Пальмира Керлис - Вблизи и далеко [litres]

Остается принять как данность – доигрался. И виноват в этом не Норд. Сам дурак. Не меряйся я увлеченно совочками в чужой песочнице, давно заметил бы несоответствия в истории исчезновения Марии. Но теперь чего уж… Мысль была одна, и та идиотская – надо было все-таки рассказать маме про дар. Несколько раз была подходящая ситуация, а я промолчал. Решил – лучше ей не знать. Зря. У нее бы сразу любые вопросы отпали. И мысль бы мучить не стала, какого черта я грустно закончил в психбольнице, врачи которой лишь недоуменно разводят руками.

Белизна потускнела, вдалеке что-то засверкало. Крошечная искра света, едва заметная. Откуда? Пока пытался сообразить, поневоле двинулся ей навстречу. Она будто манила. Чувствовалась странная, почти родная теплота, и я четко понимал, куда нужно идти. Искра разгоралась. Не то чтобы звала… Нет, скорее говорила «иди сюда, неудачник». Словом, та еще хамка.

Звон в ушах нарастал, последние силы отказывали. Явно пора поднажать. Впереди наливался сгусток света, стремительно приближаясь. От местной энергии он разительно отличался. Хотя бы тем, что живой и горячий. К счастью, автопилот не подвел. Финальный рывок, разом посеревшая белизна. Окружили очертания стен, полыхнуло жаром. Неужели выбрался?

Накатила боль, дикая, зудящая, словно норовящая прогрызть себе дорогу изнутри. Раз мне настолько паршиво – значит, я жив. Отличные новости!

Звенеть перестало, сквозь поредевший белесый туман мне довольно улыбнулась Кира.

– Вот и умница, – засюсюкала она и потрепала меня по голове.

Что за?.. Выходит, меня звала Кира. Ну, конечно! Об этом способе возвращения и говорила Мария. Обмен энергией перед погружением! Секс дает тот же эффект, но суть не в нем. Мог бы сразу догадаться. Она с Мигелем в паре исследовала, а ему едва семнадцать лет исполнилось. Да и Норду глубокий Лектум показывала. Я изрядно хапнул Кириной энергии, как раз незадолго до заварушки. А в ней моей полно оставалось. Сходится…

Мысль ускользнула, перед глазами прояснилось.

– Ну, не бойся, уже все кончилось… – Кира сдавила меня в цепких объятиях. Духи у нее были одуряюще сладкие, пух от кофты немилосердно лез в нос. – Если что – я тебя в обиду не дам!

Чего?! Рядом ахнула Василика, Моника хихикнула. Ага… Библиотека, все в сборе. Сижу с краю дивана, Кира пытается меня придушить. И сил шевелиться нет вообще. Откатом от путешествия сейчас крыло всех, но бесплатное представление никто не пропустил. Кроме Марии и Нессы. Те рядышком лежали на диване без проблесков сознания. Нехило их в клинике накачали, раз до сих пор не очнулись.

Сзади, за креслами, у самого выхода стояла Лейка – совершенно бледная. Пугающая отрешенность, в глазах – пустота. Губы подрагивают, ладони сжаты в кулаки. Не понял. Что она здесь делает?!

– Отдыхай, – заботливо проворковала Кира. – Тебе вредно напрягаться.

И звонко чмокнула в лоб. Приехали… А можно я вернусь обратно и все-таки сдохну?..

Лейка с усилием вздохнула, развернулась к дверям.

– Теперь-то точно всех спасли, – почти не дрогнувшим голосом отметила Лола.

Кира подтянулась повыше и приглушенно хихикнула мне в затылок. Я ее прибью. Пойму, как пошевелиться, и прибью обязательно!

Брошенные кем-то ответные реплики слились в противный гул, шкаф с книгами уплыл в стену. Лейка переступила порог, не обернувшись. Глядя ей в спину, я сообразил – надо ее догнать и вытрясти ответы на вопросы. Как назло, не смог даже отодвинуться от Киры. Дар безжалостно выставил счет. Да чтоб его! Сознание отключилось, и все заволокло темнотой.

Лейка

В висках пульсировала кровь, сердце колотилось так, что не хватало воздуха. Казалось, кроме этого гулкого, учащенного стука нет больше ничего. Я вышла за порог, вдохнула полной грудью. Потом еще и еще… Сквозняк парусом надул шторы, дверь вырвалась из рук и с грохотом захлопнулась за моей спиной. Коридор был пуст, стены казались ненастоящими, сотканными из очередной энергии. Голова кружилась, ногти впивались в кожу. Еле заставила себя разжать ладони. На них тотчас вздулись багровые царапины, но боли я не чувствовала.

Закончилось. Все закончилось. Или наоборот – только начинается…

Шаг, второй, третий. Настежь распахнутые окна, тягучий запах южных цветов с улицы. Мельтешение в холле теней и человеческих отпечатков. Топот, взволнованные голоса. Кто-то сюда пожаловал?..

Я замерла на границе холла и коридора и осторожно выглянула. Гостей было человек десять, разило напряженностью и жестко контролируемой тревогой. На плечи навалилась привычная тяжесть, я прислонилась к дверному косяку. Взгляд скользнул по мужчинам на лестнице и уперся в Феликса. Его бровь удивленно поползла вверх, в глазах застыл вопрос, далеко не самый цензурный. Заметил… Выражение лица снова стало непроницаемым, но вопрос никуда не делся. Я не шелохнулась. Еще хуже сегодняшний день все равно не будет.

Рядом со мной возник нервный тип с лихорадочным румянцем, выговорил пару фраз на испанском. Я его узнала – тот самый, с собрания в Совете, который особо сердито выражался. Тогда он выглядел куда внушительнее. Следом подлетел второй – бледный и тощий, выдал добавки, вроде бы по-английски. О да, теперь гораздо понятнее! Феликс каким-то мистическим образом оказался не на лестнице, а передо мной. Окружили.

– Что… – процедил он без намека на обычную невозмутимость, но мгновенно осекся. – Что ты здесь забыла?

– Разбиралась, – пожала я плечами, – со всякими ментальными штучками. Мы же договаривались.

– Где Норд?

Вот как. Сообщник Алекса из Совета явно его сдал.

– Там. – Я кивнула на дверь кладовки, Феликс непонимающе нахмурился. – Он больше никому не навредит. Тьма, вытягивание жизни… Ну, ты в курсе.

Феликс мрачно кивнул. Надеюсь, смерть Алекса попадет под определение мистической мути, разбираться с которой нет смысла. Очень надеюсь.

– Уже все кончилось, – сказала я, скорее самой себе, чем этой троице. – Наши в библиотеке, приходят в себя. Им… тяжко пришлось.

Феликс произнес что-то следом за мной. Перевел, видимо. Нервный парень рванул в коридор, едва не сбив меня с ног. Бледный командным тоном посыпал распоряжениями. В холл хлынули беспорядочные сгустки эмоций, замелькали энергетические отпечатки. А людей тут намного больше, чем мне казалось. Феликс взял меня за локоть и потащил прочь. Вскоре оказалась на веранде второго этажа, в плетеном кресле у стола с шахматной доской и сваленными в кучу фигурками. Феликс вернулся вниз, велев никуда не уходить. В противном случае обещал приковать к перилам балкона. Мол, это единственный способ обнаружить меня там, где оставил.

Сомневаюсь, что смогла бы куда-то уйти, даже при всем желании. По венам растекалась слабость, глаза застилал туман. Я постаралась сосредоточиться. Через несколько минут высмотрела Артема, недалеко, буквально через дорогу. С балкона виднелся сквер и ряды аккуратных скамеек. Хорошо… Нельзя, чтобы мальчика кто-либо заметил. Не было его тут, и все. Никогда.