Екатерина Белецкая - Насмешники. Дело времени

— Для них всё словно будет впервые. Они… — Берта задумалась, подыскивая слова. — Они наивные очень. И поэтому чистые.

— Не словно, — поправил Ит. — Именно что впервые, и чистые.

— Ну да. Это очень правильное такое ощущение, понимаешь? — Берта села.

— Ляг обратно, — взмолился Ит. — Глаза же видно!!! Издеваешься?!

— Я сейчас оденусь, — пообещала Берта.

— Не успеешь!..

— Блин… Ит, отстань! Да отстань, кому говорю!

— Ладно, отстал, — Ит сдался. Отодвинулся от Берты подальше, отвернулся. — Жестокосердная.

— Детей хотели? Теперь терпите. Оба. Ит, нет, ну правда, — Берта накинула сарафан и поспешно стала застегивать маленькие пуговички. Пуговички были их прозрачного зеленого пластика, похожие на конфетки монпансье. — Я всё понимаю, но мы же с тобой обещали…

— Да всё нормально, маленькая, — заверил Ит. — Не переживай.

— Не могу я не переживать… Так вот, про книжку. Слушай, а ты можешь написать так, чтобы было… чтобы с ними в конце концов случилось чудо? Настоящее хорошее чудо. Ну, пожалуйста, Ит. Так не хватает в жизни настоящих и хороших чудес.

Ит сел. Привычным движением собрал волосы в хвост, прихватил черной аптекарской резинкой. Нахмурился.

— Про чудо не знаю, — подумав, сказал он. — Вообще, смотря что называть чудом.

— Что-то хорошее, — подсказала Берта.

— Ох… понимаешь, когда мы с поля боя вывозим людей, и они остаются живыми в результате — это чудо, как ты считаешь?

— Не знаю.

— А я знаю. Для нас это — работа. Для них — чудо. Он, например, считал броню, в которую запаковался, непробиваемой, неуязвимой и неснимаемой. Его шарахнули по этой броне, и он уже считал себя трупом… а я взял и снял. Сколько на счету только у меня таких чудес? Тысячи? Вот и думай.

— Ну тогда пусть это будет чудо, которое выглядит как чудо, — нашлась Берта. — Сумеешь так сделать?

— Вот прямо совсем как чудо? — усмехнулся Ит.

— Ага.

— Я постараюсь, — пообещал он. — Ри с семейством во сколько приедут?

— В половине девятого. Ит, пойдем. Пойдем, пойдем, диверсант фигов. И чтобы про чудо написал обязательно, понял?

— Сама ты чудо… Ладно, напишу. Так уж и быть.

— Ну и чем вы тут занимаетесь? — Ри расположился в кресле, Витька тут же залез на спинку этого кресла и сел. Спинка широкая, а Витька — тонкий и худенький. И очень похож на Джессику, такой же светлокожий, выразительный и гибкий. — Давайте, рассказывайте.

— Папа книжку пишет, — тут же сдала Ита Даша. — Про Шини, Аквиста, Бонни, Бакли и Фадана. Еще мы на море делали замок из камней, а потом пришли большие мальчишки и его сломали. Но рыжий сказал, что они будут сами виноваты. А мама…

— Даша, не веди себя как Бонни, — попросил Ит. — Помнишь, мы говорили?

— Ладно, пап, не буду. Вить, пошли за мороженым? Пап, можно?

— Идите уже, а то палатка в десять закроется. Эти истребители мороженого тут уже притча во языцех, — пожаловался Ит. — Веру только возьмите. Они с мамой помогают Джесс. Давайте, бегом!

Когда дети ушли, Ит сел за стол и спросил:

— Ну как там?

— Проект? Как всегда. Через пятую точку, как еще. Они достали, Ит. Я больше не могу.

— Ну давай с нами, — предложил Ит. — В заброс пойдешь?

— Куда? — оживился Ри.

— Тихий океан, нужны пилоты на сборщики. Мы идем на три месяца. Хочешь?

— Хочу, — Ри хлопнул ладонью по коленке. — Очень хочу. Я уже плесенью начал покрываться с этим проектом.

— В общем, если Джесс даст добро, ты идешь.

— Она даст добро, — Ри нахмурился. — Я её уже довел, по-моему. Она будет только рада.

— Ну, если рада… — Ит вздохнул. — А вообще как?

— Ну, ехать она опасалась. Ты же знаешь…

Ри не договорил.

— Знаю, — кивнул Ит. — Это бесполезно, Ри. Пока она сама не простит себя, всё так и будет. С переменным успехом.

— Да, верно, — Ри помрачнел. — Или пока не произойдет что-то, что сумеет оправдать её в собственных глазах.

— Шесть лет прошло, — напомнил Ит. Ри устало кивнул. — И они меня на пару довели уже. Что Джесс, что рыжий. Одна кается, другой до сих пор мечтает уложить меня в Бурденко. Сколько можно!.. Я поначалу отмахивался, но этот гад уже и при больных так шутит. А иной раз и не шутит. Представляешь?

— Чего он делает? — опешил Ри.

— Стационар, который на Пролетарке, в котором мы последние полгода работаем, — принялся объяснять Ит. — Кого берем, ты в курсе. Травматические ампутации, на восстановление, по пятерке-шестерке. Не экстренные. Мало того, что я лично уже задолбался там пахать, так еще и этот кретин… Он перед отпуском принимал парня одного, без левой руки. Из военных. Зоны на доращивание там есть, руку пытались спасти местные, не смогли, в общем, отправили к нам, эндопротез поставим, через полгода будет с рукой, через год уже будет компенсирован полностью.

— И?..

— И этот мудак, не побоюсь этого слова, вызывает меня и начинает демонстрировать! — судя по лицу, Ит действительно разозлился. — Читает парню целую лекцию, в которой детально рассказывает, что со мной было, что восстанавливали, какие операции проводили, и так далее. В каком я был восторге, думаю, догадаться не трудно.

— Серьезно? — у Ри от удивления вытянулось лицо. — Хм. Это действительно… несколько странно.

— Это не странно, гений, это бесит, — Ит отвернулся. — А закончил он лекцию тем, что на мне-де эта методика тут только обкатывалась, что у меня результат не идеальный, и что мне нужно будет всё переделывать. А пациенту повезло, ему сразу сделают всё как надо.

— Нет слов, — покачал головой Ри. — Он про этику вообще слышал?

— И про деонтологию тоже, — съязвил Ит. — Слышал. Лет двадцать назад, когда мы учиться начинали. Нет, парень тот, конечно, доволен был. Его до нас местные футболили только в путь, а тут — столько внимания и все подробности… но дело не в пациенте, а в том, что у рыжего и впрямь что-то с головой до сих пор.

— А чего тебе в работе не нравится? — Ри подумал, что неплохо бы сменить тему. — Хорошее же место. И от дома близко. И суточных дежурств там вроде не бывает.

— Скучно, — пожал плечами Ит. — Драйва нет. Неинтересно, понимаешь, без драйва. Не моё это, на плановых сидеть. Ты же меня знаешь.

— Себя я тоже знаю. Ох, и не говори… заброс, значит? На активные? А госпиталь какой? «Балтика»?

— Нет. Новый какой-то, он без названия пока.

— Лады. Как вернемся, сразу заявку подам, — Ри улыбнулся. — Достали меня уже с этим проектом. Слушай, а чего ты пишешь такое?