Евгений Константинов - Подарок инкассатору [litres]

– Правильно, – согласился Никита. – Давай-ка я продолжу. В тот момент, когда Андрей с друзьями крадет иконку из музея, Панкратыч каким-то образом это чувствует. Будучи ослепленным еще во время войны, он, надеясь на чудо вновь обрести зрение, обращается к своей дачнице Ирине с просьбой отыскать украденный ключ-складень. Сулит ей за иконку золотые горы и авансом дает приличную сумму денег. Ирина, не особо ему доверяя, тем не менее деньги берет и обещает выполнить просьбу старца.

– Ты тоже все правильно излагаешь, – сказал Виктор. – На уроке литературы это называется синопсисом. Но нельзя ли покороче?

– Короче. После этого в романе в течение довольно короткого времени происходит множество событий. Тем или иным образом переплетаются интересы Андрея и его друзей, Ирины и живущих в Истре девчонок, Петляева и его корефанов. Если отбросить в сторону любовные переживания героев и говорить лишь о криминале и, собственно, о тайне нефритового голубя, что мы имеем? – обратился Никита к Виктору.

– Сейчас скажу. – Отложив большую часть страниц, Виктор принялся перелистывать оставшиеся. – В то время, когда Лексий убивал Тереху, дружинники повязали Митлза, Зольдата, а еще Ирину и Ольгу Греческий Профиль и отвезли их в ментовскую. Так… Благодаря своим связям Лексий за бутылку вызволяет из кутузки друзей. Ирина тоже из нее выходит, правда, для этого ей пришлось отдаться старшине милиции. В рукописи на это как бы только намекается, но читатели все понимают. Да, Никита?

– На самом деле там об этом прямым текстом сказано.

– Точно. Что там дальше? – Виктор довольно быстро одну за другой просматривал страницы. – Так… Петляев приносит Ирине ключ-складень и за такой подарочек практически ее насилует. В это время в комнату входит слепой Панкратыч, и Петля, не раздумывая, убивает старца ножом. Ирина в истерике, но не из-за того, что погиб человек, а потому, что Панкратыч знал местонахождение тайника. Но еще о тайнике знал Шурик, который стал к ней вроде бы неравнодушен. Ирина договаривается с Петлей, чтобы с его помощью заставить Шурика привести их к заветному месту…

Да, накрутил событий Александр Иванович в своей нетленке. Другой писатель из такого сюжета трехтомник бы наклепал, а мой сосед в двести пятьдесят страниц уместил.

– Нам интересны последние страницы, – сказал Никита. – Даже не самые последние, а те, на которых Шурик приводит Петляева и Ирину к тайнику. Если ты, дружище в это время окажешься где-нибудь поблизости, то сможешь за ними проследить… Врубаешься?

– Никита, а нам очень надо знать, где этот тайник находится? – серьезно спросил Виктор.

– Опять неплохой вопрос задал. Может, и не надо ничего знать. Но ведь интересно? Интересно. Если не узнаем, потом всю жизнь будем этим терзаться.

– Ну да. Я всегда говорил, что лучше сделать то, о чем подумал, чем не сделать и потом об этом жалеть.

– Согласен абсолютно и полностью! И вот что предлагаю…

– Я все понял, – сказал Виктор, берясь за карандаш. – Давай, чтобы не терять времени, ты прочтешь вслух парочку страниц, а я их нарисую, ну, и окажусь в нужное время в нужном месте.

– Давай. – Никита взял несколько страниц рукописи. – Что именно читать-то?

– Сам решай.

– Ну, допустим, вот это: «Андрей оказался прав – как ни прижимались с трех сторон Адмирал, Митлз и Зольдат к черному бугристому стволу вековой липы, как ни вытягивали руки, пытаясь хотя бы соприкоснуться пальцами, все равно обхватить толстенное дерево не получилось…» Нет, не совсем то. – Никита отложил в сторону пяток страниц. – Вот: «Какое-то время голоса ребят еще были слышны от Иноплеменнической башни, у которой задержались Ирина, Катя и Петляев, но вскоре смолкли, и теперь над Гефсиманским садом раздавалось лишь щебетание синиц да отрывистое карканье ворон…» – Никита отложил еще несколько страниц. – «– Эй, муфлоны! – Петляев собрал слюну и харкнул на ребят сверху. – Валяйте сюда, мое перо скучает по вашим ребрышкам…»

– Стоп, Никита, – перебил его Виктор. – Я нарисую себя рядом с тем самым неразбившимся колоколом. Очень хорошо его помню.

– А сразу где-нибудь поблизости от тайника нарисовать не хочешь?

– Так там же подвал, темень. Я лучше за Петлей прослежу потихоньку. Потом, когда он убежит разбираться с Адмиралом и другими, вмешаюсь в события. – Виктор нарисовал на чудесной страничке колокол. – Знаешь, чего я боюсь, дружище? Что страничка вдруг возьмет и свои свойства потеряет. Поэтому стараюсь лишний раз ее не использовать.

– Это правильно, – согласился Никита. – А чего мы вообще хотим?

– Ты же сам говорил, что неплохо бы про тайник узнать.

– Ну да. Только вспомни! В рукописи Ирина открывает тайник, надеясь найти как минимум клад. Но вместо этого достает немецкую мину и на ней же подрывается вместе с Шуриком…

– Там с Шуриком и Коротышкой как бы не все до конца ясно, – вставил Виктор. – Может, и не погибли они вместе с той стервой Ириной.

– Правильно. Но когда ты, лично ты воплотишься в том времени и окажешься рядом с тайником, что делать станешь?

– Пока не знаю.

– Там ведь события всякий раз по-другому развиваются, не так как в книге. Вдруг тебя Петля в подвале заметит, да тот же Адмирал наткнется? Они же тебя не знают и могут все, что угодно, подумать и сделать. Особенно Петляев.

– Я, допустим, тоже смогу кое-что сделать. – Виктор согнул руки в локтях, демонстрируя вздувшиеся мышцы.

– Это ты сейчас такой крутой, – усмехнулся Никита. – До армии-то похилее был.

– Да, но если на страничке увеличить мышцы, то я и воплощусь этаким кабаном.

– А еще ты можешь себя на голову выше нарисовать, – вновь усмехнулся Никита. – В плечах в два раза шире.

– Чудесная страничка творит чудеса, – посерьезнел Виктор. – Только не все чудеса мне нужны. На самом деле я и физически, и внешне меняться не собираюсь. Ты же первый меня и не узнаешь. И другие не узнают. К примеру, Машенька.

– Я все-таки предпочел бы тебя узнать, – сказал Никита.

– Все! – Виктор закончил рисунок, в правой нижней его части медленно поставил автограф. – Держи. Только, пожалуйста, не забудь про ластик, прежде чем я подорвусь на мине немецко-фашистских захватчиков.

– Не забуду…

…Толпа туристов, увлекаемая экскурсоводом, направилась в сторону трапезных палат. Воплощение Виктора осталось никем не замеченным. Якобы сильно заинтригованный, он задержался рядом с колоколом, стоявшим на постаменте напротив больших металлических ворот Воскресенского собора, запертых изнутри. Не спешили удаляться от собора и четверо посетителей монастыря: Ирина, Катя, Шурик и Серега Петляев, за которыми он наблюдал краем глаза.

Оглядевшись, Петля подобрал что-то с земли, уверенно подошел к закрытой на огромный замок двери в дощатом заборе, через две секунды ее открыл и вместе с остальными проник за огороженную территорию. Немного выждав, Виктор последовал за ними. Он знал, что именно в дальнейшем должно произойти с Шуриком. Но никак не ожидал, что сейчас сзади кто-то вдруг тихо скажет: