет поняла, что она права. Но это выражение рассказало ей еще кое-что. Соединило все мелочи в его поведении, когда Джастин был рядом, в цельную картину. Эта догадка о его чувствах и о том, к кому он их испытывал, вызвала тошноту. Вайолет дала себе минуту на выяснение того, почему она вообще расстроена. Позволила собственной невысказанной правде расцвести, словно бутон, – а затем раздавила ее.

Она не позволит этому потревожить себя. И не будет думать о том, как сильно эти чувства изначально повлияли на ее решение подойти к Айзеку.

– Ты хочешь убить Зверя? – хрипло произнес юноша. – Я в деле.

Вайолет кивнула. Но прилив ликования, который она должна была испытать, омрачился разочарованием. Она вышла из Закусочной и пошла по главной улице, пока не осталась наедине с красновато-золотыми листьями над головой.

Харпер не знала, откуда взялась эта записка. Она просто вывалилась из кармана, когда девушка снимала куртку в гостиной. Бумажка с трепетом упала на пол, словно птенец, который слишком рано покинул гнездо.

Слова, написанные на ней, не имели ни малейшего смысла.

Должно быть, это была чья-то жестокая шутка.

Но они весь вечер не выходили у Харпер из головы.

Они молоточками били в ее черепушке, пока она укладывала Нору в кровать и рассаживала вокруг нее любимых игрушечных зверей. Пока желала спокойной ночи отцу, которому больше не могла смотреть в глаза, хоть он и не помнил, что сделал.

И, лишь оказавшись в ванной и переодевшись в кружевную сорочку, она позволила себе мысленно развернуть ту бумажку.

« Пройди свой ритуал еще раз ».

Харпер уставилась в зеркало. Ее шея была обмотана бинтом, напоминая детский наряд для Хеллоуина. Она помнила сказку, которую читала в детстве, о девочке с красной лентой на шее, которая удерживала ее голову на месте. Харпер передернуло. Вайолет и ее мама предложили ей пожить в поместье Сондерсов столько, сколько она пожелает, но Харпер пока не приняла решение.

Коттедж Карлайлов всегда был ее домом, и ей не хотелось оставлять Бретта с Норой. Тем не менее она не могла отрицать, что больше не чувствовала себя здесь в безопасности. Харпер оттянула повязку и посмотрела на фиолетовые отметины от пальцев на своей шее. Три года назад она провалила свой ритуал. Озеро сочло ее слишком слабой. Серость поглотила ее целиком.