Фёдор Быханов - Волны времени

Незнакомец развязал свою ношу, вынул оттуда оранжевый баллон, похожий на огнетушитель, после чего обратился к своему спутнику:

— Готовься, Алик, к прохладному душу.

И тут же привел свое словесное, наполовину шутливое предупреждение в реальность. Взялся поливать их обоих с ног до головы.

Содержимое баллона, выпущенное наружу из широкого раструба, действительно походило на то, чем обычно тушат пожар.

Тугая струя, первым делом окутавшая мальчишку, вдруг поднялась над ним густой шипящей белой пеной. Наподобие перекиси водорода, когда ею обеззараживаешь ранку.

То же самое старший по возрасту из команды «бочки» проделал и над собой.

Потом полил из аэрозольного баллона свою изрядно похудевшую сумку и произнес, сдувая клочки пены с лица:

— Вот теперь у нас все в порядке!

А после того, как полностью закончил процедуру, «морской пожарный с огнетушителем» скомандовал товарищу:

— Приготовься!

И пояснил ему, только им двоим понятное действие.

— Теперь можно спокойно прыгать, — донеслось до подростка. — Вреда никому уже не принесем!

В ту же секунду оба оказались на палубе «Зеро». Причем, вместе с сумкой из той же ткани, что и спущенный парус, по контрастному виду которого на горизонте, Крис Джонсон первым и отыскал плавучую цистерну.

Это явление скитальцев поразило всех, и особенно радиста.

— Но ведь, так нельзя! — попытался протестовать, появившись из своей радиорубки, Эйкен. — Вы подвергаете нас страшному риску!

Однако, тут же замолчал, не договорив.

Вместо того чтобы сорить словами, он лишь тупо уставился на свой, уже принесенный им из рубки, большой стационарный прибор.

Там, где на дозиметре должна была ярко гореть лампочка — сигнал опасности, на этот раз все было в порядке.

Оповещение о превышении уровня радиации не зажглось. Да и стрелка прибора замерла на исходной позиции, констатируя уровень естественного фона.

— А ты еще хвастался своим медальоном! — заулыбался капитан яхты, приведенный всем произошедшим в отличное расположение духа. — Выбрось свою обманную таблетку прямо за борт.

Радиста это, впрочем, совсем не обидело.

— Так и сделаю! — уже успешно справившись с удивлением, тоже весело повторил за ним радист. — Добро пожаловать, господа, к нам на судно!

Перед этим беглецы с атомного острова пытались скрыть друг от друга тоску и плохое настроение. Просто сидели в спасательной камере, слушая плеск волн о ее стальные стенки.

И вот тут, громкий разговор незнакомых людей, чье появление бывшие островитяне уже отчаялись и ждать, совершенно внезапно ворвался в раскрытый люк спасательной камеры субмарины.

Сначала Бьенол, а за ним и Алик стремглав бросились наверх.

И уже там, как осуществленное сновидение увидели перед собой белоснежную яхту с голубыми буквами «Зеро» на полированном боку.

— Мы спасены, малыш! — обнял пришелец своего приятеля.

А у того даже слезы радости навернулись на глазах.

— Вот и дождались! — произнес, совершенно счастливый и не скрывавший этого чувства, Алик. — Наконец-то!

Радостно, не скрывая, охвативших его чувств, еще крепче прижал к себе подростка, бывший пилот междухода.

И все же ликование, как оказалось позднее, было совершенно преждевременным.

Доброжелательность спасателей сняло, как рукой после неясных манипуляций одного из моряков с каким-то прибором.

— Что-то у них там не так! — озадачился Бьенол, обращаясь к своему спутнику. — Не понимаю, в чем проблема!

К тому моменту у него в руках остался лишь перерезанный конец, только что было брошенного с яхты, спасательного линя.

И это было лишь продолжением череды последовавших одно за другим, разочарований.

Но вот, подтверждая его самые худшие опасения, «Зеро», вновь подняв паруса, отвернула на прежний курс. А ее капитан, держась па почтительном расстоянии от спасательной камеры субмарины, прояснил, терпящим бедствие, ситуацию.

— У вас сильный радиоактивный фон, — донеслось до терпящих бедствие беглецов с атомного острова. — Будем вызывать спасателей!

Вот тут и наступило прозрение.

— И действительно, как это я мог забыть, что после пребывания на острове оба мы буквально пронизаны радиацией. Да так, что сами едва не стали смертельными источниками излучения, — недоумевал потом Бьенол.

А в то, так нескладно начатое знакомство с экипажем яхты «Зеро», к нему лишь после слов капитана вернулась прежняя рассудительность.

— Виной всему оказалась большая радость от встречи с людьми! — так объяснил он потом Алику свою первую растерянность. — Нужно было сразу предугадать последствия нашего пребывания на атомном острове.

Хотя о том, как они будут выбираться с атомного острова дона Луиса, что пудинг изюмом — нашпигованного радиоактивными осколками ядерного реактора, Бьенол подумал загодя.

Ведь, еще только готовя в дорогу свою первую лодку, унесенную потом тайфуном, он уже знал, что предпринять для обеззараживания и себя, и Алика.

Потому, бродя по подземным лабиринтам лабораторий доктора Лериха, в одной из них отыскал-таки то, что хотел.

А именно:

— Секретное средство главного ученого «Грузовых перевозок Грасса».

То самое, что помогло компании прибрать к рукам этот остров.

— Ведь, — как удалось узнать сетелянину еще в ходе своего тайного изучения острова. — Именно нейтрализатор радионуклеидов, изобретенный доктором Лерихом, практически, до вполне безопасных пределов очистил остров еще от последствий, необратимого, было, заражения, когда-то случившегося после взрыва на нем первого ядерного реактора.

Теперь же один из оранжевых баллонов с раструбом-распылителем, подобный тем, какими оснащены автомобильные огнетушители, должен был помочь и уже бывшим пленникам учёного смерти выйти из их щекотливого положения.

Струи, пущенные из баллона Бьенолом, сделали свое дело. Вспенившись при вступлении в реакцию с радионуклеидами, вещество погасило их окончательно и сделало безвредными.

Отбросив в воду пустую и не нужную теперь емкость, Бьенол поднял с крыши камеры, на которой вместе с парнишкой принял пенистый душ, свою объемную сумку:

— Прыгаем, Алик!

Внезапное появление на яхте необычных пассажиров вызвало поначалу целый град вопросов. Особенно по поводу чудесного избавления от последствий ионизирующего излучения.

И лишь находчивость Бьенола, проявившаяся как никогда вовремя, дала ответ на все и развеяла у яхтсменов последние сомнения:

— Мы, господа, чудом спаслись с затонувшей подводной лодки, где были в числе пассажиров.

Первое заявление уже объясняло многое.

В том числе и необходимость хранить тайну, как всегда и полагается на подводном флоте. Но Бьенол пошел в разговоре дальше.