Максим Шторм - Закон и честь [СИ]

Том же, убедившись, что сестра ему больше не помешает, начал осматривать добычу. Всего он стащил четыре бутылочки. Совсем небольшие, тёмного стекла, примерно по унции каждая. Бутылочки были плотно завинчены крышечками, сняв которые Том увидел, что пузырьки снабжены резиновыми колпачками-пипетками. Его подозрения, что он спёр самые заурядные капли от насморка, усилились. И тогда мальчик принялся разбирать надписи на бутылочных этикетках. Он выяснил, что заимел три сорта неведомых капель, поскольку две бутылочки были одинаковы. Этикетки были испещрены терминами на медицинском жаргоне, которого он не понимал, но некоторые слова всё же поддавались опознанию. Прочитав их, Том заключил, что капли необходимо принимать в строго определённое время и в разных пропорциях, в зависимости от вида. И что начальная доза равняется одной капельке на глаз.

Разочарованию мальчика не было предела. Загадочные препараты, которым он уже придумал невероятные алхимические свойства, и впрямь оказались самыми обыкновенными глазными каплями. Обычные лекарства. Но отчаяние Тома длилось не долго. Стоило ему задуматься, а на кой чёрт Стефану столько лекарств, и любопытство вновь заиграло в нём с новой силой. Да, мальчик понимал, что у старшего брата крепко не в порядке с головой. Но больше то он вроде ничем не болел, и на зрение никогда не жаловался. Ну а его душевная болезнь никак не лечится каплями для глаз. Уж это Том прекрасно понимал. А вдруг это вовсе и не глазные капли? И тогда… Тогда Том решился провести эксперимент на себе. Бесстрашный обормот с самым невинным видом удалился в ванную комнату и, стоя перед зеркалом, выбрал наугад пузырёк и аккуратно капнул себе по капельке прозрачной и бесцветной жидкости в глаза. Том рассудил, что никакого вреда не будет. Это же обычные лекарства. Вроде бы. По крайней мере больно не было. Капли не щипались. Том усиленно таращился на своё отражение, каким-то шестым детским первородным чувством понимая, что с каплями не всё так просто. Результат не заставил себя долго ждать.

Когда его глаза словно замылились, а потом прояснились, но стали совершенно стеклянными, Том поначалу струхнул. Он испуганно пискнул, отскочив от зеркала. Он неверяще смотрел на себя. Потёр глаза, проморгался, но взгляд не менялся. Тогда Том, испугавшись не шутку, с остервенением начал полоскать глаза водой, добавил мыла, долго плевался и шипел, когда мыло начало едко кусаться. Но ничего не помогало. Глаза оставались двумя бездонными пустыми и замёрзшими озёрами. И тут Том конкретно испугался. А что, если он навсегда останется с такими глазами? Что тогда? Тогда ему придётся всё рассказать и ему ещё влетит вдобавок. И когда мальчик был уже готов расплакаться (Том скрепя сердце признал сей факт) случилось очередное чудо. Его глаза вновь затуманились, и сковывающая их плёнка мертвенности растворилась в выступивших слезах.

Придя в себя, Том понял, что эти капли меняют выражения глаз. И действие капель ограничивается их количеством. И ещё ушлый проказник понял, как можно использовать эти здоровские капли в повседневной жизни. Например, в гимназии. Да его друзья просто попадают, покажи он им такую штуку! Стоит ли говорить, что на следующий день, в гимназии, в узком кругу доверенных лиц Том произвёл настоящий фурор. Посему, вдохновлённый успехом, он решил провести психологическую атаку и дома, использовав в качестве мишени любимую дражайшую няньку! Что из этой задумки в итоге вышло, повторять не приходится…

Том умолк, насуплено глядя куда-то в пол. Захваченная его рассказом, Элен сразу и не заметила, что синие глаза мальчика вновь стали прежними. Покорная телячья тупость и мертвенный холод исчезли, словно их и не было. Элен внимательно всмотрелась в по-щенячьи преданные и жалобные глаза мальчика. Том был готов любыми средствами загладить свою оплошность и его взгляд отражал эту готовность. Девушка облегчённо вздохнула и потрепала Тома по лохматой голове.

— Так, мне всё с тобой ясно, маленький негодяй. Ты сейчас же, без возражений, отдашь мне эти бутылочки и навсегда забудешь о том, что вообще их видел.

— Ты… Ты же не расскажешь родителям, а? — Том с надеждой воззрился на неё, умоляюще сложив ладошки.

— Не расскажу. Но и ты больше никому не должен рассказывать об этой истории, понял?

— Угу, — Том заметно повеселел.

Элен повернулась к Сью. Девочка выглядела несколько расстроенной. Она исподлобья покосилась на брата и буркнула:

— Его бы следовало хорошенько наказать. Ты слишком добрая, Элен…Том вёл себя как вонючка…

— Эй, ты чего? — попробовал, было, вяло рыпнуться мальчуган, но Элен мудро закрыла ему рот ладошкой. Улыбнувшись, она сказала:

— Сью, давай не будем так уж чрезмерно судить его, ладно? Мне кажется, твой братишка и сам всё понял.

— Конечно понял, ещё бы не понять…

— Не перебивай, Том. Так вот, Сью, ты тоже должна пообещать мне, что услышанные тобою слова не выйдут за пределы вашей спальни. Для меня это очень важно. Я могу на тебя рассчитывать?

Явно польщённая, что к ней обращаются как к равной, взрослой даме, Сью аж надулась от важности и степенно кивнула:

— Можешь, Элен. Для тебя — что угодно. И я даже согласна простить этого во… В общем, я тоже не сержусь на Тома. Если не сердишься ты, то и я не буду!

Элен старалась держаться спокойно, беспечно улыбаться и всем видом демонстрировать полную уверенность в себе и своих решениях. Но на душе у неё было далеко не так спокойно, как она хотела показать внешне. Внутри Элен начал плести всеобъемлющую паутину проснувшийся страх. Тревожные звоночки, не переставая, звенели где-то в глубине подсознания, грозя обрушиться на голову Элен громогласным набатом. В поведанной Томом истории всё было просто и понятно. Ну подумаешь, очередная шалость неугомонного сорванца. Ну стибрил он эти чёртовы капли, ну подурачился… Но никто так и не дал внятного ответа, что эти капли делали у Стефана? Элен была готова поставить на кон свою девственность, что шкатулка из рассказа Тома и шкатулка подаренная Стефану доктором Аткинсом перед злополучным званым ужином, одна и та же вещь. Ну и что, скажите вы? Ну подарил врач своему пациенту красивую коробочку, чтобы тот хранил в ней свои лекарства. Бога ради. Это всё понятно. Непонятно опять-таки другое — были ли в этой шкатулке эти весьма интересные бутылочки с каплями изначально, или Стефан уже сам, после ужина, набил её склянками? Подарил ли Аткинс юноше пустую шкатулку или с препаратами? И если эти странные глазные капли от доктора Аткинса, то возникает новый вопрос — зачем ему одаривать своего умственно отсталого пациента этой фигнёй? Если же Стефан получил пустую шкатулку, то откуда он взял эти капли? А не подарил ли их ему Аткинс ещё раньше в качестве некоего рецепта? Но позвольте, рецепта от чего? Ладно бы эти капли снимали усталость и лечили всякие глазные болячки, но нет, они, судя по всему, воздействовали на саму физическую структуру глаз, меняя их внешне…