Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Желто-белое солнце засияло ярче, в то время как пространство вокруг становилось все более замусоренным. Шальные ионы и прочие разновидности космической пыли несли в себе опасность. На повреждения от неизбежных столкновений можно было не обращать внимания, но они каждый раз сопровождались яркой вспышкой. Ее ловил миллион притаившихся глаз, связанных с параноидальным мозгом, который только и думал о том, как бы обнаружить какое-нибудь необъяснимое явление. Сети защитников охотились за любым изображением, случайным звуком или дефектом маскировки. Секретность требовалось соблюдать как можно дольше. Вот почему игла приблизилась на расстояние в тридцать астрономических единиц, прежде чем выйти из стазиса. В глубине этой громадины начал развиваться временный мозг, впитывая энергию солнечного света, и во все стороны разбежались десятки глаз. Тысячи миров сразу будто выставили себя напоказ. Большинство из них были бесплодными, а вот те, что покрупней, обладали атмосферой и подходящим климатом, дикие, но прекрасные. И хотя эти планеты тоже манили к себе новорожденного пилота, первоначальная цель сохраняла прежнее очарование – яркое зернышко с водой и кислородом, силикатами и медлительной зеленой жизнью.

Требовалось провести последнюю коррекцию курса с потрясающей силы импульсом. Хвост иглы начал стремительно менять форму, микронной толщины нити вытянулись на тысячи миль и сплелись в послушную паутину, тут же поймавшую первую порцию солнечного ветра.

Этот ветер был сладок на вкус.

Скоро должны были привезти пингвинов. Своим видом и смешными повадками пингвины Гумбольдта обещали Детскому зоопарку немалую прибыль, и для них специально построили новый вольер. Толпе с незапамятных времен нравилось глазеть на комичных, беспокойных птиц, так похожих на маленьких людей. Но у пингвинов, конечно же, не имелось ничего общего с людьми, и, когда Саймон Блох думал о том, что похож на пингвина, он определенно не считал себя частью толпы.

Блох был упрямым, замкнутым шестнадцатилетним парнем ростом шесть с половиной футов, с крепкими руками и силой взрослого мужчины, с неторопливой, расслабленной походкой и вечно сонным лицом, но зорким взглядом, замечавшим очень многое. Возможно, он и не блистал гениальностью, но ему хватило ума и старательности, чтобы заслужить приглашение в научную программу Зоологической школы. Учителя считали его способным. Из-за своего безразличного вида он казался совсем взрослым. Но имелась у него и еще одна, можно сказать, уникальная особенность: по странному выверту мальчишеского характера он не знал, что такое страх.

Еще ребенком Блох продемонстрировал полную невосприимчивость к громкому шуму и дурным снам. Позже старший и абсолютно нормальный брат донимал его историями о ночных демонах и гигантских змеях, питающихся исключительно дошколятами, но эти страшилки только подогревали жгучее мальчишеское любопытство. В семилетием возрасте Блох ночью ускользнул из дома и долго бродил по улицам и лесным участкам, надеясь встретить последнего уцелевшего Ти-Рекса. В девять лет он сел в автобус и проехал полдороги до Сиэтла, собираясь выследить там Бигфута. Блох вовсе не испытывал свою храбрость. Люди проявляют храбрость, когда у них пересыхает во рту и бешено колотится сердце. А он всего лишь хотел посмотреть в глаза чудовищу, восхищаясь его пьянящей, злобной силой, и по возможности украсть частичку его магии для себя.

Сейчас Блох не думал ни о каких чудовищах. Первую партию пингвинов должны были привезти завтра утром, и он размышлял о предстоящей пресс- конференции и вечеринке для «отцов-благодетелей» зоопарка. Мистер Райтли попросил Блоха остаться после занятий, чтобы передвинуть мебель, поэтому сегодня мальчик возвращался домой позже обычного. Вечер оказался теплым для ноября и достаточно светлым, хотя солнце висело над самым горизонтом. Триста фунтов неуклюжего мяса направлялись на восток. Блох представлял, как пингвины будут плавать в новом бассейне… Но тут вдали раздался пронзительный автомобильный гудок. Через мгновение какой-то мужчина принялся орать на своих детей, обещая им дома все муки ада. Ни тот шум, ни другой не вызвали у Блоха особого интереса, но вырвали его из мечтательного состояния.

Затем в сторону Пендера пронеслись две машины. Пендерский бульвар проходил кварталом северней, но машины мчались очень быстро и продолжали набирать скорость, поднимаясь по пологому холму. Они, наверное, выжимали семьдесят, если не все восемьдесят миль, но за ревом моторов, попусту растрачивающих бензин, Блох все равно расслышал сигнал, объявляющий, что пришло сообщение от Мэтта.

Это было совершенно нормально для брата-солдата – бросить пару слов «мелюзге», перед тем как лечь спать.

«так вот что это за хрень», – прочитал Блох.

«какая хрень», – начал печатать он, но не успел отослать ответ, когда пришел еще один зашифрованный привет с ночной стороны Земли:

«огромный кусок дерьма на огромной скорости скорее всего пролетит мимо я рад а ты»

Блох фыркнул и отослал свои два слова.

Два гонщика скрылись из виду. Далекий гудок тоже затих, и никто больше не кричал на своих детей. Но все перестало казаться нормальным. Блох ощущал это. Пендер был скрыт за домами, но чувствовалось, что движение там, как по команде, резко усилилось. Водители разгонялись до пятидесяти или шестидесяти миль в тех местах, где стояло ограничение в сорок, и грохотало так, словно всю улицу заполонили машины. Блох попытался позвонить кое-кому из друзей, но ничего не вышло. Тогда он набрал рабочий телефон матери, и как раз в тот момент, когда она, похоже, взяла трубку, связь оборвалась.

Но тут опять раздался сигнал от Мэтта:

«здоровенная космическая задница летит прямо на нас ловит солнечный свет парусом ты что ни хрена не видел?????»

Блох попытался открыть страницу новостей науки ВВС. Она тормозила, да и аккумулятор телефона уже садился. Юноша стоял на тротуаре всего в четырех кварталах от дома, но нужно было еще перейти через Пендер. А там словно начались гонки NASCAR. Машины с визгом тормозили. Внезапно из-за угла выскочил «Мини». Блох разглядел оранжевые волосы и сигарету в руке. Женщина промчалась мимо и свернула в следующий проезд, зацепив бордюр так, что полетели искры. Затем она припарковалась, взбежала по ступенькам крыльца и теперь сражалась со связкой ключей, пытаясь найти среди них нужный.

– Что случилось? – крикнул ей Блох.

Она обернулась на крик и выронила ключи. Затем вставила сигарету в рот, наклонилась, и тут ей улыбнулась удача. Отыскав нужный ключ, она выпрямилась, отдышалась и сказала:

– Пришельцы. Космический корабль, огромный, как вся наша Земля, и эта штука сейчас долбанет прямо по нам.