Николай Айдарин - Метель в преисподней

Меня вырвало прямо в полёте, и только благодаря лишь этому я умудрился себя не запачкать — едкая блевотина оставила в воздухе длинный шлейф там, где я пролетал.

Всё, Ник, приплыли. Выжить после падения с такой высоты даже в метровый сугроб нереально, ухватиться не за что, спасительного парашюта за спиной тоже нет. Нет никакого способа хоть как-то притормозить, замедлиться, оттянуть неизбежное столкновение, которое превратит мои внутренности в фарш. И самое плохое — я падаю спиной вперёд, совершенно не видя, куда же я угожу. Хотя, наверное, так даже лучше — я не вижу земли и поэтому понятия не имею, сколько там до неё осталось. Километр или полтора метра — какая разница? Риппер остался наверху, он смог развязать язык Артуру, так что не только бой, но и вся война проиграна. Артур предупреждал, что будут последствия, но я, похоже, их уже не увижу…

Внезапно я ощутил резкий толчок в спину. Вот оно? Таково прикосновение смерти? Я будто со всего маху плюхнулся на очень жёсткий матрас. Странно даже…

Меня резко развернуло, завертело волчком, и я словно бы покатился по невидимой горке, резко и быстро изменяя угол падения. Краем глаза я успел заметить силуэт какого-то человека в нескольких метрах от меня. Этот человек воздел руки к небу, словно ловя меня в свои объятия, и весь мой путь он «вёл» меня ими. Резко закружилась голова, всё-таки скорость у меня была километров под сто пятьдесят в час, если не все двести, и так просто замедлиться у меня бы никак не получилось. Меня вырвало ещё раз, после чего я со свистом в ушах влетел в сугроб и пропахал внутри него ещё метров пять, прежде чем окончательно вырубился.

Очнулся я, судя по ощущениям, довольно быстро. Снег, преизрядно набившийся мне за шиворот и в рот, только-только начал таять, хотя я уже успел подмёрзнуть. Снег был везде — подо мной, надо мной, под моей одеждой, словом, везде. Я с трудом выбрался на поверхность только лишь спустя где-то минуту из-за того, что пытался сообразить, где верх, а где низ.

Падение, пусть даже замедленное в самом конце, не обошлось мне даром. Весь мир крутил вокруг меня хоровод, хлёсткие прикосновения колючей метели я практически не ощущал онемевшей кожей, а внутренности, казалось, кто-то завязал морским узлом. Я кое-как на карачках дополз до входа в подъезд и устало прислонился спиной к железной двери. Прямо перед носом на улице бушевала метель, быстро заметавшая мои следы. Я повертел головой, пытаясь заметить моего неведомого спасителя, но того нигде не было видно. И если бы не пропадающие прямо на глазах глубокие следы на снегу, я бы подумал, что мне привиделось.

— Спасибо! — крикнул я в метель. — Кто бы ты ни был…

Что это было? Какой-то хитрый телекинез? Вполне может быть, ведь не обязательно же, что способности у каждого уникальны и не могут повторяться. Другое дело — вероятность встретить такого человека, да ещё и готового меня спасти. Или же это был тот неведомый, владеющий даром управления льдом? Повсюду снег, он вполне мог создать для меня что-то вроде горки, этим я и объясняю то, что я в полёте изменил свою траекторию, что меня и спасло. Просто останови бы он меня телекинезом, для меня бы это закончилось очень плохо — попробуй моментально замедлиться с двухсот километров в час до нуля, и я тогда посмотрю, как твои мозги, печёнка, сердце и кишки вместе с костями превращаются в труху. Мой спаситель явно знал, что делать. Вот только кто он? Я не знаю никого, кто пожелал бы меня спасти, да ещё и оказался при этом способен это сделать.

Я честно попытался отдохнуть пораньше, чтобы вовремя успеть вернуться в квартиру, откуда меня Риппер наверняка выкинет обратно, но получалось у меня из рук вон плохо. Одну ногу я подвернул в падении, я только сейчас это понял, а на другой снова вскрылась длинная царапина, промочившая уже моей кровью штаны. Я был весь в крови, пусть большей частью и не своей. И чувствовал себя очень паршиво.

Я дождался лифта, потом поднялся на нём и снова подошёл к двери в квартиру Артура. Странно, но дверь оказалась приоткрыта, словно бы Риппер, выходя из чужого тела, сделал это через парадную дверь. Либо же, мой неведомый спаситель здесь оказался совсем не случайно. Такое может быть? Вполне, равно как и то, что они оба сейчас находятся всё ещё там, внутри квартиры.

Я прислушался, но всё было тихо. Я с облегчением выдохнул и, стараясь стонать от боли в вывихнутой ноге потише, протиснулся в щель между дверью и косяком, и вошёл в квартиру. Справа кухня, чуть дальше спальня, напротив входной двери санузел, а слева в конце коридора — зал, где Пискля меня привязал к стулу. И где Риппер вышвырнул меня из окна, словно мусор, с которым лень разбираться по нормальному. Чёрт, даже обидно как-то.

В квартире было тепло, но в коридор задувал ветер через пробитые моей бедной спиной дыры в окнах, принося с собой снег. Я крадучись (ладно, ковыляя) приблизился к входу в зал и осторожно заглянул туда. Действительно разбитые окна, повсюду осколки и человеческая кровь, которую уже сверху покрыл тонкий слой нанесённого снега. Ковёр полностью вымок. В его центре лежал Артур, и, что удивительно, он был всё ещё жив. Он заметил меня и умоляющим взглядом попросил приблизиться к нему и попытаться облегчить его страдания. У меня комок подкатил к горлу, и подкосились ноги, но я совладал с собой и подошёл к нему, с некоторой опаской склонившись над ним. Обломок ножки стула, а так же столовый нож всё ещё торчали из него, и чёрт меня побери, я понятия не имею, каким чудом он был всё ещё жив после всего этого, но это было явно ненадолго. То, что это был именно Артур, я не сомневался — я видел его глаза, и я ощущал его разум за ними. Он звал меня, отчаянно и беззвучно. А Риппер ушёл.

— Тихо, тихо, — прошептал я, кладя руку ему на лоб.

Он внезапно оказался чертовски холодным, настолько ледяным, насколько он бывает только у мертвецов, пролежавших в холодильнике изрядное время. Совсем как со старушкой.

— Риппер ушёл, — сказал я Артуру. — Но, похоже, быстро он это не делает, ведь ты ещё жив. Он поддерживает в тебе остатки жизни.

Артур моргнул в знак согласия. Он мог бы гордиться собой, ведь он в таком состоянии пытался сохранять трезвость ума, он не бился в истерике, не пробовал говорить. Чёрт, он, по-моему, даже почти не дышал.

— Мне нужно знать, — продолжил я. — У Риппера теперь все куски вашей тайны. Мне нужно знать хотя бы твою часть, чтобы я смог попытаться остановить его, пока ещё не поздно. Моргни дважды, если ты согласен со мной.

Он долго смотрел на меня, совершенно не моргая. Я уже было подумал, что он умер, но Артур в итоге моргнул. Быстро, раз-два, как будто ему в глаз что-то попало, почти лихорадочно. Логика победила, чёрт её дери.