Даниил Заврин - История одного кота

Выходя на улицу, Бар вспомнил старую кошачью пословицу: «Для того, чтобы подняться повыше по дереву, надо выпустить когти, а выпустив, осознать, что назад пути нет». Хорошая пословица, как ни крути. Бар сел в машину и рванул с места. Теперь за ним точно никто не следил, так как он просто никому не был опасен.

Дом Сильвестра был небольшой, двухэтажный, с небольшим балконом, выходящим из спальни. Бар знал, что Сильвестр живет один и никогда не ночует с самкой. Более того, он не позволяет и охране подниматься на второй этаж. Все тонкости жизни этого кота Бар узнал несколько лет назад, когда ему пришлось побывать в его доме. И вот теперь пора вернуться.

Бар залез на противоположную крышу. Сильвестр был легкой мишенью, пробраться к нему домой через балкон было проще, чем съесть торт. Но худощавый кот это делал сознательно, показывая всем, что не боится ночных гостей. Точнее, ночные гости должны бояться его и обходить этот дом стороной.

Разбежавшись, Бар спрыгнул с края крыши на балкон и бесшумно приземлился на лапы. Осторожно поднявшись, он подошёл к двери и посмотрел внутрь. В спальне никого не было. Он сел под дверью и приготовился ждать. Сильвестр любил подышать свежим ночным воздухом и своим привычкам не изменял, разве что в случае мафиозной войны, которой, спасибо Харчи, не намечалось.

Спустя час зажегся свет, и Сильвестр открыл балкон. Бар примерно секунду посмотрел на его тонкую спину, затем, мягко выпрямившись, вытащил нож и всадил его в печень коту, втаскивая его обратно в спальню и зажимая второй лапой рот.

– Тише, тише, нам не нужно шума, Сильвестр, все хорошо, это я, Бар. Успокойся. Все нормально, – сказал Чеширски, крутя нож и смотря в растерянные глаза Сильвестра. – Я просто зашел сказать, что знаю, как топят котят. Я знаю весь механизм изнутри. Когда берут большое полотенце и кладут его сверху, чтобы, когда они всплывали, оно не дало им дышать. Казалось бы, это всего лишь полотенце, но маленьким котятам этой преграды хватает с лихвой. Уверен, ты убивал их именно так. Скажи, ты помнишь, как под твоей лапой всплывали их маленькие головки. Ты помнишь это, ублюдок?

Но Сильвестр не ответил, он все ещё попытался вырваться. Бар крепко держал его, насаживая все больше и больше на нож и не давая и малейшего шанса на спасение. Наконец, выбившись из сил, Сильвестр сдался и посмотрел на своего убийцу немигающим взглядом.

– Так ты помнишь это? Моргни, если да.

Сильвестр моргнул.

– Я хочу, чтобы это было последнее, о чем ты подумаешь перед смертью, – сказал Бар и вытащил нож, позволив крови хлынуть на пол.

– Тебе конец, детектив, – слабо проговорил Сильвестр, тратя последние силы.

– Все мы умрем, – ответил Бар, вынимая из кармана бумажник Харчи, который он успел вытащить, когда душил его. Швырнув бумажник на пол рядом с Сильвестром, Бар заметил:

– Только я вот думаю, что тебе будет грустно одному, поэтому я скоро отправлю к тебе твоих друзей. И твоего босса тоже. Уверен, твоё убийство он не простит даже обезьянам. Это прямая угроза, не говоря уже о подрыве репутации, как-никак – главный помощник.

– Умно, – тихо сказал Сильвестр и, улыбнувшись, устало опустил глаза на бумажник, после чего жизнь окончательно покинула его.

Вытерев о его морду нож, Бар подошёл к кровати и, пошарив лапой под подушкой, достал небольшой револьвер. Одного выстрела вполне хватило, чтобы в доме началось движение, а на лестнице послышались шаги. Закрыв дверь, Бар выбежал на балкон и спрыгнул на забор, после чего растворился в темноте городских переулков, положив начало новой мафиозной войне.

Зимняя ночь

Остановившись в нескольких метрах от машины, Бар вытащил сигарету и закурил, наблюдая, как облака дыма медленно поднимаются в зимнем воздухе, всё выше и выше, в далекое черное небо города. Он поднял голову и посмотрел на небо. Там были звезды. Далекие, невероятно далекие звезды. Он никогда не мечтал стать астрономом или космонавтом, но звезды манили его. А затем пошёл снег. Белый, пушистый, он столь гармонично вписывался в ночное небо, что казалось, будто это чей-то художественный план. Бог? Возможно. Кто знает, как он реагирует на то, что зверьё не может справиться с украшением города. Быть может, для него это крайне важно, вот он и решил навести визуальный порядок.

Снег был везде: на тротуаре, деревьях, окнах, на тёмном кирпиче и мусорных баках. Даже вонючий грязный квартал Мэдхойн драйв преобразился, покрывшись этой белоснежной периной из замершей воды. Но, несмотря на общую красоту, пора было снова окунуться в бандитский ад, который так тщетно пыталась скрыть старушка-природа. Чеширски потушил сигарету и вошёл внутрь кошачьего клуба, где в хаотичном порядке было разбросано несколько тел.

– Чеширски, что-то ты припозднился, – сказал Майер.

– Пробки, – меланхолично ответил Бар и пожал ему руку. – Как-никак зима пришла. Ты давно приехал?

– Да вот только машину поставил. Мне Милтон сказал, что я тебе должен помочь, ты же копаешь на обе семьи, – глаза у Майера горели. Такое часто бывает у новичков, когда им в руки попадается что-то стоящее.

– Да, есть такое дело, – Бар огляделся. – Что, немного шокирует, да?

– Ну да, давно такого не было. Зима началась очень даже брутально. За две недели – двенадцать трупов. Это просто сумасшествие какое-то!

Бар осмотрел холл клуба. Дерево, камин, резные стены и расписные потолки. Коты устроили здесь настоящий клуб джентльменов, смакуя свои свободные минуты жизни в окружении изящества и мастерства. Бар посмотрел в сторону трёх тел. Крупные, мордатые – это были явно пехотинцы или охранники. Возможно, те и другие одновременно. Бар осмотрел входные отверстия от пуль. Одна в сердце, другая в голову. Практически ювелирная работа.

– Всё же какая у бандитов странная тяга к прекрасному, – заметил Майер, рассматривая клуб. – Это же надо так дом разукрасить.

Не обращая внимания на восхищения леопарда, Бар подошёл к столу и, рассмотрев лежавшие на столе карты, повернулся к Майеру. Леопард всё так же стоял рядом и пристально наблюдал. Бару это даже польстило. Как известно, крупные кошки редко пытаются учиться у обычных котов. Видно, Майер был исключением.

– Надо же, дверь пошёл открывать тот, у кого самый хреновый расклад, – тихо сказал Бар, переворачивая карты.

– Это удивляет?

– Да не особо. Видно, самый торопливый, поэтому получил пулю первым. Затем наш убийца уложил этих двоих, стрелял отсюда. Бац. Бац. Бац. Бац. Они даже пикнуть не успели. Словили всё, что летело.

– Хочешь сказать, это сделал один зверь?

– Да, скорее всего. По крайней мере, этих застрелил точно один.