Варвара Саркисова - Дело № 17

— Да ладно, — попробовал усомниться я, но вышло неубедительно.

— Вы ведь были у особняка. — Он не спрашивал, он утверждал. — Прочтите. Поможет.

И он отошёл к своему столу, оставив меня с кучей вопросов в голове и полной невозможностью адекватно их сформулировать. Тряхнув головой и снова поёжившись, я перевёл взгляд на потёртые листки. Самый достоверный документ?..

Это был чей-то дневник. Старый, с недостающими страницами, но аккуратно сшитый и где-то даже подредактированный.

Насколько можно было понять, автор вёл какое-то расследование, связанное с особняком. Вернее, с его владельцами. Он упоминал, что заинтересовался этим делом после того, как заметил, что не все видят особняк одинаково. «Подавляющее большинство людей видит его всегда аккуратным и ухоженным. Но встречаются единицы, которые видят старый, заброшенный дом. Чаще всего это дальние приезжие…»

На этом месте я покосился на старика-библиотекаря. Он спокойно сидел за своим столом и не смотрел в мою сторону.

«…или люди, которые немного не в себе» — я поперхнулся и поспешно перевернул страницу: «Собирая данные об особняке, я обнаружил странно периодичную смену владельцев. Особняк не задерживался у одного хозяина дольше, чем на пять-шесть лет. Более того, следующим владельцем никогда не становился родственник или приятель предыдущего — это всегда был совершенно новый человек, не знакомый лично с прежним владельцем. Либо наследники продавали особняк, либо, если таковых не существовало, он сходил с аукциона.

Поиски бывших владельцев ничего не дали — я не нашёл ни одного из них. Всё сводится к тому, что последнее место, где побывал владелец, был особняк».

Наконец автор пришёл к выводу, что «дом живёт своей жизнью и пожирает людей, проживших в нем как хозяева более одного года».

Дневник вёлся довольно запутано, словно автор писал не каждый день, а лишь изредка, но стараясь ничего не упустить. Утерянные страницы изрядно замедляли процесс распутывания, и я уже начал терять интерес, когда на только перевёрнутой странице увидел список имён. Имена занимали почти весь лист, и против каждого стояли даты, как мне сначала показалось, рождения и смерти. Но, приглядевшись, заметил, что разница между датами везде в пределах двух лет, следовательно, это срок владения домом. Многие имена показались мне смутно знакомыми. Знакомыми… Моё хобби!

Я почувствовал, как на голове зашевелились волосы. Значит, все они… пропали в ЭТОМ доме? И сумасшедший автор этого дневника был прав на счет «пожирания»?!..

Немного посидев, я пересмотрел остальные бумаги. Но это было уже не нужно — я знал, что буду делать. Уходя, я притормозил у стола библиотекаря.

— Почему вы так уверены, что автор прав? — спросил я.

Старик поднял на меня стальные серые глаза. Помедлил.

— Он был моим дедом, — наконец произнёс он.

Чуть ли не бегом я вернулся в мотель. Отчего-то я точно знал, что мне надо делать. Бросив плащ на вешалку, я достал из саквояжа холщовую сумку и свою старую, видавшую виды кожаную куртку. Надел её, проверил наличие спичек в непромокаемом кармане. Автоматически проверил револьвер (просто по привычке, вряд ли он мог бы мне чем-то помочь) и флягу с водой, хотя помнил, как наполнял ее утром. На секунду остановился, добавил к спичкам документы, подхватил сумку и вышел.

На улице я сначала зашёл в магазин, купил керосин и топор. Потом немного подумал и в продуктовом отделе купил сухофрукты. Сложив всё это в сумку, я повесил её через плечо, поймал кэб и через полчаса уже стоял перед особняком. Он нисколько не изменился. Всё тот же неухоженный двор, те же мутные стёкла.

Я тронул калитку: она не отреагировала. Толкнул — тот же эффект. Она была будто впаяна намертво.

— Хочешь войны? — сощурился я на особняк. — Тогда готовься.

Я перебрался через забор и решительно подошёл к крыльцу. Немного помедлил и всё-таки обошёл дом вокруг, чтобы проверить конюшню. Пусто. Вернувшись к парадной двери, я для очистки совести постучал. Потом попытался выбить дверь плечом, но повторилась история с калиткой.

Тогда я достал топор и ударил в середину двери — полетели щепки.

Просунув руку в образовавшуюся пробоину, я попробовал открыть дверь. Ручка подалась легко, но дверь с места не сдвинулась. Ясно, дом меня пускать не желает. Пришлось снова взяться за топор. Кромсать всю дверь у меня не было времени, поэтому я лишь расширил пролом, затем пролез в него вместе с сумкой. За дверью простирался сумрачный коридор. Собравшись с духом, я шагнул вперёд.

Коридор закончился огромным залом, абсолютно пустым. Кухня, комнаты тоже оказались без мебели. Либо дом прятал её от меня — сейчас я был готов поверить во что угодно. На первом этаже ничего. Лестница. Широкая, вся в сколах. Комнаты второго этажа, с остатками старой мебели. Никого, никого, никого…

Везде, где я находил деревянные изделия, а особенно ткань, я разбрызгивал керосин. Одна, комната, другая, третья… Казалось, им нет конца.

Наконец я добрался до помещения, больше всего походившего на хозяйскую спальню. На комоде в углу лежал шелковый шарф, казавшийся гораздо новее остальных вещей. Решив рассмотреть его поближе, я поставил канистру, так как лавировать с ней среди обломков мебели было неудобно. Шарф действительно оказался новым, даже сохранилась бирка из магазина. Когда я собрался выходить из комнаты, то неожиданно обнаружил, что не вижу двери. Более того, канистры, которую я поставил у входа, не было. Да и сама комната изменилась. Я огляделся. Голые стены, без малейшего намёка на окна или дверь. Это ловушка! Черт, дом поменялся у меня на глазах, а я и не заметил? Абсолютно пустое помещение… Постепенно глаза привыкли к полумраку, и я заметил что-то у дальней стены. Это… человек! Я бросился к лежащему. Он был в лохмотьях и еле дышал. Я осторожно тронул его за плечо.

Он вздрогнул. Медленно повернулся и посмотрел на меня.

— Ты кто? — хрипло спросил он. — Призрак? — закашлялся.

— Нет. Я просто детектив. Ты Грегори Ллойд, верно?

Он слабо кивнул. Я поспешно достал воду и протянул ему. Он недоверчиво взял фляжку, открыл. Потом поднял на меня глаза, полные надежды.

— Так ты и впрямь настоящий? — воскликнул он. — Еще ни один призрак не приносил мне настоящую воду!

— Пей давай, потеряшка. Что это за место?

— А, — безнадежно махнул рукой Грег. — Комната. Без дверей… без окон… без какой-либо возможности сбежать. Весь особняк — лишь приманка. Его перестраивает по своим «желаниям» эта комната. А она живёт за счёт жизненной энергии людей, хозяев особняка. Насколько я понял, сама комната всегда принимала обличье хозяйской спальни. Я редко здесь бывал и потому продержался дольше других.