Виталий Останин - Остерия Старый конь Дело второе: Браватта

Мужчины были ярко, крикливо, как-то по-женски, одеты. Высокие, можно даже сказать настоящие гиганты — рост самого высокого превышал два метра. Но не это привлекло внимания Мерино — здоровяков ему доводилось видеть и раньше. У незнакомцев была серая кожа. То есть — натурально серая кожа, будто бы обсыпанная тонким слоем вулканической пыли.

Сбившись с прогулочного шага, трактирщик остановился и стал беззастенчиво рассматривать иноземцев. В глаза сразу бросилось обилие деталей: желтые радужки глаз, крупные черты лиц, забранные в клубок на макушке волосы черного и серого цветов, тонкие и не по-мужски изящные кисти рук, выглядывающие из широких, расшитых цветами рукавов. Странного покроя платья — похожие на халаты с запахом, длиной до середины бедра и широкие шаровары. Обуты иноземцы были в мягкие теплые сапоги, тоже расшитые какими-то узорами. Ясно, что незнакомцы откуда-то с юго-востока, но это все что могла сообщить логика. Подобных серокожих ему еще не доводилось встречать.

Заметив внимание к ним, самый высокий чужак широко улыбнулся, сверкнул неестественно белыми на фоне серой кожи зубами и приветственно поднял руку.

— Господин! Прошу помощь вам!

Мерино не сразу сообразил, что иноземец не предлагает помощь, а просит о ней. Просто не очень хорошо владеет сегером[17]. Да еще и путает местоимения. Улыбнувшись в ответ, Мерино в три широких шага приблизился к серокожим.

— Мерино Лик, трактирщик. — тщательно выговаривая слова, представился он. Чуть склонил голову, поскольку не представлял с каким сословием имеет дело. — Буду рад помочь.

Ему было безумно интересно узнать кто эти люди.

Серокожие посмотрели на него, не меняя выражения лиц, явно не понимая ни слова, а вот высокий, после его приветствия, радостно вскинул руки.

— Жайла Цаарил! Вы потерять путь! Мы помогать вам?

Мысленно переведя реплику: “Мы потерялись! Вы поможете нам!” и додумав, что этот самый Цаарил был божеством чужака, которого тот сейчас благодарил за неравнодушного местного жителя, Мерино кивнул.

— Очень постараюсь. А куда вы шли?

— О! Вы смотреть наш город! Просто шли, найло Цаарил! Потом смотреть — не видеть назад! Толмач быть, потом нет быть!

Серокожий старательно выговаривал слова чужого для него языка, но все равно получалась полная тарабарщина.

— Кто вы такие? — спросил Мерино, решив для начала выяснить это. Подумал и слегка упросил вопрос: — Откуда вы? Какая страна?

Иноземец выслушал, кивнул, дескать, понял и стал медленно, сопровождая слова жестами, говорить.

— Вы — цурандари.

Серая рука указала на собственную грудь.

— Такой народ. Далеко!

Руку взлетела и указала куда-то на восток.

— Очень плыть много. Владыка ваш послы!

И выжидательный взгляд на трактирщика.

“Так, понятно. Какие-то цурандари, с востока. Послы… Торговые послы? Вряд ли. Владыка какой-то их послал. Значит, в Инверино. Но как послы с Востока оказались здесь одни и без толмача?”

В свою очередь кивнув, Мерино стал говорить, старательно сдерживая смех — до того нелепо звучала его речь:

— Правитель наша страна ехать вы?

И рукой указал на троицу чужаков.

— Так! — радостно воскликнул здоровяк. — Так! Наша страна правитель!

— Я, — касание ладонью своей груди, — вас вести правитель. Вы — идти за мной.

— Жайла Цаарил! — с совершенно понятным облегчением выдохнул его собеседник. Повернулся к своим спутникам, выдал совершенно птичью фразу и вновь обратил взгляд на Мерино.

— Вы готовы! Благодарность много вы быть!

Скрывая в бороде улыбку, трактирщик направился к замку, стараясь боковым зрением следить за послами. Те, однако, и не думали отставать, прилепившись к Мерино, словно утята, идущие за кряквой.

У навсегда опущенного подъемного моста стоял знакомый синьору Лику стражник. Лишь на секунду прикрыв глаза, он вытащил из памяти его имя — Джано. Средний сын портнихи с Липового тупичка, неподалеку от Ольховой. Считай соседи! Приветливо улыбнувшись молодому человеку в кирасе поверх теплого полушубка, Мерино указал рукой на следующих за ним иностранцев.

— Здравствуй, Джано! Вы тут послов иноземных не теряли?

Стражник непонимающе посмотрел сперва на трактирщика, затем на серокожих иноземцев за его спиной. После чего в его голове, видимо, сошлись какие-то факты, и он выдал:

— Ох!..

— То есть — теряли?

— Синьор Лик, вы?.. Как?.. — вскричал стражник, когда к нему вернулся дар речи. После чего, не дожидаясь ответа, бросился к караулке, крича:

— Массимо! Массимо, свин такой! Бегом к барону да Бронзино, доложи, что послов нашли!

И лишь после того, как напарник стражника, гремя амуницией вылетел из караулки и бросился в открытый зев воротной башни, вернулся к Мерино и стоящим рядом с ним серокожим.

— Где вы их нашли, синьор Лик? — спросил он уже немного спокойнее.

— А матушка тебя не учила тебя здороваться? — хмыкнул Мерино в ответ и как только стражник начал бормотать извинения, тут же вскинул руки: — Да я все понимаю, сынок! Все нормально! Гуляли ваши послы по старому городу, да и заблудились, что в целом совершенно неудивительно! Вот что удивляет — кто же их выпустил из замка без сопровождения и переводчика? Это же совсем без головы надо быть! Мало ли что могло случиться?

Стражник не успел ничего ответить, да и вряд ли бы смог, если бы успел. Ну что мог знать обычный гарнизонный вояка, стоящий на посту? Только то, что у начальства паника и все ищут каких-то послов.

Грохоча сапогами по мосту из замка выбежал дворянин. Уже немолодой мужчина с непокрытой головой и распахнутом джуббоне. Резко остановился напротив Мерино, выдохнул.

— Вы?

Мерино лишь развел руками, подтверждая этот очевидный факт, и иронично улыбнулся. С начальником городской стражи бароном да Бронзино у него были несколько натянутые отношения, а потому пенять ему за невежливость, как с Джано, вряд ли стоило.

— Вот, нашел ваших потерявшихся послов.

Да Бронзино на миг сморщился, но тут же лицо его озарила улыбка — явление столь чуждое на грубом лице старого солдата, что даже могло напугать человека неподготовленного. Разумеется, она была обращена не к какому-то там трактирщику, а к иноземцам, которых тот привез.

— Господа! Прошу следовать за мной! Это ужасное недоразумение!

Барон совершенно не учитывал тот факт, что серокожие, вернее, один из них, на сегере говорили не очень хорошо, и быстрая фраза, не подкрепленная жестами, осталась для них непонятной. Пришлось Мерино вмешаться и, сопровождая слова движениями рук, пояснить:

— Идти этот господин! Все теперь хорошо!

Посол приложил руки к груди и поклонился трактирщику.

— Мы так помогать вам! Хотел благодарность как?