Галина Полынская - Золото Аида [litres]

– Пора, наверное, сувениры покупать и билеты заказывать? – сказала Алевтина.

– Рановато еще.

– Почему это? Закончили ведь дело.

– Не до конца мы его закончили.

– В смысле? – удивился Сабуркин. – А что еще? Ветку вернули на место, клиент ожил. Где мы еще недоработали?

– Осталось найти убийцу.

Сотрудники переглянулись.

– Кто-то знал о свойствах трилистника, и этот кто-то запустил его по цепочке коллекционеров. Кого именно хотели убить, а кто стал случайной жертвой, это тоже предстоит выяснить.

– И думаешь, убийца здесь, в Греции? – озадаченно спросил Гера и оглушительно чихнул.

– Не факт, но надеюсь, что здесь. Сегодня этим и займусь, а вы отдыхайте, лечите насморк, покупайте сувениры. Завтра у меня тоже дело без вашего участия.

– Какое хоть, можно узнать?

– Похороны Софии.

– Боже, она умерла?! – ахнула Арина.

– Хотелось бы сказать «все мы смертны», но так получилось, что у нас не все, – сухо ответил Феликс. – Мария попросила, чтобы я пришел один, так что и завтра вы свободны. Постарайтесь не заблудиться в городе во время гуляний.

– Да где тут блудить, – махнул рукой Сабуркин, – город-то этот как три московских района – за час вдоль и поперек обойдешь. Да, грустно, конечно, но хорошо хоть легко и быстро ушла.

– Мне бы не хотелось обсуждать эту тему.

Сотрудники замолчали и занялись завтраком. Пока они ели, Феликс о чем-то размышлял, глядя на спешащих прохожих и праздно шатающихся дворняг. Затем достал телефон и набрал номер родственника Ирины Сергериди. Когда ответил мужской голос, Феликс произнес:

– Михаил, доброе утро. Это Феликс вас беспокоит. Мы с вами встречались, помните?

– Да, конечно! Как ваши дела? Ну эти… самые… помогли вам Вито со Спиросом?

– Очень. Все в порядке, дела закончены. Я бы хотел с вами увидеться, найдется у вас время?

– Пожалуйста, хоть сейчас, я свободен. Вы где?

– У отеля, на площади Аристотеля.

– А я чуть выше, за памятником Венизелусу, в кафе у руин древней Агоры кофе пью. Знаете, где эти развалины? Там еще колонны и кусок амфитеатра.

– Да, знаю, сейчас подойду.

Нажав на отбой, Феликс спросил своих сотрудников, чем они сейчас планируют заняться.

– Поболтаемся где-нибудь по окрестностям, – пожала плечами Алевтина.

– Пофотографируемся, – гнусаво, в салфетку добавила Арина.

– Может, тебе лучше в кровать пойти?

– Нет-нет, такая погода чудесная. Погуляем, дождемся вас и пойдем обедать.

– Не знаю, когда вернусь, если задержусь, обедайте без меня. – Феликс встал из-за стола. – В случае чего немедленно звоните.

– Удачи! – сказал Сабуркин, а Алевтина помахала рукой.

Пройдя площадь, Феликс перешел через дорогу и поднялся вверх – к огороженному фрагменту древнего города. У самой ограды, с видом на величественные колонны с амфитеатром, располагалось небольшое летнее кафе, где за столиком с чашкой кофе сидел Михаил.

– Доброе утро, – Феликс протянул руку и сел напротив. – Как дела, как настроение?

– Спасибо, все хорошо. Надеюсь, у вас тоже все хорошо?

– Просто замечательно.

– Какой кофе будете?

– Спасибо, только что завтракал. Я с вами вот о чем хотел поговорить, Михаил…

И Феликс принялся расспрашивать о друзьях и ближайшем круге знакомств его родственника – Ивана Сергериди.

– Скажите, что вы конкретно хотите узнать, – отставив чашку, Михаил внимательно посмотрел на собеседника.

– Хочу выяснить, откуда он взял тот трилистник.

– Так вы же вроде все выяснили.

– Я нашел, откуда эту ветку достали. После она пошла путешествовать по коллекционерам. Теперь я хочу понять, как она попала к Ивану, кто конкретно ему передал, подарил или продал трилистник.

– Считаете, это важно?

– Думаю, да. Вы говорили, что с вами он не обсуждал это приобретение, вы не видели, как и когда он ее принес, верно?

– Верно, к сожалению, не видел.

– Иван мог показать ветку кому-то из домашних?

– Вряд ли, он ни с кем не говорил о своих покупках, вообще старался, чтобы никто не знал о его увлечении. Только со мной иногда делился.

– Но где он брал, у кого покупал этот свой «черный» антиквариат, вы хотя бы знаете?

– Знаю, что вроде желающие что-то такое купить-продать в кафе у Макиса собирались, но не знаю, собираются ли до сих пор, все-таки время прошло. Хотите, проедем туда?

– Читаете мои мысли.

– Тогда идемте, моя машина в двух кварталах отсюда припаркована.

Кафе Макиса оказалось спортбаром с мягкими диванами и огромными плазменными экранами на стенах. В это время кафе пустовало, лишь его хозяин – невысокий, тощий, с коротким ежиком черных с проседью волос – смотрел телевизор, попивая кофе. Поздоровавшись, Михаил представил Феликса как своего «друга из России» и попросил разрешения присесть.

– Пожалста, – сказал Макис на вполне сносном русском, цепко разглядывая обоих глубоко посаженными серыми глазами. Взгляд его точь-в-точь напомнил Феликсу взгляд прежнего хозяина особняка агентства, бывшего мелкого криминального авторитета Бульбы.

Для начала, как водится, поговорили ни о чем, дальше Макис спросил, что у них за дело к нему. И Михаил сказал, что ищут они людей, продающих антиквариат, желательно старых, постоянных продавцов.

Макис исподлобья посмотрел на Михаила, на Феликса и снова на Михаила.

– Ищем продавца одной конкретной вещи, – сказал Феликс. – Личный интерес, только и всего.

– Что за вещь?

Феликс достал телефон и показал картинку на экране. В этот момент в зале появилась уборщица – симпатичная худенькая женщина лет тридцати пяти с ведром и шваброй. Увидев ее, Михаил заулыбался и помахал рукой. Та кивнула в ответ и скрылась из виду.

– Знаете Марину? – поинтересовался Макис.

– Да, одно время она приходила к нам дом убирать. Так что с продавцами, есть кого спросить?

– Надо подумать, – Макис развалился на диване, утопая в слишком высокой для него мягкой спинке. – Тут уже нет прежних торгов: кто умер, кто уехал, кого посадили, да и боятся сейчас, гоняют за это сильно. Но я поспрашиваю, может, кто еще остался в деле.

Зайдите завтра вечером.

– Хорошо, спасибо.

Попрощавшись, Михаил с Феликсом вышли из кафе.

– Куда вас подвезти?

– Давайте назад, к Аристотелю. Не затруднит?

– Нет, конечно, все равно по пути.

Феликс с вечера предупредил свою команду, что завтракать они идут самостоятельно, – похороны Софии были назначены на десять утра. Одевшись в черный костюм, купленный накануне, он в начале десятого был уже у памятника Аристотелю. Внедорожник Марии подъехал точно в условленное время. Женщина тоже была вся в черном, с кружевной косынкой на голове. Они обменялись приветствиями, и машина тронулась с места. Половину дороги молчали, затем Мария сказала: