Николай Айдарин - Максимальная справедливость [СИ]

— Дети, если вы сейчас нас смотрите — а я знаю, что смотрите — знайте, что дядя Игорь против курения! Тимур, вон, курил. Видите, что с ним стало? И ещё одно: «Хеймдалль» теперь мой с потрохами, и хрен вы что со мной сделаете! Завтра вечером я вам это докажу. Пока-пока!

Шокированный Андрюха и без дополнительных указаний понял, что пора отключать камеру. Нажал на большую красную кнопку, разорвав соединение, и замер в ожидании. Что теперь с ними со всеми будет, с теми, кто сейчас находится в этой зловонной комнате? Власть в «Спруте» за каких-то пять минут перешла в совершенно другие руки, и, вне всяких сомнений, новый лидер пойдёт несколько другим путём.

Игорь довольно оглядел толпу. Его взгляд наталкивался на его товарищей, ожидающих его распоряжения, ловящих каждое его слово или жест. Это было чертовски приятное чувство. Но куда приятней было смотреть на остальных, на тех, с кем он не успел переговорить один-на-один, на тех, кто теперь боялся за свою жизнь как никогда раньше.

— Господа-товарищи! — он важно встал перед ними, подняв подбородок и заведя руки за спину. — Я за эти несколько дней уже успел со многими из вас пообщаться и узнать некоторых из вас. Выбор у вас простой: либо присоединяйтесь ко мне, либо же идите прочь. В первом случае я обещаю вам свою поддержку и помощь в абсолютно любых желаниях и просьбах, а в ответ вы помогаете мне навести в городе порядок. Во втором случае я клянусь, что ни я, ни мои соратники не причинят вам вреда, и вы спокойно уйдёте отсюда туда, куда захотите. Так, кто со мной — подходите ко мне ближе, а кто нет — можете уходить прямо сейчас. Двери не заперты.

Толпа не отреагировала. Очень похоже, что Игорь над ними просто издевается, ведь тех, кого он хотел привлечь на свою сторону, он уже привлёк. А остальные — балласт. Но он стоит и ждёт их решения, поэтому…

— В гробу я это всё видала! — отчаянно воскликнула какая-то девушка из задних рядов.

Она резко развернулась, подошла к двери, вышла на улицу и громко хлопнула за собой дверью. Грохот эхом пролетел по всему помещению и утонул в загалдевшей и зашевелившейся толпе. Из недавнего выступления они толком ничего не поняли, кроме двух вещей: власть в «Спруте» резко сменилась, и с новым главарём лучше не связываться — парень двинут на всю катушку. Чуть меньше половины людей ломанулись к выходу, началась давка, кому-то отдавили ноги, а затем и руки. Люди спешили убраться отсюда как можно дальше и как можно быстрее.

Игорь наблюдал за ними с улыбкой. Пускай, пускай уходят. Такие люди ему не нужны, они — глупцы, идиоты и слепцы, не способные увидеть ничего дальше своего собственного носа. Он тут такое им показал, да и Воробьёв столько времени распинался перед камерой — а эти дураки так ничего и не поняли. Игорь им предоставил шанс встать у руля и действительно изменить существующий жизненный уклад, а они чуть ли не плюнули ему в лицо. Но они ему безразличны.

Тем более что, как он сейчас видел, его предположения насчёт практически всех конкретных личностей сбылись. Предположения о том, кто уйдёт, а кто останется. Всё-таки Игорь оказался хорошим психологом, раз смог увидеть это, ему даже не надо было с большинством из них разговаривать. Актёр и психолог — отличное сочетание! Но огонь ему нравится больше всего, в нём есть что-то завораживающее, что-то древнее, магическое, вызывающее трепет перед ним в его душе.

— Андрюха! — Игорь заметил, что новичок тоже решил смотаться. — Что, тебе со мной не весело?

Тот замер — под шумок свалить не получилось. Поморщился, немного вжал голову в плечи, словно боялся, что её отсекут, и повернулся к Петрову.

— Понимаешь, какое дело, братан… — с наигранным сожалением произнёс он. — Я бы, конечно, хотел остаться и досмотреть шоу до его финала, но раз уж сейчас антракт… короче, я забыл выключить дома утюг! Ага.

— Какой ещё утюг? — не понял Игорь. — Забей на него, без тебя всё погладится! Ну ладно, раз уж не хочешь остаться в компании моих ребят, то силой удерживать я тебя не буду…

— Круто, чувак! — довольно оскалился Андрюха.

Он, приподняв ширинку штанов повыше, торопливо засеменил к уже освободившемуся выходу — все, кто хотел уйти, ушёл. В помещении осталось чуть больше половины от прежнего состава.

— … но ты должен выполнить мою просьбу, — крикнул ему в спину Петров. — Ты же не хочешь мне отказать?

В этот момент Андрюха впервые за свою жизнь пожалел, что он более не носит спортивные штаны. Ему очень захотелось дать дёру, но в этих панталонах он бы споткнулся уже метра через два — ноги в них широко не расставишь.

— О, Алёна, ты решила остаться? — изумился Игорь, внезапно заметив неподалёку от себя толстую женщину лет сорока. — Признаюсь, не ожидал!

Алёна только развела руками. Игорь некоторое время посмотрел на неё, но решил попозже с ней разобраться, и снова переключился на застывшего в нескольких метрах от спасительного выхода Андрюхи.

— Поди сюда! — позвал его Игорь. — Хотя нет, давай я сам подойду. Так будет быстрее, раз уж ты торопишься.

Он быстрым размашистым шагом подошёл к нему и попросил:

— Будь добр, дай сюда свой наручный терминал.

Андрюха вздрогнул.

— Зачем?

— Хочу написать на нём записку, которую ты должен будешь доставить лично одному человеку. Я знаю, что ты отсюда прямиком к нему направишься, так что тебе это не составит труда.

Андрюха сдался. Закатал рукав своего балахона и протянул руку Игорю. Тот удовлетворённо кивнул и за пару секунд настрочил в приложении-напоминалке текст сообщения. После чего самолично вернул рукав на место и одобрительно похлопал по спине вздрогнувшего парня. Развернулся обратно к толпе и воткнулся взглядом в Алёну.

— Нет, — помотал он головой. — Нет-нет-нет. На тебя мы никак не рассчитывали. Оператор! Быстрый режим.

— Слушаюсь, — с готовностью ответил оператор терминала и начал что-то быстро строчить на нём.

Андрюха сжался в комок. Вот он, выход, рядом, всего два шага. Даже дверь открыта! Но ему подсказывала его интуиция, что не стоит уходить, не спросив дозволения. А ещё она ему подсказывала не оборачиваться.

После слов Игоря люди инстинктивно отступили от Алёны сначала на шаг, затем на ещё один, и ещё, и ещё, в итоге образовав вокруг неё широкое кольцо пустого пространства. Алёна сама ещё не поняла, что сейчас будет, но зато поняли все окружающие. Быть может, она и не хотела этого понимать, ведь человек имеет нехорошее свойство отрицать приближающуюся беду до тех пор, пока та не даст ему как следует по башке. Или вызовет обширный инсульт.

В этот раз всё закончилось куда быстрее, чем с Воробьёвым и Тимуром. Она не корчилась, не пыталась ничего сказать напоследок. Вот её глаза внезапно расширились от осознания, что она — уже труп, хотя всё ещё дышит. Секунду спустя изо рта потекла струйка пузырящейся крови, а ещё секунду дальше — уже всё её лицо было в крови. Мозг умер мгновенно, превратившись в фарш, а массивное тело ещё пару мгновений стояло на месте, словно всё было в порядке.