Алексей Келин - Этикет следствия

Пошло оно все к чертям.

Я буду магом. Некромантом. Истинным.

Остальное приложится.

Петер снял с пояса ножик, запрокинул голову собаке и с наслаждением, медленно, перерезал ей горло. Под ножом что-то хрустело, пес сначала немного дергался, потом затих.

Горячая собачья кровь заливала его пальцы, восхитительный запах смерти вскружил голову.

Петер никогда еще не был так счастлив.

Он получил то, о чем мечтал всю жизнь.

– Дилетант, – прошипела Анна Мальцева, дипломированный некромант. Взмахнула рукой, наматывая на нее что-то невидимое.

Петер не шелохнулся.

Анна дернула к себе намотанное на руку нечто. Тело мертвого барона Эзельгаррского, как на аркане, вывалилось из кресла к ее ногам, под гаснущие отблески последнего залпа салюта.

Мир заволокла сверкающая темнота, но почему-то Виктор видел все, в мельчайших подробностях. Старческие пятна на вытянутой вперед руке барона, каплю пота на виске Петера, неровно наложенные румяна на скуле Анны и след потекшей туши на щеке…

Зомби больше не подходили. Только вокруг валялись разметанные останки. Некоторые слабо подергивались.

Рука скелета, отлетевшая в какой-то красиво подстриженный куст, сминала костлявыми пальцами тонкие веточки.

Петер сдавленно захрипел.

Магичка уже стояла вплотную к нему, лицом к лицу. Виктор мельком увидел два совершенно одинаковых профиля на фоне сверкающей темноты. Они были тенями друг-друга, одной жизнью на двоих, одной силой… одной смертью?

Анна положила ладони на плечи Петера. Он попытался повторить ее жест, но руки повисли, и только пальцы бессильно тянулись к Анне. Петер медленно опускался на колени перед магичкой.

– За что? Ведь ты тоже… – просипел он. Анна не ответила.

Оставшиеся зомби, так и не успевшие дойти до них, слабо дернулись в последний раз и рухнули грудой костей и грязных тряпок. Виктор тяжело перевел дыхание, поставил столик и оперся на него всем весом. Конструкция с отломленной половинкой основания получилась шаткой. Всхлипнула фрайин Ингрид, незаметно подошедшая к нему – лицо исцарапано, на лбу громадная шишка, на шее струйка крови, к платью прилипла трава и гнусно пахнущая слизь.

– Наручники давай, – бросила через плечо Анна.

– Убейте эту тварь! – срывающимся голосом воскликнула Ингрид.

Анна просто протянула руку в сторону Виктора. Он отцепил от пояса браслеты (как не потерялись-то в драке!) и кинул их в ладонь магички.

– Не могу, фрайин, – тусклым голосом сказала Анна, – я не могу убивать.

Петер вскинул на нее голову:

– А…

С мягким хлопком в его открытый рот вошел короткий арбалетный болт. Тело некроманта – недоучки стало медленно заваливаться на лежавший рядом труп его отца – барона Эзельгаррского.

Мало кто умеет орать так, как благородные дамы. С детства поставленный голос, домашние концерты, часто – пение в церковном хоре, речи перед большими толпами… Поневоле научишься говорить так, чтобы тебя услышали. А уж если очень нужно!

Виктор даже представить себе не мог, что хрупкая фрайин способна на такой вопль. Он почти оглох на левое ухо, но различил-таки топот бегущих сюда людей.

Что ж вы раньше-то молчали, фрайин Ингрид? Вас наверняка в городе услыхали, не то, что в парке, и никакой салют не стал бы вам помехой.

Подавив смешок, следователь Виктор Берген негромко сказал Игрид Альградской:

– Ваша светлость, прошу, не покидайте замок. Мне нужно будет задать вам несколько вопросов.

Князь Гнездовский оказался около беседки одним из первых. Окинул взглядом следы побоища, неопределенно хмыкнул, выслушал краткий доклад Виктора и рявкнул на свою охрану:

– Перекрыть все и найти мне стрелка!

Виктор сомневался, что стрелок до сих пор прячется где-нибудь под кустом. Скорее всего, сделал беззаботную физиономию и смешался с толпой гостей. Или, если возможность была, воспользовался амулетом – телепортом. Вычислить его можно, но только занудной работой стражи – опросы, сопоставления, снова опросы… Впрочем, безопасники ведь сейчас этим и заняты.

Магичка все еще держала мертвого Петера за плечи, всматриваясь в его распахнутые глаза. Оглянулась на князя, всхлипнула и обессиленно села рядом с телами, на землю. Голова Петера теперь лежала у нее на коленях. По щекам Анны, окончательно превращая остатки макияжа в грязную кашу, текли слезы.

Ингрид незаметно провела пальцами по руке Виктора. Несмотря ни на что, от ее прикосновения следователю показалось, что на него плеснули кипятком. К счастью, Ингрид на него не смотрела – она протягивала Анне платок. Магичка отстраненно взяла его, поднесла к лицу и снова замерла рядом с двумя трупами.

– В Бога, в душу, в мать! – заметив в раздавленной груде костей какое-то украшение, прокомментировал произошедшее князь Николай Гнездовский, – ну, княгиня Софья, ну, молодец! А я не верил!

Князь подошел к равнодушной ко всему Анне. Присел рядом, нимало не заботясь сохранностью наряда, и сообщил магичке почти на ухо:

– Редкой шлюхой была моя прабабка, княгиня Софья. Рассказывали мне сказки про ее любовников, которых она у беседки велела закапывать, я думал – врут. Что собачку любимую, волкодава северного, она тут похоронила – знал, а про любовников… – князь подкинул в руке обломок кости одного из раздробленных скелетов. – Надеюсь на деликатность всех присутствующих, – закончил он деловым тоном, посмотрев на Виктора и Ингрид. Они синхронно кивнули.

Анна от истории про прабабку, кажется, немного пришла в себя.

– Магическая безопасность в ваших владениях, князь Николай, организована омерзительно, – срывающимся голосом сказала она. – Дерьмовая у вас безопасность.

– Не то слово, мистрис… не то слово… – князь встал и протянул ей руку. – Рассчитываю в этом вопросе на вашу помощь.

– Я подумаю, – Анна вытерла глаза платком, – прежде всего, соберите останки и похороните по-человечески, с отпеванием. А то у вас тут курорт для черных магов получился – нам, некромантам, – она грустно усмехнулась, кивнув на тела эзельгаррцев, – это как коту рыбная лавка.

– Так вот почему барон эту беседку облюбовал? – спросила у магички Ингрид. – Он тоже?

– Боюсь, сударыня, это Петер «тоже». А барон… Сейчас сложно сказать. Но он явно не просто жертва своего спятившего бастарда. – Анна подошла, приподняла веко мертвого барона, чему-то кивнула и обернулась к князю.

– Мистрис! – князь протестующе приподнял ладонь, – прошу вас, поговорим об этом позже.

Из кустов, откуда, предположительно, стреляли, вышел один из безопасников, посмотрел на князя и остановился. К зависти Виктора – от его движений ни одна ветка не шелохнулась. Вот ведь, умеют люди, не то, что ты…

– Сударыня, – князь Николай добавил в голос искренней удрученности, – фрайин Ингрид, примите мои извинения. Надеюсь, я сумею загладить свою вину в том, что вы пострадали в моих владениях. Сейчас вас проводят в ваши покои.