Михаил Фиреон - Детектив Марк Вентура

Открыв дверь у стены за печкой, Вертура вошел в небольшую смежную комнату с матовым стеклом в окне. Здесь, под низким и закопченным, круто опускающимся к полу напротив входной двери каменным сводом стояла большая жестяная лохань и рядом массивный титан для нагрева воды. Тут же было устроено и оборудовано округлой дощатой крышкой, какой накрывают и прижимают камнем соленые огурцы, очко клозета. В углу журнала предусмотрительно была пробита сквозная дырка, чтобы удобнее было вешать в туалете на гвоздь, куда детектив ее и поместил.

Было уже сильно далеко за полдень. Вертура весело шагал по проспекту в сторону центральной полицейской комендатуры Гирты. Мантия на его груди была распахнута, демонстрируя всему миру его измятую темно-зеленую рубаху, похожую на ту, какие в Мильде носили под своими форменными мантиями рыцари Ордена Архангела Михаила. Плащ перекинут через левое плечо и заколот справа на боку массивной бронзовой заколкой на солдатский манер, но с претензией на рыцарство так, чтобы одна пола свешивалась сильно ниже локтя, прикрывала левую руку как модное манто или пелерина. Этот прием ношения тяжелых шерстяных плащей в жару, детектив подсмотрел уже в Гирте и нашел его даже чем-то удобным и стильным.

Сам же Вертура был тщательно вымыт, выбрит и свеж: он посетил баню и цирюльника, вычистил зубы, тщательно вымыл голову, оттер от себя всю вчерашнюю гарь, дорожные пот и пыль.

В бане он познакомился с местными завсегдатаями салонов — князем Мунзе и сэром Порре, которые отдыхали в лоханях с горячей водой после званого воскресного ужина, куда их пригласили на именины. Вели куртуазные беседы, пили вино и непременно угостили им и Вертуру, узнав, что он тот самый популярный детектив, да и к тому же еще и друг Модеста Гонзолле и Бориса Дорса, племянника владыки Дезмонда, известных в Гирте рыцарей, с которыми Вертура свел знакомство, когда они приезжали этой весной в Мильду.

— А о вас тоже много говорили! — смеялся, плеская водой, сэр Порре, весело кивал детективу — жаль, что Борис уехал, зашли бы к нему в гости, вот была бы смехотура… А вы не были у сэра Прицци? Непременно зайдите. Самое модное заведение для интеллектуалов нашей славной Гирты! Кстати, вы читаете книги?

— Ага — наслаждаясь горячей водой, рассеянно ответил детектив.

— Вот Борис тоже у нас читает, да толку нету. На войне дорогу с лопатой строил, с елками сражался, лес рубил — махнул рукой князь Мунзе, явно давая понять, что к книгам он относится скептически.

— О да! Он у нас самый первый нищий влюбленный рыцарь на хромой кобыле! — как бы по секрету, глумливо доложил, объяснил, сэр Порре — прямо как сэр Фантри из книжки! Вы же читали Гишо, знаете кто это? — внезапно с напором спросил он у детектива и победно, словно поставил мат в шахматы, зачесал свою широкую волосатую грудь, скривился в усмешке, ясно давая понять, что никто кроме него в этом городе не знаком с автором этих популярных классических, но модных и актуальных даже в современные годы, книг.

— Я читал «Демонов» и еще этого, как его… Но сэр Фантри, это же не из Гишо — пожал плечами, ответил детектив, не сразу сообразив, что едва не стал объектом очередной грубой насмешки.

— Изумительно… — с видом замешательства и уважения ответил ему благородный сэр Порре и предпочел быстро сменить тему, пока Вертура сам не спросил, что из этого заслуженного классика рыцарских романов, сатиры и готических ужасов, а также автора многочисленных пьес читал сам рыцарь, который, судя по манерам и хвастовству преподносил себя окружающим как интеллектуала и знатока современных философии, наук и книг.

— А! Вот видите! — назидательно обращаясь к князю Мунзе, высокому и тощему рыцарю, что едва умещался в массивной дощатой лохани с кипятком, неудобно поджав худые колени, воскликнул сэр Порре — а сэр Вертура, оказывается образованный человек, не то, что в салоне этого пижона Прицци! У них-то на уме все только мечами помахать, да девок своих в шашки на щелбаны пообыгрывать. Охота, да Модест Гонзолле — вот и все темы!

— Да ну его к чертям, это чучело. Денег у него никогда нету, а напиться умудряется, где не встретишь, уже навеселе… — мрачно насупился князь Мунзе и оправил на самый кончик носа свои узкие, запотевшие от пара очки. Его жилистое треугольное лицо выражало страдание от похмелья. Рот скривился, глаза выражали тупую мучительную ненависть.

Эхо голосов и плещущейся воды гулко отдавались под кирпичными сводами. Солнце весело заглядывало в высокие окошки за которыми был разбит садик с цветами, соснами и кустами шиповника в маленьком, отгороженном от улицы глухой желтой стеной дворе. Между лоханями стоял низкий кальянный стол, у каждого из сидящих в горячей воде в зубах был мундштук. Курили табак с малиновым привкусом. Терпкий дым клубился под потолком, в зале приятно пахло углем, ароматной смолой и жжеными опилками.

Могучая девица с мускулистыми руками кожемяки и перекошенным, как будто ей свернули челюсть оглоблей, лицом, вошла в зал, подкинула в печь ароматных ольховых поленьев. Проверила титан с кипятком, зачерпнула из него ковшиком, чтобы подлить сидящим в лоханях горячей воды. Закончив с этим делом, обратилась к сэру Порре, что галантно заказал ей помыть ему голову и помассировать спину.

— А как поживает наша всеми любимая Анна Мария? — внезапно переключил тему разговора сэр Порре, наслаждаясь мытьем своей кучерявой шевелюры в которую служанка энергично запустила свои огромные жилистые ручищи — поговаривают, вы с ней на короткой ноге. Уж который год она все собирается написать книжку, даже анонсировала в «Скандалы» что вот-вот и напишет. Но все не получается, то очередной неудачник-любовник, которого она отправит в могилу, то настроения нету. Она говорила вам? В ней она будет освещать ваши славные похождения, или поступит как со всеми?

— Возможно — резонно ответил детектив. Он уже давно сообразил, что с этими грозными похмельными шутниками, чьи мечи и доспехи ожидали своих хозяев на стойках и дальней стены, лучше быть как можно более сдержанным на язык.

— Пусть напишет про Модеста! Рассказы на три строчки! Напился, упал, проснулся, голова болит. Актуально, модно, злободневно. Вот это будет занимательнее чтиво, как раз для нашего славного рыцарства, не то, что писанина какого-то безвестного неудачника Гишо, которого никто никогда не читал и читать никогда не будет, если, вообще читать умеет — с усмешкой произнес важную тираду из своей лохани князь Мунзе и многозначительно закивал, засверкал очками детективу.

— Ага — согласился Вертура и вылез из своей лохани. Не смущаясь рукастой девки с перекошенным лицом, которая взяла с полки огромную, похожую на те, какими чистят лошадей щетку, и принялась с силой тереть ей спину и плечи сэра Порре, вытерся, накинул рубаху на плечи и, собрав все свои вещи, попрощавшись, покинул это куртуазное общество отдыхающих в бане после тяжелой ночи рыцарей.