Мер Лафферти - Шесть пробуждений [litres]

Хиро нажал на другую кнопку, и появилась красная линия, идущая от Луны параллельно белой, ближе к ней; постепенно красная линия начала расходиться с белой, поворачивая.

– Это произошло вчера, – сказал Хиро.

– Значит, меня отравили, ты повесился, на капитана де ла Круз напали, гравитационный двигатель отключили, а все остальное отказало, и поэтому РИН решил сойти с курса и повернуть обратно.

– Ножевые раны у всех, кроме Поля. Поля просто удавили, – напомнил ей Хиро.

– Не похоже, что мы далеко отклонились от курса, – сказала Мария, глядя на расходящиеся линии. – Если убедить РИН вернуть нас на курс, все будет в порядке.

– Ты смотришь на маршрут продолжительностью в четыреста лет. Отход от курса в течение двух дней кажется незначительным, но это причина для тревог. Ускорение, возвращение на тысячи миль – все это требует энергии и времени.

– Мне казалось, мы летим на энергии излучения, – сказала Мария.

– Чтобы поддерживать скорость корабля, мы используем парус Эндрюса – Зурбина, сочетающий в себе солнечный и магнитный паруса. Он меняется в зависимости от того, какой энергии больше, – кивнул Хиро. – Но на ускорение и торможение нужно очень много энергии.

– Замечательно.

– Главная проблема – наше очень тщательно рассчитанное время прибытия на планету. Мы целимся в движущуюся мишень. Если начать движение немедленно и вернуться на курс, то, когда долетим, планеты там уже не будет. – Он показал на экран, на маленькую синюю точку, обозначавшую их цель. Хиро увеличил изображение; появилась система Артемиды, и он провел пальцем по линии: – Она будет вот здесь.

– Откровенно говоря, это больше похоже на трудную задачу, чем на смертельную опасность, и решается легче доброй половины того, с чем мы сейчас имеем дело. Ты забываешь о реальном риске: РИН продолжает единолично вести призрачный корабль к планете. К Артемиде или к Земле, неважно.

– Он мог бы просто сделать так, чтобы нас захватило поле тяготения какой-нибудь планеты. Тогда мы разобьемся при посадке, повсюду рассеем белковую смесь «Жизнь» и, возможно, породим новую жизнь. Наши призраки станут блуждать по этой планете; а мы могли бы стать туземными богами. На самом деле это было бы очень интересно.

– Только мы все погибнем, – сказала Мария. – И станем богами инфузорий.

– Это мелочи, – возразил Хиро, отмахиваясь от нее. – Наша задача – понять, как обойти РИН и пустить корабль в нужном направлении. Не понимаю, почему у меня нет права управлять собственным кораблем. Почему РИН старше меня и капитана по званию?

– Потому что это моя работа. Экипажу доверять нельзя, – сказал РИН.

– Спасибо, РИН, это мы знаем, – сказала Мария. – Но, может быть, я соображу, как с ним договориться.

Хиро резко крутанулся на стуле и скептически посмотрел на нее.

– Кажется, ты говорила, что ты не программист.

– Да, верно. Но у меня есть флешка-сканер, поэтому я могу проводить диагностику данных Бегемота. Она может читать части вашей карты мозга, отвечающие за ваши предпочтения. Сканер сконструирован для пищевого принтера, но все равно это сканер и может найти наше недостающее звено.

Хиро нахмурился.

– Но если РИН сам не способен изменить свои программы, с чего бы твой сканер смог?

Мария пожала плечами.

– Просто подумала. Запомню на тот случай, когда положение станет отчаянным.

– Посмотрю, сможет ли Поль его взломать. Это у нас будет План B.

Мария улыбнулась.

– Послушай, ты помещаешь его после Плана L: «Надежда на сценарий первого контакта, согласно которому инопланетяне говорят на одном из наших языков, понимают нашу технику и могут подавить наш ИИ», – сказала она.

– Я ничего подобного не говорил.

Зазвенел планшет Марии, она достала его и нахмурилась.

– Меня вызывает капитан. Пора убрать в секции клонирования.

– Не смею задерживать, – сказал Хиро, доставая собственный планшет и делая какие-то заметки. – Удачи в этой работе.

– Значит, помочь мне не хочешь? – спросила она, едва заметно улыбаясь.

– Это ты должна была мне сегодня помогать. А ты бросаешь меня на РИН и это математическое чудовище.

– Осторожнее, Хиро, я чую вранье за версту.

Он улыбнулся.

Она почти смогла забыть – или, по крайней мере, простить – его недавний взрыв.

Он утверждал, что не помнит этого, но выглядел очень мрачно, как будто собственная тирада его не удивила.

Джоанна перехватила Марию по дороге в секцию клонирования.

– Найдется минутка, Мария?

– Готова на все, лишь бы отсрочить уборку места преступления, – ответила Мария.

Она вслед за Джоанной отправилась в медицинский отсек, и они вошли в кабинет. Джоанна села за свой стол и знаком предложила Марии занять кожаное кресло. Должно быть, она уже прибрала здесь после внезапного исчезновения силы тяжести.

– РИН, мне нужно побыть одной, – сказала Джоанна.

Ответа не последовало.

– Он позволит тебе остаться одной? – спросила Мария, подняв брови.

– Нет, – ответила Джоанна. Она открыла ящик стола, достала моток черной липкой ленты, заклеила камеры и микрофоны. – Он бы возражал, если бы услышал. В чем я лично сомневаюсь.

– Звучит зловеще.

Джоанна вздохнула и снова села. Сложила руки на коленях, но Мария видела, что плечи и руки напряжены.

– Если бы я не доверяла тебе, спрашивать «Могу ли я тебе доверять?» было бы бессмысленно, – начала она.

Мария попыталась вникнуть в эту фразу.

– А?

– Я хочу сказать, что доверяю тебе, но вынужденно.

– Ладно.

Марии хотелось задать ряд вопросов, но ей было любопытно, много ли скажет доктор, если ее не подталкивать.

– Поль умер не от асфиксии, – сказала Джоанна. – Он умер от передозировки кетамина.

– А что это? – спросила Мария.

– Болеутоляющее, которое в больших дозах может убить. Если использовать его как легкий наркотик или ввести в вену, можно быстро умереть. – Она помолчала, но Мария ничего не сказала. Джоанна продолжила: – Осматривая его тело, я нашла небольшой след от укола. Мой анализатор токсинов показал передозировку. Кто-то накачал его большой дозой чего-то. Может, до схватки, а может, во время нее. Нужно найти шприц.

– И ты говоришь это мне, а не капитану или Вольфгангу, потому что шприц был бы для врача идеальным орудием убийства? – спросила Мария.

Джоанна потерла лицо и уронила руки на колени.

– Да, к тому же ты будешь убирать место преступления, что дает тебе неплохие шансы найти шприц. Но я не хочу вмешиваться, пока не узнаю все. Если найдешь, принеси мне. Если не найдешь, нужно будет смотреть в оба.

Мария кивнула.

– Поищу. Еще что-нибудь?

– Надеюсь, не надо говорить, что я верю – ты не станешь никому ничего рассказывать, пока я не буду знать больше.