Дин Кунц - Комната шепотов [litres]

Слова, которыми обменивались мужчины, не долетали до Джейн. Но они то и дело разражались едким ржанием, презрительными смешками, особенно когда смотрели на Джейн. Можно было расслабиться. Они не нашли сходства между ней и самым разыскиваемым преступником из телевизора. Их интерес был исключительно сексуальным, и все это могло закончиться лишь разочарованием – чувством, наверняка знакомым всем троим. Скорее всего, перед ней были три бездельника, решившие начать субботний вечер пораньше, в надежде на какую-нибудь движуху, притом что день все равно завершился бы видеоиграми.

Когда официантка принесла молоко, Джейн заказала два обеда: стейк весом в восемь унций и жареную курицу, на одной тарелке, без картошки, с двойной порцией овощей.

– Непохоже, чтобы вы умяли все это, – сказала официантка.

– А вы не спешите.

Приняв кислотопонижающее и запив его молоком, Джейн поставила стакан на стол и краем глаза посмотрела на троих парней. Бритоголовый разговаривал по сотовому, внимательно глядя на нее. Поняв, что она, вероятно, обратила на него внимание, он тут же перевел взгляд на стоявшую перед ним бутылку, проговорил по телефону еще полминуты, отключился и хлебнул пива.

Может, он звонил, чтобы сообщить о ней, а может, и нет. Джейн достаточно сильно изменила свою внешности, и вряд ли он мог опознать ее так легко. Паранойя может быть инструментом выживания, но также генератором беспричинной и смертельно опасной паники. Это был просто парень, который разговаривал по телефону.

Официантка принесла еду.

– Вы наверняка выросли на ферме, как и я.

– Многие так говорят.

В последнее время она работала ножом и вилкой с эффективностью машины, ела, словно приговоренная, чтобы ее время не закончилось до того, как закончится еда. Поглощая обед, она украдкой поглядывала на парней, проявлявших интерес не только к ней. Теперь они оценивающе смотрели на пару за другим столиком, точнее, на половину этой пары – хорошо сложенную брюнетку. Кроме того, в зале сидели две женщины с двумя девочками. Старшей из женщин было под пятьдесят, младшей – около тридцати, обе выглядели привлекательно, а внешнее сходство наводило на мысль о том, что это мать и дочь. Сестренки, лет девяти и одиннадцати, были очень подвижными, но при этом хорошо воспитанными. Смех мужчин, пожалуй, стал мягче и осторожнее, в нем послышались нервозность и какая-то мрачная глумливость, когда их внимание привлекла эта семья. Они наклонились над столом, разговаривая еще тише, чем когда – по всей видимости – обсуждали Джейн.

Она не могла сказать, что именно, кроме этих мелких и, возможно, неосновательных указаний на дурные намерения, изменило характер дрожи в ее спине: вместо самого нижнего позвонка завибрировал самый верхний. Эти краткие сигналы, передаваемые с помощью спинномозговой жидкости, порой посылала интуиция: «Ты же представитель закона, обрати на них внимание, они – воплощение зла».

Джейн подстроила скорость поглощения пищи под ритм сцены, которая разыгрывалась в зале: трое парней, казалось, сосредоточились исключительно на бабушке, дочери и двух внучках. Объекты их внимания – если все было действительно так, – похоже, не замечали, что подвергаются внимательному изучению. В эти времена, когда происходило быстрое разделение всех существ на две категории, хищников и жертв, газели проявляли удивительное равнодушие к собирающимся вокруг них леопардам.

Семейство заказало десерт, и, когда официантка принесла его, следившие за ними парни замолчали. Они быстро допили последнюю порцию пива, оставили на столе мизерные чаевые и пошли к кассе для оплаты, словно у всех одновременно появились важные дела и надо было спешить.

Джейн посмотрела в окно.

Вскоре все трое появились на парковке и подошли к старому матово-черному джипу «чероки». Никаких сверкающих молдингов, тонированные стекла. Они сгрудились у машины, разговаривая о чем-то; тот, кто сидел внутри, опустил стекло и присоединился к разговору. Джейн его не видела, и стекло чуть погодя поднялось. Парни сели в машину и захлопнули двери. Теперь за тонированными стеклами совещались как минимум четверо. Один из сидевших в машине завел двигатель, но джип не двинулся с места.

Джейн попросила чек, расплатилась наличными, прибавив тридцать процентов чаевых, и сказала:

– Посижу еще несколько минут, если не возражаете. Надо переварить.

– Милочка, можете даже прилечь и подремать, если хотите.

Женщинам с девочками выдали чек, а джип так и не тронулся с места. Джейн переместилась в небольшое пространство между кассой и входом.

Первой появилась пожилая женщина, которая протянула кассирше банковскую карточку. Дочь и внучки приблизились к ней, когда платеж прошел и она убирала кредитку. Они двинулись к выходу. Джейн встала между ними и дверью:

– Извините. Вы заметили тут троих мужчин, которые пили пиво?

Старшая женщина моргнула, глядя на нее:

– Простите, что?

– Они приехали на джипе. Ждут снаружи. Думаю, будет лучше, если я провожу вас до машины.

Бабушка посмотрела на дочь:

– Ты видела их, Сандра?

Сандра нахмурилась.

– Видела. Ну и что? Выпили по паре бутылок пива, только и всего.

– Они наблюдали за вами, – сказала Джейн.

– Я не видела. А если и наблюдали, что с того? Парней пучит от гормонов, они подначивают друг друга, и все.

– Они наблюдали за вами, – не отставала Джейн. – И с ними что-то не так.

– Не так? Что вы хотите сказать?

– Они занимаются нехорошими делами. Плохие парни, которые рыщут в поисках добычи.

– Правда?

– Я знаю подобных типов.

Джейн слишком поздно поняла, отчего Сандра пришла в негодование – в глазах ее появился презрительный блеск.

– Подобных типов? Вы имеете в виду мексиканцев?

– Нет, не их.

– Неужели? – спросила Сандра, словно уже знала ответ, который не стоило озвучивать.

– Один из них, вероятно, мексиканец, – сказала Джейн. – Второй – не знаю. Третий – светлый, как Ричи Каннингем [25]. В эту команду принимают кого угодно.

– Холли, Лорен! – Сандра пододвинула к себе дочек, словно девочкам угрожала женщина, стоящая перед ними, а не парни, ждавшие снаружи, потом обратилась к Джейн: – Кто такой Ричи и что все это значит?

– «Счастливые деньки», – объяснила бабушка, довольная своими познаниями. Ричи Каннингема играл Рон Ховард.

– Да что это за фигня? – недоуменно проговорила Сандра.

Джейн не отважилась сообщить о том, что она – агент ФБР, чтобы те не вспомнили о женщине, которую могли видеть в новостях. К тому же, если сказать, что ты находишься на государственной службе, тебя попросят показать жетон.

– Послушайте, с вами ничего не случится, если я вас провожу. Подумайте о девочках.