Наталья Александрова - Священный крест тамплиеров

— Заткнись, — зло проговорила Эва. — Пойдем скорее отсюда. Времени на эмоции нет.

— Куда?

— Как можно дальше. Пока твоего дружка никто не нашел. И не вздумай снова кричать — побью.

— Ладно, не буду…

Кажется, она пришла в себя — шла сама и не кричала, только что-то бормотала себе под нос.

Они благополучно прошли мимо охранника — он даже не поднял головы, вышли на улицу.

Только что новая Эвина знакомая еле передвигала ноги, безвольная, как тряпочная кукла, — но тут, оказавшись на улице, среди людей, она вдруг ожила и бросилась бежать. К счастью, Эва была начеку и успела догнать ее и схватить за локоть.

— Ты куда это? — прошипела она ей на ухо. — С ума сошла? Вон на тебя уже люди оглядываются.

Действительно, прохожие начали на них коситься, Эва перехватила чей-то подозрительный взгляд.

— Отпусти меня! — проговорила подруга покойного Чистякова, пытаясь вырвать локоть. — Отпусти или закричу!

— Не закричишь. Ты же не хочешь, чтобы тебя связали с убийством Чистякова.

— Я тут ни при чем…

— А ты попробуй это докажи! Я вот, например, тоже не имею отношения к взрыву автобуса, а думаешь, мне верят? Думаешь, меня хотя бы слушают?

В глазах женщины вспыхнула паника, и она жалобно повторила:

— Отпусти!

— Не раньше, чем я с тобой поговорю!

— Не о чем нам разговаривать!

— Очень даже есть о чем! И я тебя не отпущу, пока ты мне все не расскажешь!

— Что, так и будем говорить на улице?

— Нет, зачем же. Сейчас зайдем куда-нибудь, посидим, поболтаем, как две подруги…

На этот раз женщина взглянула на Эву как на сумасшедшую. Но Эва спокойно выдержала этот взгляд.

Они как раз проходили мимо Макдоналдса, и Эва втолкнула свою спутницу внутрь. Она рассудила, что здесь, в шумном и многолюдном месте, никому ни до кого нет дела и можно поговорить, не привлекая внимания.

— Ты есть хочешь? — спросила она свою спутницу, встав в одну из очередей.

Та взглянула на нее диким взглядом как на ненормальную, и Эва поняла, что и сама ничего не сможет есть после того, что видела в гримерке.

— Значит, кофе…

Взяв два стаканчика черного кофе, она препроводила свою спутницу к свободному столу, посадила ее и сама села так, чтобы та не смогла сбежать.

За столом слева от них целовалась юная парочка, справа какой-то длинноволосый парень остервенело молотил по клавишам компьютера. До них действительно никому не было дела, всем хватало собственных проблем.

Эва задала первый вопрос:

— Как тебя зовут?

Женщина угрюмо молчала, и Эва добавила:

— Все равно я узнаю, так что лучше сэкономь время! Имей в виду, мне терять нечего и шутить некогда, у меня такая серьезная организация на хвосте — мама не горюй. Так что стоит мне только там словечко молвить — заметут тебя сразу же! Ну, говори быстро, кто ты такая? И чтобы без фокусов!

Девица вздохнула и проговорила:

— Кристина… Кристина Бекасова.

— Да, вполне подходящее имя… — усмехнулась Эва. — Так тебе подходит…

— Чем тебе мое имя не нравится?

— Проехали! Теперь следующий вопрос. Как ты познакомилась с Чистяковым?

Это был не самый удачный вопрос. Кристина вспомнила картину в гримерке, и глаза ее наполнились слезами. В следующее мгновение она зло прошипела:

— Отвяжись! Ничего тебе не буду говорить!

— Позволь тебе напомнить, что ты мне жизнью обязана!

— Как это?

— Очень просто! Если бы я не втащила тебя в шкаф, ты столкнулась бы с человеком, который убил Чистякова. Как ты думаешь — оставил бы он тебя в живых?

Взгляд Кристины вдруг стал осмысленным, она пристально взглянула на Эву и проговорила вполне отчетливо:

— Ты мне тоже, между прочим, жизнью обязана: если бы мы с Женей не задержали тебя на заправке, ты бы села в тот автобус и погибла при взрыве. Скажешь, нет?

— А ты права, — кивнула Эва. — Мы обе друг перед другом в долгу. Может быть, это начало большой дружбы, как сказано в одном хорошем фильме?

— Иди ты… — лениво отмахнулась Кристина.

— Пойду, но не раньше, чем ты мне расскажешь все, что знаешь. Ты пойми — ведь теперь, после смерти Чистякова, только ты знаешь, что я не по своей воле опоздала на автобус. Значит, ты — мое единственное алиби. Только ты можешь доказать, что не я устроила тот взрыв! Ты хоть это понимаешь?

Кристина молчала.

— Да ты хоть понимаешь, что Чистякова убили как раз из-за этого и что тебя тоже попытаются убить?

На самом деле у Эвы были некоторые сомнения, ей показалось, что убили Чистякова случайно, во всяком случае, его убийца действовал не как профессионал. Шуму много, опять же ножницы — явно случайное оружие.

С другой стороны — вот вошла бы Эва чуть позже, или не она, а эта Кристина, увидела труп, заорала — на нее бы все и повесили. Раз были знакомы — стало быть, убийство на почве ревности. Менты такие вещи обожают.

Кристина огляделась затравленным взглядом.

— Когда мы узнали про автобус, Женя мне сказал, что мы здорово влипли и что единственное наше спасение — молчать!

— И что, помогло ему молчание? Ты видела, чем для него оно закончилось! И вообще, если бы он и правда молчал, а он решил шантажом подзаработать, денег хотел с заказчика слупить. За то и получил.

— Мы уехать хотели, а куда уедешь без денег-то… — всхлипнула Кристина.

— Так что лучше расскажи мне все, что знаешь. Ты хотя бы выговоришься. А может, вместе мы что-нибудь придумаем. Ты пойми — мы обе в ужасном положении, за тобой наверняка охотится убийца, а меня хотят обвинить в смерти нескольких человек…

Вряд ли Кристину убедили эти слова. Скорее всего, она вдруг почувствовала себя одинокой и беззащитной и действительно захотела выговориться. Затравленно оглядевшись по сторонам, она понизила голос и заговорила:

— Мы с Женькой в одном классе учились. И с детства мечтали стать артистами. Он-таки сумел поступить на театральный, а я срезалась… по русскому языку… — Кристина смущенно потупилась. — Мамаша на меня наехала, кричала — какая из тебя артистка! Нужно настоящую профессию иметь, чтобы прокормиться!

Ну, я окончила курсы косметологии и пошла работать в салон красоты. Мамаша была очень довольна. Зарабатывала я прилично и ей бесплатно маникюр делала — чего еще нужно? Но только я продолжала мечтать о театре… а Женька окончил театральный, да только работу не мог найти. Потом с трудом устроился в захудалый театрик, но и там он был не на первых ролях…

— Знаю, — вставила Эва. — «Отличный театр». Зал на пятьдесят мест, так и то половина пустует.

— Но все равно он был артист! Настоящий артист! Даже в кино снимался…

— Бактерию играл! — не удержалась Эва.

— А хоть бы и бактерию! Я и на такое бы согласилась!..

Кристина угрюмо замолчала, и Эва проговорила, чтобы подтолкнуть ее: