Александр Шатаев - В последний день отпуска, или Тайна рыболова Николая [СИ]

Уж было появилась мысль: пока еще не поздно, вновь рискнуть "слетать" до Меленок, домой!.. Взять там, в шкафу, что в гараже, свой старый трофейный немецкий бинокль, оставленный мне в наследство воевавшим дедом, и - снова сразу же сюда!.. Однако неожиданно, едва ль не разом с этой мыслью, смутила голову еще одна внезапная мыслишка: а нет ли, часом, в бардачке багажника машины маленького театрального бинокля, которым, грешным делом, приходилось пользоваться - теперь уж можно говорить "в былые времена", - порою тайно наблюдая за секретами Андрея с Даниилом.

Оказалось, есть!.. Я тотчас же схватил его и, не промедлив больше ни секунды, почти бегом, бегом - ложбинкой... к лесополосе! Напротив участка "камней" пришлось давать весьма приличный трудоемкий крюк, карабкаясь по крутизне, поросшей старыми дубами и орешником, чтоб обойти "лобешник" на подошве Кручи - небольшое "лысое" местечко. И еще минут через пяток-десяток я был уже в чащобе "дальней лесополосы", именуемой нами, местными рыбаками, также "большой муратовской".

В ней я отыскал себе удобное лежачее местечко около какого-то невзрачного куста. Крутя окуляры бинокля, установил-настроил резкость и поначалу даже испугался лишней близости стоянки Николая по отношению ко мне. Мне постоянно чудилось-казалось - пока к тому не попривык - он был (стоял на якоре) не дальше как метрах в семи от меня! И я немало опасался даже шелохнуться, боясь, что он с секунды на секунду обернется, услышав за своей спиной мое дыхание, стук моего не в меру колотящегося сердца. На всякий случай, срочно выключил "мобилу", чтоб не зазвонила. Мне даже было видно его золотое кольцо на правой руке, крутящей катушку удочки!

Внимательно, не торопясь, я рассмотрел его приманку во время его забросов. То был обычный (среднего размера) светло-серый виброхвост на темном, весьма крупноватом крючке, с примитивной (в форме шарика граммов до тридцати), по-видимому, новенькой, еще не потускневшей от воды и рыбьей слизи "джиг-головкой", или же просто "джигой".

Забрасывал ее сравнительно недалеко, чуть выше по реке, метров до тридцати от лодки, а затем принимался неспешно крутить катушку.

Проводку приманки тоже можно было считать обычной! Примитивная ловля "ступеньками" - с остановами вращения катушки и протяжкой джиг-головки "на себя" непосредственно удилищем, иногда с подкруткой.

Вызывала лишь смущение непривычная его неторопливость, некая сонливая беспечность при вращении катушки и его манипуляции удилищем!.. Особенно в момент протяжки "на себя". При этом будто бы потяг осуществлялся непослушными, трясущимися, как у паралитика, руками! Мне показалось даже - это походило на игру " по сторонам ", и я не поленился пробежать-пробраться краем лесополосы еще немного дальше в направлении муратовской тропы наверх, чтобы получше рассмотреть-увидеть столь довольно непонятную "игру" со стороны спины удачливого Николая.

К удивлению, его игры удилищем " по сторонам " я не отметил; приманку он тянул, как это делают обычно, точно "на себя". И получалось - "весь секрет" был исключительно в одном-единственном моменте!.. В его загадочной протяжке с "ленивою", неспешною игрой приманкой во время ее подъема со дна до останова на очередной "ступеньке"!

Для наблюдения за этим странным действием пришлось еще разок перебежать-пробраться метров пятьдесят по чащаре березняка, рябинника и тонких корявых дубков, занять позицию среди кустов (уже довольно спелого, колючего) шиповника и вновь, с немалым любопытством, приникнуть к окулярам своего биноклика.

Да!.. Сомнений более быть не могло. Николай почти неуловимо, конечно же, играл удилищем! Играл неторопливо!.. Его движения трясущейся "паралитической" рукой, державшей удочку, казались мне теперь довольно странными, довольно нестандартными. Во время длительного наблюдения за ним его "игра" - как приходилось убеждаться в том все больше, больше - была не столь уж произвольной, не столь бессмысленно-ленивой (как показалось поначалу) и вовсе не столь хаотичной! Она имела однотипную, довольно сложную структуру, вне сомнений, наработанную ритмику, и даже... некую определенную тональность! Становилось очевидным, что запомнить, повторить его манипуляции со спиннингом было, в общем-то, весьма проблематично. Я даже склонен был с чего-то вдруг подумать, что его игра при всем при том имела "некое определенное звучание!..", неожиданно поймав себя на мысли, что посредством мной произносимых тихих звуков "та-ра-та, ра-та-та, бара-тара-бар-чита...", стараюсь мысленно поймать-освоить хотя бы "абракадабру" столь странного ритма игры! Где-то слышал, именно благодаря подобной "тарабарщине" или же постукиванью пальцами по подлокотнику кресла при просмотре еще не озвученных фильмов, многие композиторы "ловят"-запоминают ритмику действия эпизодов для их дальнейшего музыкального оформления.

Впрочем, все эти размышления (с тем же успехом!) могли оказаться элементарною "чушью собачей". А мои фантазии в отношении каких-то сложностей в рыбалке Николая - не более как результат пустого, бесполезного воображения, плодом совершенно лишних подозрений, неоправданной пристрастности к нему. Ведь он - всего лишь навсего! - мог попросту удачно угодить-попасть на "клёвое местечко", где, что не кинь, все будет рыбе по нутру, в охотку.

Опа!.. Была поклевка. Был явный неслабый удар, и едва ль не тою же секундою - его мгновенная подсечка. Спиннинг тотчас согнуло, чуть ли не в кольцо... Но подсечка оказалась неудачной! И еще секунды через три или четыре Николай как прежде продолжал вести-подкручивать свою приманку с тою же "игрой", в том же "ленивом" темпе.

Невдалеке от лодки у него еще раз "стукнуло", тряхнуло удочку! Снова был рывок-"подсечка", а - спиннинг почти "в кольцо"... Но вновь не удалось, не получилось. И он на этот раз довольно шустро, торопливо вывел-поднял из воды приманку, внимательно рассматривал ее. При этом я успел увидеть-"уловить", что спинка искусственной рыбки темная, ее серые боковинки - в крапинку. "У тебя, браток, всему виной твой слишком жидковатый спиннинг! - сказал ему тихонечко, вполголоса. При этом столь же тихо, посоветовал: - Чтобы успеть крючком поддеть за губу судака, хлыстик спиннинга нужно иметь пожестче!"

"Однако на его виброхвоста поклевки несравнимо более уверенные, смелые. Аж пара ударов за одну проводку!.. - поражался я. - Быть может, все дело именно в виброхвосте? В его какой-то необычной, отличительной окраске и вибрации хвоста?" - решив не далее как завтра же, с утра пораньше, купить себе штук несколько ориентировочно таких же, пройдясь по всем рыбацким магазинам в центре городка.

Я поточнее выверил-отметил точку его стоянки и, как говорится, "с точностью до полуметра" вычислил-определил участок его забросов. Им оказалась небольшая, неглубокая ложбинка между двух ничем не примечательных, неинтересных, по мне, весьма неперспективных бугорков. Ни рытвин на ней, ни коряжек, ни каких-то там особенных течений. И соответсвенно - как правило: ни рыбы в этом месте, ни поклевок!.. Чуть далее к фарватеру - всегда "пустой", всегда "безрыбный" продольный свал. Решил, что в обязательном порядке при первой же возможности необходимо будет навестить-разве-дать эту здешнюю ложбинку: "постоять", "поплавать" над ней подольше.