Ольга Валентеева - Зов пустоты [СИ]

лицо они меня, видимо, не

знают.

Я подумала, что после двух дней горячки я бы тоже не узнала в бледном, измотанном мальчишке, одетом в обноски, сына

блистательного графа Вейран. Что ж, на первый раз нам удалось обмануть тайную службу. Второго

раза не будет. Как и

собиралась, в ближайшем же сквере заставила Филиппа переодеться. Куда пойти? Снова на постоялый

двор? По всему

выходило, что так. Сниму комнату на пару дней. За это время мы не только поищем защитника для

Анри, но и квартиру для

нас.

Мы какое-то время побродили по улицам прежде, чем нашли новое пристанище. На этот раз вывеска

гласила «Черная

стрела». Почему стрела? Почему черная? Я так устала от переживаний, что мысли в голове спутались

в огромный клубок,

поэтому, стоило расплатиться с хозяином за двухместную комнату, я рухнула в постель, оставив

тихо ругающегося Филиппа

примерять новый гардероб. Немного посплю - и рискну посетить друга отца. Если он не поможет, рассчитывать не на кого.

- Полли, а ты уверена, что друг твоего отца не выдаст нас властям? - поинтересовался Филипп, следуя за мной по пыльным

улочкам столицы.

- Как я могу быть уверена, Фил? - поправила капюшон приобретенной накидки. - Кто друг, кто

враг... Все перепуталось.

- Это точно.

Разговор иссяк. Фил все чаще думал о чем-то своем, я старалась не бередить его душу. Он все еще

винил себя за

незамеченный маячок. Но что мог маг, который даже не прошел инициацию? Слишком мало. Оказалось, что Фил решил

забрать драгоценности из тайников их дома, пока этого не сделали другие. В кошеле, который он

принес, были деньги - не

слишком много, дом ограбили раньше, несколько ожерелий и колец, хранившихся в тайниках, и пара

амулетов, точного

действия которых Фил не знал, а я смогла разобрать только, что они относятся к защитному типу.

Почему Филипп задумал

забраться в дом днем? Да потому, что ночью нас там точно ждали. Могли бы ждать. Тайная служба, судя по всему, не стала

маячить у здания. Вместо этого они растянули сеть слежения, на которую и наступил брат Анри.

Сеть среагировала, а он

даже не заметил - и ушел на постоялый двор с прицепленным заклинанием слежения.

Филипп и сам понимал, что наша погибель пролетела крайне близко. Хмурился, отводил взгляд. Но на

вылазку снова пошел

со мной, и даже слушать не пожелал отговорок. И мне, если честно, с ним было спокойнее. Потому

что, стоило остаться

одной - и ужас, первобытный страх поднимал голову. А Филу я была нужна сильной и спокойной, и я

старалась такой и быть.

Дом маркиза Авертаса находился в том же районе Альсенбурга, что и особняк графов Вейран.

Огромный, из светло-серого

камня. Когда отец еще был жив, мы частенько тут бывали, я играла с детьми маркиза, а папа

обсуждал с другом

накопившиеся дела. Когда отца не стало, общение сошло на нет. Матушка не стремилась поддерживать

связи мужа. Ей

больше нравилось блистать в свете и принимать комплименты восхищенных поклонников. Но когда мы

все-таки виделись с

маркизом, он всегда относился ко мне очень хорошо и говорил, что в случае необходимости я всегда

могу к нему обратиться.

Я постучала молоточком в кованные ворота. Наверняка, сейчас где-то в доме сработал особый

звоночек, возвещающий о

приходе посетителей. Не прошло и пяти минут, как на дорожке показался слуга маркиза.

- Добрый день, - поклонился он нам, обозревая одежду и оценивая, стоит ли вообще разговаривать.

- Что вам угодно?

- Нам необходимо поговорить с маркизом Авертасом, - ответила я.

- Вам назначено?

- Нет, но передайте, что у меня послание от его давнего друга. Думаю, он будет рад нашей

встрече.

- Как вас представить?

- Полина. Просто Полина, - ответила я. Раз уж нас ищут, стоит на время забыть о своем титуле и

роде. Слуга поспешил

обратно в дом, а мы с Филиппом переглянулись. Захочет ли маркиз принять нас?

Вскоре слуга появился вновь.

- Прошу вас, - распахнул перед нами ворота. - Следуйте за мной.

Мы медленно прошли по дорожке между цветущих розовых деревьев и вошли в дом. Здесь пахло дорогим

парфюмом и

немного кожей от новенькой мебели. Мы миновали большой холл, поднялись по лестнице на второй

этаж, и слуга попросил

нас обождать в гостиной.

- Мне тут не нравится, - сказал Филипп, разглядывая большую, просторную комнату.

- Почему? - насторожилась я.

- Не знаю. Наверное, теперь все дома подобного типа будут навевать у меня не самые хорошие

мысли, - пожал он плечами.

Продолжить разговор мы не успели - в дверях появился маркиз Авертас. За прошедшее время он

ничуть не изменился.

Высокий, широкоплечий, с большим орлиным носом и маленькими прищуренными глазками, но широкой, располагающей к

себе улыбкой.

- Полли! - всплеснул он руками. - Девочка моя! Я думал, ты уехала из столицы.

- Здравствуйте, месье Авертас. - шагнула я навстречу.

- Можешь назвать меня, как и прежде - дядя Раймон.

Я улыбнулась. Маркиз всегда напоминал мне о папе. Он крепко меня обнял, будто не веря, что видит

перед собой.

- А кто же твой юный друг? - обратил взгляд на Фила.

- Это - Филипп Вейран, - почти шепотом ответила я.

Дядя Раймон тут же нахмурился, а Фил отвел взгляд. Конечно, он не стыдился своего имени. Скорее

уж, того, что теперь оно

вне закона.

- Значит, юный Вейран, да? - хмыкнул маркиз. - Присаживайтесь, молодые люди. Поговорим.

Мы чинно расположились на диванчике, а маркиз сел напротив в большое кресло.

- Я слушаю тебя, Полина, - сказал он, а я так растерялась, что не знала, с чего начать.

- Дядя Раймон, - пыталась подобрать слова. - вы знаете, в каком положении я оказалась. И в каком

положении оказался

Филипп. Нам нужна ваша помощь. Мне больше не к кому пойти. Мать хотела увезти меня, но речь идет

о моем женихе, и я не

оставлю Анри.

- Ты вся в отца, Полина, - вздохнул Раймон. - Такая же упрямая. Я бы посоветовал тебе

послушаться мадам Кристину и

уехать из столицы. Но ты ведь не согласишься?

- Нет. - Я качнула головой.

- Какой же именно помощи ты от меня ждешь?

- Мне нужен защитник для Анри, - ответила я. - И, возможно, вы знаете, где можно надежно

укрыться на время.

- Защитник? - Маркиз пожевал черный ус. - Милая моя девочка, ни один защитник в Альсенбурге, если только он в трезвом

уме и здравой памяти, не возьмется за дело твоего жениха. Речь идет не о рядовом преступлении, а

об убийстве светлого

магистра. Прежде всего, это ставит под урон всю Гарандию. Пока магистров двое, мы ослаблены

перед врагами.

- Но Анри - не убийца!

- Откуда тебе знать?

Повисло молчание. В наступившей тишине голос Филиппа прозвучал особенно резко: