Ольга Коротаева - Семь невест некромага

Русалка выпрямилась и, откинув с лица светлые волосы, удовлетворённо выдохнула. И тут раздался громкий и чёткий стук. Раз-два-три… А затем жуткий женский визг.

Я сидела и смотрела на ряд тёмных фигур в плащах: гости сидели прямо на полу, их капюшоны полностью скрывали лица. Забава у порога пыталась привести в чувство повариху, которая лежала рядом с пустой кастрюлей в луже какого-то варева.

— А я говорила, — проворчала Забава, оставив несчастную в покое, — не надо было открывать! У тебя совершенно нет чувства самосохранения! Вот что теперь делать… с этими?

Я снова обвела растерянным взглядом ровный ряд «невест», которые нанесли нам неожиданный визит, и только вздохнула:

— Понятия не имею! Если бы они хоть что-то сказали…

— По мне так пусть лучше молчат, — содрогнулась русалка, и, не думая приближаться, добавила: — И вообще, главное — они не нападают. Уже хорошо!

— Хорошо, — пригорюнилась я. — Только всё равно непонятно…

Раздался стон, и женщина на полу зашевелилась, Забава присела рядом:

— Вы как? В норме?

Я иронично хмыкнула:

— Разумеется в норме! Если бы ты увидела, как любимая собачонка размазана равномерным слоем по стене, а потом ещё и незваные гости окружили… нежно улыбаясь разложившимися губами, то была бы в норме? Не думаю, что в Тремдише подобное зрелище входит в круг достопримечательностей.

Забава пробурчала что-то невразумительное и помогла пострадавшей подняться.

— Интересно, кто убил собаку, — пробормотала я. — И зачем…

— А мне вот ни капли не интересно! — зло заявила русалка. Удерживая мычащую женщину, она покосилась на молчаливых «невест» и проворчала: — Не думаешь, что собачка просто стала ужином для нежити? Ты посмотри, может у них все лица в крови…

С сомнением покосилась на «невест» и осторожно дёрнула капюшон одной из них, но на полуразложившемся подбородке не было ни капли крови. Осмелев, приподняла ткань чуть выше и, встретившись взглядом с нежитью и, отпрянула.

— Странно, — пробормотала я. — Такое ощущение, что они не особо соображают, что происходит. А если так, то постучать в дверь «невесты» не смогли бы. Как и дойти до города. Скорее всего их кто-то привёл… Но кто это мог быть? Некромаг?

Спина похолодела, сердце болезненно сжалось, и я резко обернулась к двери, в страхе увидеть на пороге синеглазого красавца с жутким кинжалом, на котором алела ещё тёплая кровь инститора. Но в дверях, стараясь удержать повариху в вертикальном положении, копошилась русалка, и я медленно выдохнула. Нет! Не так-то просто победить инститора! Но всё же тень сомнения оставалась: судя по высказываниям Генриха, некромаги — не его «конёк». Другое дело — ведьмы! Но эти-то все здесь. Снова осмотрела ряд «невест» и вздохнула:

— Что же делать? Не нравится мне всё это… Генрих собирался удержать нежить на кладбище при помощи магического огня, но «невесты» здесь.

— Может, сбежали, — устало подала голос Забава. Она усадила повариху, которая явно была в шоке, на кровать, и осторожно, готовая в любой момент подорваться с места, подошла ко мне, нерешительно потопталась рядом. — А Генрих сумел удержать лишь некромага…

Я покачала головой:

— Он весьма ловко орудует магическим огнём, Генрих в этом лучший! «Невесты» не смогли бы сбежать… Если только, огонь вышел из-под контроля, и нежити грозило бы сожжение. А этого нельзя допустить до приезда Аноли и группы зачистки… Ох! — Я прижала ладони к губам: — Так зачистки же не будет! Олдрик сказал… — Я подскочила и схватилась за голову: — А Генрих и не знает!

— Думаешь? — с сомнением произнесла Забава.

— Олдрик сказал, он инститор отвечает на звонки, — кивнула я. — Джерт, вредина, отказал в помощи!

Забава опасливо покосилась на нежить:

— А что, если предположить, что Генрих знает? Или, во всяком случае, догадывается, зная сволочной характер Джерта, — Я посмотрела на русалку, и сердце забилось быстрее: кажется, нам с подругой пришла одна и та же мысль. Забава медленно проговорила: — Вдруг он специально запер тебя здесь, убедив, что ему ничего не угрожает, только затем, чтобы Аноли успела тебя спасти от яда? А сам, чтобы потянуть время, отвлекает некромага? Ведь ни мага, ни нежить нельзя убивать, пока ты отравлена, а значит…

Я слабо покачнулась, перед глазами потемнело. Стоило только предположить, что Генрих сейчас позволяет некромагу издеваться над собой для того, чтобы дать мне шанс выжить, как дыхание замерло. Он обещал, что я останусь жить… Но какой ценой?

— Нет, — я покачала головой, — не могу этого позволить!

И сомнамбулой шагнула к двери, но Забава потянула меня за руку:

— Стой! Это всего лишь предположение! К тому же, и Генрих велел тебе оставаться здесь! — Я вырвалась, но русалка снова вцепилась в меня: — Скоро Данья вернётся! Мара, ты забыла, что отравлена?

— Не забыла, — вырвалась я. — И как я сразу обо всём не догадалась? Генрих опять провёл меня. Конечно! С чего бы некромаг так легко меня отпустил? Он догадался, что я могу сопротивляться «последнему дыханию» из-за чувств к Генриху и сначала решил уничтожить инститора, а потом заполучить меня. Генрих, зная об этом, добровольно отправился на кладбище, чтобы выиграть время. Потому и поцеловал! — Я застонала и, сжав кулаки, прошептала: — Не позволю ему умереть из-за меня!

Оттолкнула Забаву и кинулась к двери, но тут, словно чёрт из табакерки, на меня налетела Данья. Она вцепилась в мои руки и завыла:

— Мара, Лежик при смерти!

Сердце ёкнуло, кожа на лице словно помертвела.

— Что? — прошептала я. — Как?!

Данья потянула меня за руки:

— Бежим! Скорее!

Забава перехватила руку ведьмы и быстро спросила:

— А зелье? Противоядие! Ты приготовила его?

— Конечно! Но оно осталось в моём доме, — торопливо закивала Данья и снова потянула меня за руку: — Бежим, иначе инкуб истечёт кровью.

— Где он? — воскликнула я и требовательно тряхнула руку ведьмы: — Что с ним? Почему он истекает кровью?

— Он в моём доме, — быстро проговорила Данья, ведьма буквально подпрыгивала от нетерпения: — Рана оказалась серьёзнее, чем мы думали! А всё тот доктор… Не лечит, а калечит!

Я вырвала руку, бросилась к шкафу, дверцы визгливо скрипнули. Схватив большую белую аптечку, метнулась к двери. Забава побежала было за нами, но я остановила подругу:

— Нет! Ты жди Олдрика и Аноли. Убедись, что у птички есть противоядие и приезжайте на кладбище…

— Зачем? — растерянно моргнула Забава и тут же протестующе воскликнула: — Не останусь я с этими привидениями. Ни за что на свете!

«Невесты», как по команде, поднялись и посеменили к выходу. У Забавы отвисла челюсть, но мне некогда было любоваться на это зрелище, и я побежала следом за Даньей. Та посмотрела на маленькие часики, которые украшали её тонкую руку, и крикнула: