Варвара Саркисова - Дело № 17

Никогда не писал мемуары. Да и не собирался. Всегда считал, что это пустая трата времени и ненужное ворошение прошлого. Но это дело… Оно было другим. И чем больше проходило времени, тем отчётливей я понимал, что ничего похожего со мной не случалось прежде и никогда не случится вновь…

Это было около сорока лет назад. Я только начинал свою карьеру частного детектива, но уже был на хорошем счету у некоторых знатных домов Керга. Одна беда, спрос на услуги детективов тогда был очень непостоянен. А следовательно, и мой доход.

В тот день яичница и утренняя чашка кофе забрали последние оставшиеся у меня деньги, и я понял, что если мне и дальше не подвернётся никакое дело, придётся искать подработку на стороне.

Но дело подвернулось. Ближе к вечеру вышколенный посыльный, прямой, как палка, принёс приглашение. Из дома Ллойдов. И явиться следовало немедля. Находясь в лёгком недоумении, я надел свой лучший костюм и последовал за немногословным посыльным. Род Ллойдов был одним из самых знатных в Керге и вел свою родословную от самого Великого Объединения. Чем же я мог заинтересовать столь высоких персон?

Через тяжёлые резные двери и полутёмный коридор меня провели в затемнённую овальную гостиную. Посыльный молча поклонился и исчез, оставив меня наедине с леди, сидящей в глубоком кресле с высокой спинкой.

Леди Ллойд. Старшая в роду. Лет шестидесяти, прямая, строгая, неулыбчивая. Пальцы тонких рук унизаны кольцами, волосы собраны в высокую причёску. Пронзительные глаза.

Она просила разыскать её племянника. Вернее, не разыскать, а, скорее, проверить, всё ли с ним в порядке. По её словам, два года назад он приобрёл особняк близ Геллера и часто ездил туда. Всегда возвращался в назначенное время, но в этот раз задерживался уже на три дня.

— Но почему Вы не пошлёте кого-то из своих людей? — спросил я. «Почему именно я?» — стучало в мозгу.

Она поджала губы, словно этот вопрос был ей неприятен, но всё же ответила:

— Всех их Грегори знает в лицо. А я не хочу, чтобы он заподозрил меня в попытке контролировать его жизнь.

Вот как. Но, опять-таки, можно ведь любого человека…

— Вас я выбрала только потому, что мне вас рекомендовали. Как человека, который умеет молчать, — её пронзительные глаза смотрели прямо на меня. — Мне не нужна огласка. Берётесь?

И я согласился. Мне были нужны деньги, а дело не сулило больших хлопот. К тому же я не был уверен, что мне бы позволили так просто отказаться.

На следующее утро я уже сходил с поезда на перрон единственного вокзала Геллера. Со мной был только саквояж с необходимыми вещами — я не собирался задерживаться. Плащ прятал пистолет в наплечной кобуре, лицензия на который хранилась в застёгнутом кармане саквояжа вместе с другими документами.

Я поднял воротник плаща — холодало. Сошёл с перрона и сожалением прошёл мимо распахнутой двери вокзала, из которой доносился запах кофе. Если бы было время, я бы обязательно зашёл. И хоть Геллер мне никогда особо не нравился, и я собирался покинуть его как можно быстрее, кофе здесь всегда был хорошим.

Заморосил дождь. Я глубже надвинул шляпу на лоб и подозвал кэб. Назвал адрес:

— Особняк Ллойдов за городом. Знаешь, где это?

— Да, сэр, садитесь.

Я бросил ему монету и нырнул в кэб, очень надеясь, что дело действительно не займёт много времени.

Дорога к особняку заняла от силы полчаса. И сам особняк меня не впечатлил, честно сказать. Два этажа, небольшие окна с мутным цветным стеклом и неухоженный дворик. Чувствовалась какая-то неправильность, запустение, что ли… Неуютно было. Очень.

— Будто за два года нельзя было порядок навести, — проворчал я, открывая кованую калитку и оглядывая двор на предмет собак. Но было тихо. Я пожалел, что не расспросил возницу об особняке. Не очень-то профессионально с моей стороны упустить потенциальный источник информации.

Вздохнув, я расстегнул плащ, чтобы была возможность быстро выхватить оружие. Это место действовало на меня угнетающе и заставляло нервничать. Я и сам не мог объяснить почему. Осторожно подойдя к двери, взялся за молоток, помедлил и решительно постучал.

Подождал. Постучал сильнее. Тронул дверь — заперта.

И что теперь? Даже если самого Грегори Ллойда нет в доме, то должен же быть… ну, не знаю. Дворецкий. Или он один ездит?

«Стоп, стоп, притормози, приятель. Так до чего угодно можно додуматься». Я поймал себя на том, что в очередной раз обшариваю двор напряжённым взглядом. Рассердился. Пора было заканчивать с этой нервотрёпкой. Постучав снова и ожидаемо не получив ответа, я спустился в крыльца, решив обойти дом вокруг.

Моросил дождь, мокрые листья слабо шуршали под ногами. Облезлые кусты не скрывали ничего, но я всё же решил проверить. Ни следа, ни зацепки. Всё слишком заброшено.

Позади дома оказалась добротная конюшня, выбивавшаяся из общего запустения. Сбавив шаг, я вгляделся в землю. Следы конских копыт. Много, но не сегодняшние, а двухдневной давности. Примерно. Следы шли от конюшни в сторону забора, а вернее, в сторону пролома в нём. Пройдя по дорожке, я выяснил, что за забором она соединяется с общей дорогой. Странный выверт.

Вернувшись к конюшне, я осмотрел её и задумался, прислонившись к стене под навесом. Не оставалось сомнений, что два дня назад здесь были лошади. А значит, и люди. Ллойд? Как узнать?

Прочесывая все углы, я вернулся к парадной двери и, ещё раз стукнув молотком, окончательно уверился, что на территории особняка никого нет. А если и есть, то он либо в доме, либо так хорошо спрятался, что не оставил никаких следов своего присутствия.

Запахнув плащ и напоследок окинув взглядом двор, я вышел за калитку. До города идти километров пять… Только бы дождь не усилился.

Спустя полтора часа я сидел в тёплой столовой и с наслаждением пил горячий кофе. За окнами шёл дождь, а в помещении пахло выпечкой. Передо мной на столе лежал мой походный блокнот, в котором я ещё в поезде наметил примерный план действий. Сейчас пункт «Посетить особняк» был вычеркнут, а «Узнать об особняке больше» добавлен.

Так, кто может знать о нём? Я оглянулся. За стойкой стояла миловидная женщина лет сорока и что-то протирала большим белым полотенцем. Она может знать. Стоит попробовать. Я допил кофе, встал, стянул блокнот и карандаш со стола и подошёл к барной стойке.

— Хороший у вас кофе, — дружелюбно улыбнулся я. — Налейте-ка мне ещё чашечку.

— Да, кофе знатный, — охотно отозвался женщина, сноровисто подхватывая кофейник и заново наполняя мою чашку. — Сама люблю выпить такой после работы.