Николай Айдарин - Метель в преисподней

— Николай, — поприветствовала меня Ольга. — Ты сегодня рано.

— Так получилось.

Я заметил, что мой привычный столик в самом углу, подальше от громадного окна на улицу, свободен, и направился туда.

— Как обычно? — спросила Ольга.

— Давай двойную — я голодный.

— Десять минут потерпишь?

— Без проблем.

Едва я уселся за стол и расслабился, закрыв глаза и ощутив, что от долгой ходьбы по снегу у меня гудят ноги, как у меня зазвонил телефон. Блин, неужели Рома сейчас скажет, что он опаздывает?

— Алло? — спросил я у трубки, не открывая глаз. — Ты обычно пунктуален, так что давай, не опаздывай!

— Ник? — спросила трубка с лёгким акцентом.

— Джон? — я тут же открыл глаза. Свет больно резанул сетчатку — похоже, что я спал всё-таки маловато. — Привет.

— Да, привет, — поздоровался в ответ он. — Слушай, нужна твоя помощь.

Вот и я хоть кому-то пригодился, пусть и не вовремя.

Хотя легко было догадаться, какая помощь ему нужна, если учесть, что Джон не испытывал по роду своей нелегальной деятельности недостатка ни в деньгах, ни в оружии, ни в людях. Вот с доверием к этим людям была проблема, мы уже оба на этом погорели.

— Я извиняюсь, но это срочно? — спросил я его.

— Я не вовремя позвонил? Давай, через пять минут тогда ещё раз позвоню, или сам позвони, как освободишься.

— Боюсь, что пяти минут мне не хватит. Я сейчас по горло занят новым делом, и освобожусь не скоро.

Джон выругался. Затем после короткой паузы продолжил:

— Слушай, я всё понимаю, но если бы не было острой необходимости, я бы не позвонил, ты же знаешь. Я и так все свои деловые контакты ограничил до минимума, и у меня сейчас… как бы это… нехорошая ситуация, в общем. Полчаса, Ник, я прошу только полчаса твоего времени.

Полчаса он просит. Чёрт, за полчаса, по слухам, можно ограбить банк и свалить за финскую границу.

— Твои полчаса растянутся в два с половиной — до тебя ещё добраться нужно. Если я к ночи приеду — нормально?

— Вполне, — я по его интонации догадался, что его рот расплылся в улыбке. — Могу прислать машину за тобой.

— Не-не-не! — тут же запротестовал я, вспомнив, что его прошлый водитель оказался предателем. — Не надо мне такого счастья, сам доберусь.

— Жду.

Он отключился.

Вскоре Ольга принесла мой заказ — целую гору блинов с ветчиной, а так же чай, и я принялся за еду, пока она не остыла. Нет ничего хуже остывших блинов, их нельзя разогревать повторно — получается полная хрень с совершенно другим вкусом и резиновой консистенцией. Только свежие!

Через ещё несколько минут пришёл Рома, к моему удивлению, в полицейской форме.

— Облава на амфетаминщиков была, — пояснил он. — Я участвовал в задержании, ещё не успел переодеться.

— Ну, рассказывай, — велел я ему. — Пока я ем, чтобы времени не терять.

Рома сделал заказ в суши-баре, взял себе бутылку пива и начал:

— В общем, я первым делом позвонил по указанным тобой номерам, но никто по ним не ответил. Параллельно поднял справки о подобных самоубийствах и выяснил, что это уже случалось, только не у нас, а в Англии, сразу же после Второй Мировой войны. Тогда умерло при странных обстоятельствах шесть человек, все разного пола и возраста, начиная с девицы двадцати двух лет и заканчивая стариканом восьмидесяти семи. Все они из разных городов, разных слоёв населения, словом, ничего общего, кроме одной вещи: все они приехали на похороны к седьмому из них в маленький захолустный городок. Этот седьмой умер от банальной простуды. Шестёрка встретилась на похоронах, прошло два дня, и всех нашли мёртвыми в разных частях города. Разные причины смерти, разное время смерти, всё разное. Но ты можешь гордиться мной! Я нашёл общее между ними — они состояли в одном карточном клубе, «Трефовый туз», куда они никого не принимали. Как туда можно было пробиться, без понятия, но это и не важно.

Рома замолчал, ожидая моей реакции, а я даже не знал, чему тут радоваться — выглядел он донельзя довольным.

— И? — спросил я его.

— Ладно, вот смотри, — он махнул рукой на мою непроходимую тупость и продолжил. — Умер один из членов клуба, и все тут же слетелись к нему как пчёлы на мёд, после чего начали сами дохнуть один за другим.

— То есть, ты думаешь, что эти все из моего списка — тоже участники какого-то клуба? — догадался я.

— «Кассандра» называется, — блеснул голливудской улыбкой Рома. — Даже не спрашивай, как я это выяснил, ты всё равно не поверишь. Но это ещё не всё: я нашёл живого свидетеля тех событий и позвонил ему аж прям в Австралию…

— Ну ты даёшь!

— Я же сказал, что сделаю всё, что в моих силах. Не отвлекай. Так вот, он сказал, что британские правоохранительные органы тоже не вели следствие, ну это и понятно, если человек сам суёт шею под лезвие бензопилы на глазах у десятка людей. Вся заковырка в том, что поначалу они все интересовались смертью их товарища, на похороны к которому и приехали. Расспрашивали, с кем он контактировал, никто ли ему не угрожал, не пытался ли выяснить что-то или денег вытрясти. Оказалось, что нет — самая обычная смерть, но вот потом в поведении остальных нашли странности, которые очень похожи на обнаруженные тобой. Они все перед смертью словно бы умоляли кого-то или что-то не делать этого. Из твоих знакомых нет никого, кто мог бы провернуть такое?

— Заставить человека убить себя? — я доел свою порцию и откинулся на спинку мягкого стула. Тут же почувствовал, что ремень на штанах стал врезаться в живот, ослабил его. — Я мало кого из них знаю, а среди них никого подобного даже близко нет. Я вообще сомневаюсь, что это — человек.

— Да? — нахмурился Рома. — А кто же тогда? Хочешь сказать, что у нас по городу сейчас бегает…

Он защёлкал пальцами, пытаясь придумать подходящую фразу. Я ему помог:

— Барабашка, который заставляет людей со страху жрать собственные ноги?

Возможно, я сказал это слишком громко, поскольку на меня тут же оглянулись с соседних столиков и покрутили пальцем у виска, обозвав больным придурком. Плевать, я сытый.

— Не знаю, — я пожал плечами. — Просто это слишком отличается от того, что я уже видел. Одно дело пуляться молниями или огнём, а другое — проникать людям в мозги и склонять их к зверскому суициду, да ещё так, чтобы тот всё осознавал, но не мог сопротивляться.

При словах о залезании в мозги я осёкся. Чёрт, а ведь я сам умею читать чужие мысли и двигать предметы взглядом, хотя это не в счёт. Чтение мыслей и метание молний всё-таки отличаются друг от друга — там стихия, а здесь ментальные силы. Если вспомнить, что свой дар я унаследовал от матери, которая обладает даром эмпатии, что, по сути, тоже ментальная способность, то можно предположить, что есть кто-то или что-то, способное делать то, что делает. Скорее всего, кто-то, но я не вижу мотива. Вообще. Зачем убивать членов какого-то мелкого клуба? Обида после проигранного соревнования?