Джессика Эттинг - Пропащие души [litres]

Напоминаю о встрече завтра в 8 утра.

Тогда она и расскажет о том, как Нэш следил за ней. Так или иначе она добьется правды от Патриции и Нэша. И потом, разве Нэшу на самом деле нужно было рассылать напоминание? Как будто кто-то из них мог забыть о встрече, на которой они будут обсуждать, как остановить убийцу-психопата и спасти этот долбаный мир.

– Тебе повезло, что мои родители не натравили на тебя полицию, – рявкнула Зи на Нэша, когда Сабрина еще не успела занять свое место за столом для совещаний.

Полицию? Сабрина задумалась: в чем же Зи обвиняет Нэша теперь?

– О чем ты говоришь, Зи? – спросил Джастин, тоже ничего не понимая.

Сабрина взглянула на Нэша, чтобы увидеть его реакцию, но его лицо оставалось непроницаемым, как обычно. После их последнего разговора, или спора (она не знала, как это лучше назвать), Сабрина наконец признала, что между ними в какой-то момент могла быть связь, но это не то, что Нэш хотел бы развивать дальше. К несчастью, ей по-прежнему стоило труда заставить себя отвести от него взгляд.

Когда Сабрина снова посмотрела на Зи, та сердито уставилась на Нэша, скрестив руки на груди, словно защищаясь.

– Вы следите за нами.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Нэш.

Почему черные футболки, которые он носит, будто специально созданы, чтобы сделать его еще привлекательнее? Сосредоточься — напомнила она себе.

– Белый фургон постоянно проезжает мимо моего дома, – ответила Зи. – Мои родители предположили, что это репортер, который преследует отца, но это было бы совершенно бессмысленно. Очевидно, что это вы. И вы продолжаете следить за нами, с тех пор как мы вышли из-под контроля в квартире Девона.

Нэш по-прежнему оставался невозмутимым.

– Давайте говорить прямо. Ты думаешь, что мы следим за вами, потому что видела, как белый фургон проезжает мимо твоего дома? Это самый популярный цвет пассажирских фургонов. Может, поэтому я такой и арендовал?

Зи выглядела уже не такой уверенной, но все-таки кивнула.

– Да, но дело не только в этом. Тот человек приезжает в очень странное время. И мама сказала, что он паркуется так, чтобы не оказаться в поле обзора наших камер и не попасть на видео. Сомневаюсь, что какой-то случайный репортер может настолько хорошо разбираться в технике и знать устройство охранных систем.

Что-то в сказанном задело Нэша.

– Ты заметила номер?

– Нет, сама я никогда не видела фургона.

– За рулем был мужчина? Или женщина? – То, как напряглась нижняя челюсть Нэша, заставило Сабрину занервничать.

Должно быть, Зи тоже уловила серьезные нотки в голосе Нэша, потому что она внезапно ослабила напор.

– Мужчина за двадцать или около тридцати. Маме так и не удалось хорошо его рассмотреть, потому что он тут же свалил, когда ее увидел.

– Так это был не ты, Нэш? – спросила Гэбби, нервно переплетая пальцы.

– Нет.

– Прошлой ночью… – начала Гэбби. Но тут же умолкла.

Зи буквально набросилась на нее.

– Прошлой ночью что?

– У меня возникло сильное ощущение, будто кто-то смотрит на нас. Я не знаю. Я ничего не сказала, потому что это было просто ощущение, но это может быть как-то связано с тем фургоном.

Эндрю яростно колотил по клавишам своего ноутбука.

– Я знал, – объявил он, выглянув из-за экрана. – Водительские права Девона Уорнера за последний год трижды отмечены в фирме по аренде машин. Каждый раз он арендовал белый грузовой фургон «шевроле экспресс». Последний раз он взял его месяц назад и до сих пор не вернул.

В комнате повисла тишина.

– Получается, Девон Уорнер следит за Зи? Как он вообще узнал о ней? – спросила наконец Сабрина, и в ее голосе звучал страх, как бы сильно она ни пыталась скрыть его.

– Что если он следил за нами в ту ночь, когда мы обыскивали его квартиру, а потом последовал за нами? – спросил Эндрю.

Патриция подняла руку.

– Думаю, нам нужно успокоиться. Давайте не впадать в истерику. Мы не знаем наверняка, был ли в том фургоне Девон Уорнер.

– Но мы не знаем наверняка и что его там не было, – возразил Нэш. – Мы объявили машину в розыск после того, как обнаружили исчезновение Девона, но до сих пор неизвестно, где она. Если он по сей день водит машину, вероятнее всего, он недавно сменил номера. Все, что вам нужно, – быть начеку и соблюдать осторожность. Если вам кажется, что что-то не так, просто предположите худшее и позвоните нам, особенно если увидите этот фургон.

Сабрина кивнула одновременно с остальными. Она не хотела, чтобы ее пугали, когда еще нет никаких доказательств, но все же была благодарна Зи за ее теории заговора. Может, на этот раз она просто выбрала не того заговорщика.

– И я добавлю для ясности, Зи, – сказала Патриция, и впервые в ее голосе послышалось раздражение. – У нас нет никаких причин следить за вами. Мы на одной стороне.

– Тогда почему вы не сказали нам, что у Лили была дочь? – спросила Зи.

«Ну вот, опять», – подумала Сабрина.

Она ожидала, что Патриция наконец сорвется на Зи, но вместо этого та побледнела:

– О чем ты говоришь?

Зи пихнула Гэбби. Та помедлила, но после второго толчка все-таки заговорила.

– У меня было видение о Лили, – ее голос дрогнул, и Джастин подвинулся вместе со стулом поближе к ней. – Она посещала могилу своей дочери.

– Когда мы были в хижине и спросили у вас, были ли у Лили дети, вы сказали, что нет, – ответила Зи, и в ее голосе слышался почти триумф.

Патриция откашлялась.

– Вы правы. Я не сказала вам, что у Лили была дочь. Сэм. Ее нашли мертвой вскоре после того, как ей исполнилось восемь.

– Как она умерла? – спросила Гэбби.

– И почему вы решили, что это не имеет отношения к делу? – решила добавить Зи.

– Это имеет отношение к делу, но не такое, как вы думаете. – Патриция глубоко вздохнула. – Дочь Лили – это главная причина, по которой мы начали работать над сывороткой.

Теперь Сабрина совершенно запуталась. Даже Эндрю выглядел растерянным.

Патриция начала с самого начала.

– Сэм исчезла чуть больше десяти лет назад, когда ей едва исполнилось восемь лет. Она ехала домой на велосипеде от друзей, но домой не вернулась.

– И что случилось? – спросила Сабрина, хотя какая-то ее часть не хотела слышать ответ.

– Ее похитили. Она исчезла без следа. Были сообщения о том, что ее видели – как обычно случается, когда ищут пропавшего, – но ни одно не получило подтверждения. Поисковые группы работали неделями. Лили использовала все ресурсы, которые были доступны благодаря работе в ФБР. Шансы найти пропавшего ребенка уменьшались с каждым днем, но она старалась сохранять надежду. Мы все старались. Довольно быстро мы уперлись в тупик. Не осталось буквально ничего. И тогда Лили решила попросить помощи у экстрасенса, женщины, которая раньше продуктивно работала на ФБР. Лили дала ей что-то из одежды и вещей Сэм и отвела ее на место, где Сэм видели в последний раз. Но та не смогла сказать ничего конкретного. Несколько незначительных улик, которые вели в никуда, и ничего больше. И Лили начала терять самообладание.