Михаил Савич - Первый. Том 1-8.

Афанасий, который свитком себя обезопасил от той же участи, поморщился и пробормотал что-то. За пять минут все трое стали сухими и чистыми. Запах правда остался. Но он был здесь вездесущим и всепроникающим. Котенка нашли быстро. Тот пытался тащить убитую им крысу, которая по весу раз в двадцать его превосходила. Получалось плохо, но котенок был упорным

На новых чужаков зверек ощерился и заурчал. Видимо пытался напугать, но больше это походило на мурлыкание обычного домашнего котенка. Гоблин встревожился, очевидно на него угроза маленького зверька подействовала сильнее. В отличии от спутников он уже не раз лично убеждался в том, что недооценивать Горного кота, даже крошечного, не стоит. Убитая крыса это убеждение только подтверждала.

Шерлок урчания котенка не испугался и не растерялся, он достал ту подстилку, на которой котенок спал в комнате Атоса.

Как котенок прыгнул он заметить не успел. Через миг у него в руках на этой самой подстилке уже устроился малыш и совсем уж по домашнему замяукал. Рискуя жизнью, сыщик все же завернул котенка и спрятал под куртку. Киса против такой фамильярности возражать не стала и все трое, облегченно вздохнув, отправились дальше.

— Вот. Это первый выход. Это близко к банку гномов. Не люблю я их. Гномов. Дотошные и лезут во все дыры. Житья от них нет нигде. Туда не пойду. — на эти слова Шерлок уже было собрался ответить, но не успел.

— Шерлок, помолчи еще чуток и постой здесь. Грхр тебе компанию составит, а я только через полог пройду и сразу обратно.

Вернулся маг минут через пять.

— Полезный зверь у мага твоего был. Тоннель ровный и гладкий. Размер подкачал, ползком пришлось, но это уже мелочи. Интересно. Какие перспективы. Ведь так любой полог можно дезавуировать. Не нужно даже его разрушать или ждать того, как кончится подпитывающая энергия.

Просто пробурить лазейку. Впечатляет. Гений делал. Надо будет самому придумать и испытать. Жаль, что сейчас не получится. Ну что? Пошли дальше.

Второй выход нашли через час.

— Грхр, а этот куда выходит?

— В парк. Хорошее место, но там охраны много. Дворец вельможи и все такое. Я проскочу, а вот вам … Не знаю.

— Нет. Мы туда не пойдем. — Шерлок вспомнил о дворце родственника Императора, который был недалеко от дома темного мага в Тенистых аллеях. Попадать туда сейчас не стоило однозначно.

Третий выход был еще дальше и до него добирались еще часа два. Из канализации вышли в подобие подземного хода. Пришлось долго ползти, но вскоре выбрались наверх. Подземный ход привел к подвалу дома. В доме никого давно не было и он стоял запертый снаружи.

— Афоня. Ты бы пожертвовал свиток. Я уже ноги стер сегодня. Устал, как собака. Давай прямо домой. Да и ломать чужое имущество нехорошо. Вряд ли этот дом принадлежит хорошему человеку, не зря же сюда этот ход ведет, но точно мы этого не знаем и закон нарушать не будем.

— Должен будешь мне и много. Ладно. Держитесь оба за меня.

Через миг все трое оказались в садике дома Афанасия. Сыщик сбегал за деньгами.

— Держи, Грхр. Все честь по чести. Ты сейчас куда?

— Пойду деньги тратить. Зачем они еще нужны?

— Серьезно? В Столице? Я до сих пор на улицах ни одного гоблина не видел.

— А я не простой гоблин. Я маг крутой. Я всю продукцию гильдии магов через себя пропустил. Места знать нужно. Кроме того, я по следам зверя того мага ходили и все, что он на своем пути оставлял я тоже съел. Я теперь могу глаза отводить и за гнома сойти. Прикуплю кое-чего и назад.

— Дорогу то найдешь?

— Постоянно так хожу туда и обратно. Как я котенка нашел по твоему?

В роскошной гостиной возле фонтана со скульптурной группой обнаженных нимф, отлитых из чистого золота, на ступеньке сидел почти седой мужчина лет пятидесяти. Мужчина, что называется — в полном расцвете сил. Во всяком случае, многие представители сильного пола в эти годы предпочитают так о себе думать. Среднего роста, спортивный и подтянутый, но не перекачанный. Холеная внешность, дорогие часы, уверенные манеры и спокойная властность выдавали в нем хозяина дома. Даже совершенно незнакомый человек, если таковой, паче чаяния, смог бы попасть в этот дом, уверенно определил бы, что это не гость и уж тем более не прислуга. Аура силы, денег, могущества незримо, но ощутимо окружала его.

По лицу и, слегка заторможенным, движениям можно было предположить, что он пьян, но способен держать себя в руках.

Прохоров Андрей Павлович.

Уже много лет назад его девятилетний сын сложил из первых букв его имени нечто вроде анаграммы -

П рохоров

А ндрей

Па влович.

Счастливый ребенок прибежал с рисунком к отцу. Это листок сейчас, через столько времени, и держал в руках мужчина. Папа и по природе своей, и по жизни сентиментальным не был никогда, даже в детстве. Очень рано он пришел к выводу, что в жизни можно добиться чего-то только силой и смелостью. Кровью и потом — своими и чужими, он проложил себе дорогу от обыденности и прозябания к богатству и власти. Но этот листок чем-то задел, зацепил за что-то, что еще осталось в нем нетронутым где-то в глубине души. Эти каракули сына он сохранил и носил всегда с собой, как некий амулет удачи. Возможно, дело было в том, что настоящее везение и большие деньги начали идти в руки Андрея Павловича именно в то время, когда он решил найти брошенную жену и сына, после очередной отсидки и взял их под опеку.

— Как все это могло произойти? Где я ошибся? Кто меня предал? Почему я в таком состоянии, ведь пил, в основном, в игре?

Всего час назад все было великолепно. Победа была в руках и ее уже начали праздновать. Игра приносила большое удовольствие и огромные доходы. В реальной жизни все складывалось еще лучше. Огромный, широко разветвленный, бизнес процветал. Этот новогодний праздник должен был стать вершиной всего жизненного пути. Ведь удалось приурочить к этому дню столько важных событий и договориться со всеми, кто занимал значительное место в планах на будущее. Пик карьеры, такие планы на сына, все получилось, все удалось. Никто не посмел встать на дороге к славе и власти.

Так было всего час назад. Он уже праздновал победу и даже приложился к рюмке, поданной одним из его капитанов Армии. Его Красной Армии. В этот момент к нему подошел, только что вошедший в игру, его бухгалтер и доверенное лицо Абрамчик.

Уже по выражению его лица Прохоров догадался о катастрофе в реале. Ничего никому не говоря, он вышел из игры. В особняке было тихо. Подозрительно тихо для Нового Года. Никого не встретив, хотя дом должен был быть полон гостей, он вошел в комнату секьюрити. На огромных экранах были видны все помещения дома и парка. Абсолютно все. Безопасность и стыдливость не уживаются месте — всегда говорил он, когда жена отказывалась раздеваться под прицелом камер наблюдения.