Николай Айдарин - Метель в преисподней

Автобусы здесь подозрительно долго не ходили, и мне потом подсказали, что следующий транспорт в город будет только через полтора часа. Любезно предложили подкинуть до города, я согласился, сел в машину, и мы поехали. Солнце обратно зашло за гигантскую тучу, трусливо спрятавшись, и стало значительно холоднее, я тут же поблагодарил мысленно себя и своего временного попутчика за то, что мне позволили сесть в чужую машину и доехать до города совершенно бесплатно, а я согласился, хотя нынче опасно вот так вот запросто соглашаться садиться к любезному с виду незнакомцу. Кто его знает, кем он может в итоге оказаться? Маньяком каким-нибудь, или, что куда хуже, риэлтором. Ещё заставит купить дом по соседству в этой дыре.

Меня высадили возле первой же попавшейся станции метро, я сел в поезд, воспользовавшись теми деньгами, которые мне выплатил за «услугу» Джон, хотя я и пытался отказаться. Хотя без них я бы сейчас шёл пешком и точно бы опоздал. Ровно через двадцать три минуты непрерывного поглядывания на часы я выскочил из метро и побежал к нужному дому, который находился совсем рядом, нужно было только через дорогу перейти и немного углубиться во дворы. Пробежал мимо очередной стройки, которую начали прошлой осенью, успели заложить фундамент и даже отстроить одну половину дома до четвёртого этажа. Дом оказался очередной хрущёвкой, даже без домофона на двери. Снега здесь почти не было, его из-за расположения зданий выдувало ветром. Я вбежал в вонючий подъезд и стал искать тринадцатую квартиру. Не счастливое число. Я в этом убедился, когда нашёл коричневую железную дверь чуть приоткрытой.

— Опоздал? — запыхавшись, выдохнул я.

Я вытащил из кобуры травматику и тихо просочился через узкий проём внутрь квартиры. Та оказалась совсем крохотной — короткий захламлённый коридор, гигантский зал, туалет и кухня, ещё неизвестно, что из них больше по площади. Старушки нигде не было видно, но это точно был её дом, повсюду висели её фотографии и фотографии членов клуба «Кассандра».

Проклятье!

Я устало уселся за кухонный стол. Мне было жарко, я вспотел от такой пробежки и от нервов, хотелось пить. Открыл кран и, подождав, пока вода отрегулируется по температуре, жадно прилип к нему. От воды несло хлоркой и металлом труб, но я предпочёл не обращать на это внимания. Вытер рот висевшим рядом полотенцем, и тут я заметил случайно брошенным взглядом в окно, как на соседней стройке в полном одиночестве расхаживает старушка с фиолетовыми волосами прямо в домашней одежде, без куртки и в тапочках.

Нет!

Я забрался на стол и открыл форточку, высунул голову наружу и закричал во всю мощь лёгких:

— Ирина Борисовна!!! Не надо!!!

Но старушка не обратила на меня никакого внимания — то ли не услышала из-за ветра, то ли проигнорировала специально. Она направлялась как раз к недостроенной половине дома. И, что самое хреновое, стройка была пуста — ни тебе охранников, ни хотя бы собак или чего ещё.

Я выбежал обратно на улицу, по пути чуть не вышибив входную дверь в квартиру старушки. Вернулся к стройке и спокойно вбежал на её территорию через открытую настежь калитку. Старушка уже успела скрыться на лестничной площадке, и у меня снова пробежал холодок по спине: я приехал весьма вовремя, но при этом совершенно не имел времени в запасе. Судя по всему, старушка хочет сбросить себя с четвёртого этажа вниз. Я побежал к недостроенной половине так быстро, как только мог, но мне мешал поднявшийся ветер. Погода быстро ухудшалась, снова пошёл снег, мелкий и колючий, как стекло. Всю дорогу я пытался докричаться до старушки, но из-за поднявшегося ветра не слышал даже собственного голоса. Когда я, наконец, добежал до лестницы, старушка была уже на четвёртом этаже и медленно приближалась к опасному краю плиты, за которой её уже поджидала смерть. Я пулей поднялся по проклятой лестнице наверх, едва не переломав собственные ноги, и оказался на пустой бетонной плите, где кроме меня и старушки возле самого края никого и ничего не было.

— Ирина Борисовна! — крикнул я.

Горло уже сильно драло, голос охрип, а рот замёрз от ветра, губы почти не шевелились. Я боялся подойти к старушке слишком быстро, можно было спровоцировать её на падение или же нечаянно поскользнуться и съерашиться вместе с ней.

Она всё-таки обернулась на мой крик. Между нами было метров десять, но ветер со снегом застилал мне глаза, дув прямо в лицо, и я не мог её хорошо разглядеть, но даже так мне было видно, что с ней что-то не так. Она двигалась как робот или зомби из фильмов ужасов, движения были скованные и немного деревянные, словно бы ей управлял невидимый кукловод, только что закончивший экспресс-курсы и не имевший никакого опыта дёрганья за ниточки.

Когда она повернулась, я решил подойти к ней поближе, широко раздвинув руки и держа так и не убранный пистолет на виду, чтобы показать, что я не опасен. Не уверен, заметила ли она травматику у меня в руке, поскольку обычно люди на пистолет, выглядящий как боевой, хоть как-то реагируют. В основном, пугаются, но бывает и наоборот, но у неё я не заметил ни того, ни другого. Зато я увидел, как она разговаривает сама с собой, но ветер доносил до меня только непонятные обрывки слов.

— Я хочу помочь! — крикнул я.

Старушка не ответила, но зато замолчала. Я сделал ещё один осторожный шаг, и услышал, как старушка произнесла:

— Конкурент.

— Что? — удивился я.

— Ты — конкурент, — уверенно сказала Ирина.

Я сделал ещё шаг и внезапно понял, что она вовсе не смотрит на меня. Её голова чуть запрокинута и слегка болтается под ветром, а глаза направлены куда как выше меня и смотрят в никуда. Но обращается она явно ко мне.

— Нет, — я помотал головой и демонстративно положил пистолет на бетонную плиту. Ветер больно хлестал снегом по щёкам, видимость ухудшилась настолько, что я не видел земли рядом с нами внизу, отчего создавалось ощущение, что мы сейчас летим на этой плите навстречу неизвестности. Хотя, в её случае, хорошо известно, если я ничего не сделаю.

— Конкурент, — улыбнулась старушка.

Улыбка вышла явно искусственной, словно кто-то невидимый натянул кожу собственными пальцами. Мне стало страшно.

Я сделал ещё шаг.

— О, так это ты меня освободил? — внезапно спросила она, по-прежнему сохраняя неестественную страшную улыбку.

— Что?

— Да, это был ты, я хорошо помню — ты тот, что с двумя способностями. Что же, тогда я возвращаю тебе долг — я не буду тебя убивать.

— Что ты..?

Я не успел ни сообразить, что она имеет в виду, ведь мы никогда до этого не встречались, ни даже договорить фразу. Старушка резво отпрыгнула назад и сиганула вниз. Раздался чей-то хриплый крик, похоже, мой собственный. Я прыгнул вслед за ней и в самый последний миг успел схватить её за голую и чертовски холодную лодыжку. Нога была обжигающе холодной, что было крайне не естественно для живого человека.