Пальмира Керлис - Вблизи и далеко [litres]

Кролики вскочили на лапы и отряхнулись, вздыбив окрасившуюся в багрово-коричневый цвет шерсть. Одни сыто зевали, другие разочарованно клацали пастью в воздухе, не понимая, куда делась их законная добыча. Главный кроль рьяно выкапывал себе посреди поляны нору, во все стороны летели комки земли и грязи. За деревьями засверкали знакомые отпечатки.

– Сладкая, да ты притомила! – раздался недовольный голос. На поляну вышел флибустьер.

Следом материализовалась вся банда. Судя по выражению их лиц, притомились они не меньше. Явственно чувствовалась злая, агрессивная вибрация. Кажется, нас собираются схлопнуть безо всяких ловушек. К счастью, выход в реальность нащупывался. Вполне вариант…

– Мы не договорили, – поджала губы Лейка с самым категоричным видом. Стало очевидно – нет, не вариант. От слова «совсем».

– Угадайте, кого тут нет, – перешел я сразу к делу. – И что нам всем за это будет.

Блондин всмотрелся в коридор и мрачно произнес:

– Мари… Сообразила все-таки.

Скорее сплагиатила. Рыжий нахмурился, мелкая кудрявая пристально уставилась на Лейку, словно пытаясь разглядеть что-то глубоко скрытое. Кролики задергали испачканными бог весть в чем носами, сотня красных глаз нацелилась на прибывшую пятерку. Десерта не хотите? Ам-ам!

– Что это за мерзость? – брезгливо осведомился блондин, пинком отбрасывая подобравшегося довольно близко ушастого.

Значит, в верхнем Потоке они не были, и понятия не имеют, что там творится. Энергия вокруг дрогнула, закрутилась. Кролики вмиг растворились вместе с лесом, его место занял прежний громадный зал с подсвечниками-фонарями.

– При всем богатстве выбора, – с садистским удовольствием высказалась Лейка, – либо вы всех отпускаете, либо умираем вместе.

Блондин ухмыльнулся, потянуло опасностью. Самое время сформулировать ту же мысль чуть иначе. Я попытался выйти вперед, Лейка схватила меня за руку. Это даже мило… Флибустьер проследил за ее жестом со странной усмешкой, в зале заметно похолодало.

– Пока вы будете создавать третью ловушку, – пояснил я, – Мария завершит план, придуманный тем, кто всех сюда отправил. Кто быстрее?

Повисло напряженное молчание.

– И что же, просто их отпустить? – хмыкнула кудрявая совершенно без детских интонаций. – Ну уж нет.

Блондин согласно кивнул, азиатка равнодушно отвернулась. Лейка вцепилась в мою ладонь сильнее, и явно приготовилась снова обрушить на них потолок. А толку?..

– Они правы, – скупо отметил рыжий. – Не успеем. А Мари – легко. Ее давно нет.

– Можем и успеть, – упрямо возразила кудрявая.

– Рискованно, – отрезал брюнет, не сводя с нас задумчивого взгляда. С каждой секундой этот взгляд нравился мне все меньше. – Ваша взяла.

Кудрявая обиженно наморщила нос.

– Ладно. – Блондин разочарованно вздохнул. – Все равно еще встретимся…

Пространство налилось ярким белым светом, он сжался в крохотный комок и разжался вновь. Разошелся во все стороны, окутав пол, стены и потолок блестящим свечением. Зал качнулся на волнах стремительной энергии, стало тихо и пусто. Без сомнения – вемов в конце коридора больше не было. Нам с Лейкой рассчитывать на доставку домой было бы глупо, а еще глупее – задерживаться тут хотя бы на мгновение.

Мы устремились прочь, одновременно, сквозь плотные белоснежные волны – вверх, к теплому свету. Он был рядом, вместе с Лейкой и пульсирующей болью, раскатистым эхом уходящей в глубину сознания. Аукнулось оно неожиданно. Виски словно клещами сдавило, резко потянуло назад. С таким напором, да впечатляющей скоростью, что сопротивляться было бесполезно. Сегодня определенно не мой день…

Тот же зал, мерцание свечей во мраке. И ядовитая полуулыбка напротив. Тонна ехидства, прищур небесно-голубых глаз.

– Ничего не хочешь мне сказать? – вкрадчиво спросила Соня, излюбленным жестом склонив голову набок.

Когда думаешь, что хуже быть не может, надо вспоминать ее.

– Даже не знаю, – в тон отозвался я. – Может, гори в аду?

– Не по адресу. – Она тряхнула головой. Светлые пряди рассыпались по плечам, улыбка превратилась в полноценную ухмылку. – Еще варианты?

Чтобы она и отстала? Злобная навязчивая стерва. Я осмотрелся. Из плюсов – мы здесь вдвоем, из минусов все остальное. Вемы ушли, и переданная мне сила ушла вместе с ними. Управлять местной энергией больше не могу, вернуться домой тоже. Дар на последнем издыхании, еще и эта вцепилась.

– Пашенька, ну зачем? – трагическим шепотом поинтересовалась она, взмахнув ресницами.

– Сонечко, как зачем? Мечты должны сбываться.

– О… – Соня сложила руки на груди. – Так вот что это было. Пинком под зад, навстречу счастью. Душевная доставка!

А ведь хорошо тогда улетела, от границы до самого лабиринта. Если у кого-то рвет крышу, пусть рвет подальше ото всех. Справедливо.

– Разве ты не получила то, что хотела?

– А ты? – хитро улыбнулась она. – Скажи, неужели тебе хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть не жаль?

– Жаль, – невольно вырвалось признание, – что я не могу сделать это еще раз.

Соня изменилась в лице, наигранную дурь как ветром сдуло.

– А если она узнает?

– И кто же ей расскажет? Ты? – Я не сдержался. Рассмеялся в голос. – Или, быть может, я?

Стало еще смешнее. Я бы Лейке скорее рассказал о том, что не перевез ее любимый ковер в нашу квартиру вовсе не потому, что тот не влез в машину. Соня закатила глаза. Приблизилась ко мне вплотную, киношно закусила нижнюю губу.

– Точно не ты, – промурлыкала она годами отточенной интонацией.

Угрозу я уловил. Внутри все напряглось, дар заскребся где-то на границе сознания и затих. Такое ощущение, что с концами… Усмехнувшись, Соня обвила руки вокруг моей шеи и впилась в губы поцелуем. Жадным и быстрым, еще более удушливым, чем объятия. Разжав их, она отступила на шаг и растворилась в ослепительной белизне. Секунда, и яркий свет поглотил весь зал. Ничего не стало. Только белое. Сплошняком, везде и всюду.

Ну и что дальше?

Энергия равнодушно плескалась вокруг, время шло. Гулко стучало сердце, будто в другой, бесконечно далекой реальности. Рядом не было ни души, меня здесь никто не держал. Да и это ни к чему. Обратно я сам не вернусь. Взятые взаймы силы иссякли, собственные объявили бойкот. Не уверен, остались ли они вообще. Впрочем, будь я в лучшей форме, это бы ничего не изменило. Глубокий Лектум мне не по зубам.

Вот и все. Я осознал это на удивление отчетливо. Без паники, надежд и жалости к себе. Всему приходит конец, как бы сказала Лейка – так уж повелось. С подобными мыслями невозможно свыкнуться заранее. Я всегда знал, что из Потока можно не вернуться. Потеряться, заблудиться, исчезнуть. Перестать существовать в реальном мире. Но о том, каково это – остаться тут насовсем, я не задумывался. А стоило бы. Чертова белизна бесила почище глупых вопросов от менеджеров по продажам.