Кристофер Прист - Экстрим [litres]

– Привет, – откликнулась Тереза, а затем вздрогнула и потрясенно уставилась на мужчину, уходившего в ночь.

Это был ее отец, Боб Граватт.

В свете уличного фонаря она рассмотрела выбритую голову, круглые уши, крепкую шею. Отец подошел к вместительному пикапу, сел в него и уехал.

Тереза вошла в казарму и стала подниматься по лестнице. Ступеньки у лестницы были бетонные, а двери с площадок вели в отдельные квартиры. На верхнем этаже она остановилась перед коричневой дверью, глядевшей прямо на лестничный пролет. Картонная табличка, на ней имя отца, написанное его угловатым почерком: «Р. Д. Граватт». Тереза осторожно толкнула дверь. Короткий коридор, в дальнем конце должна быть кухня. Там играет приемник и что-то негромко звякает. Искушение пройти на кухню и встретиться с матерью было почти непреодолимым, однако Тереза знала, что потом непременно придется выйти из сценария и начинать все с начала. Было жаль разрушать с такими трудами установленную цепочку совпадений. Поэтому она не пошла на кухню, а свернула в первую дверь направо, где, как ей помнилось, была родительская спальня.

Посреди спальни, рядом с простым деревянным стулом, стояла маленькая девочка. На стуле лежал пистолет, в котором Тереза мгновенно опознала «Смит-и-Вессон» тридцать второго калибра. Девочка смотрела на большое, размером с дверь, зеркало, висевшее на стене прямо напротив двуспальной кровати.

Зеркало, настоящее зеркало!

Девочка смотрела на свое отражение, отражение смотрело на нее.

– Посмотри, что у меня есть, – говорит семилетняя Тереза, а затем берет двумя руками пистолет и с видимым трудом его поднимает.

Критический момент подошел так быстро и неожиданно, что Тереза задохнулась от ужаса. Не имея времени на разговоры, она вскинула руку, тщетно пытаясь схватить пистолет. Неожиданное вмешательство испугало девочку, она дернулась, и ее крошечные ручки случайно надавили на чувствительный спуск. Тереза инстинктивно пригнулась, пистолет выстрелил – оглушительный взрыв, гулко раскатившийся в тесном пространстве комнаты, – и висевшее на стене зеркало покрылось паутиной трещин. Пистолет вылетел из рук девочки и грохнулся на пол. Мгновение спустя туда же со звоном посыпались десятки саблевидных осколков, оставив на месте зеркала пыльные, грубо прибитые доски.

– Тесс?!

В дальнем конце квартиры упало что-то тяжелое, металлическое, а затем стало слышно, что по коридору кто-то бежит.

Придерживая левой рукой пострадавшую правую, маленькая Тереза смотрела на разбитое зеркало, на ее лице застыла гримаса страха, боли и недоумения.

Дверь толчком распахнулась, но прежде чем в спальню вбежала мать, Тереза вспомнила аббревиатуру LIVER.

Кливленд, 1962 год, она находилась на 55-й Восточной стрит, рядом с банком. Она знала, что сейчас будет, и не было нужды в это ввязываться. Прошло шесть секунд, дверь, у которой она стояла, начала быстро открываться. LIVER. 1981 год, полутемный бар в пригороде Сан-Антонио. Двухчасовое ожидание Чарльза Дейтона Хантера не сулило ничего, кроме скуки. LIVER.

Она укрывалась за киоском в северном конце висячего моста, высоко переброшенного через реку. На ней были бронежилет, серебристый сферический шлем и большие зеркальные очки. Слева и справа от нее укрывались и другие аналогично одетые копы, целая прорва копов, штук двадцать, а то и тридцать. У всех у них были автоматы непонятной ей модели, в небе стрекотал вертолет.

– Кого мы ждем? – сухо осведомилась Тереза у ближайшего к ней полицейского.

– Джерри Гроува, – рыкнул полицейский и сплюнул сквозь зубы струю слюны, оранжевой от табака. – Он бесчинствует в Англии, в Булвертоне. А мы должны остановить его, остановить сейчас ! Вот он, парни! Он двигает прямо к нам!

Вместе с несколькими другими Тереза заняла позицию на узкой дорожке, проходившей между двух киосков. Остальные копы расположились примерно так же. Посреди дороги появился человек, бежавший в их сторону. Время от времени он выпускал короткую очередь в какую-нибудь машину, машину заносило, она вылетала с дорожного полотна и разбивалась. Одна из машин вспыхнула и поехала задом прямо к гребенке киосков; за ней тянулся по бетону огненный хвост.

– Гроув, мы знаем, что ты там! – прогремел с вертолета многократно усиленный голос. – Бросай оружие и выходи с поднятыми руками! Но сперва отпусти…

Джерри Гроув умело упал, перекатился на спину, прицелился и всадил в брюхо вертолета с десяток пуль. Последовал оглушительный взрыв, на землю посыпались клочья обшивки, осколки стекла, куски вертолетных лопастей.

– Делай его, парни! – крикнул полицейский капитан.

Вместе со всеми остальными Тереза вскинула винтовку и начала стрелять. Звуки автоматных очередей слились в оглушительный рев. На лице Гроува застыло холодное, безразличное выражение, он отстреливался с убийственной меткостью. Его пули находили полицейских в укрытиях, безжалостно швыряли их на землю, это походило не столько на бой, сколько на игру в кегли.

– Это не Гроув! – удивленно сказала Тереза.

Она сняла зеркальные очки, чтобы лучше видеть, потом сняла шлем и встряхнула длинными темно-русыми локонами. И вышла на шаг вперед. Человек, которого они считали Джерри Гроувом, удивленно на нее смотрел.

Это был не Гроув, а Дейв Хартленд, деверь Эми.

Вот же черт, подумала Тереза, я только зря гроблю время.

LIVER.

World Copyright Stuck Pig EncountersCheck Our WebsiteFor Our Catalog Call Toll Free 1-800-STUC-PIG

– Что? – сказала Тереза, погружаясь во тьму.

Она была в булвертонском Старом городе холодным зимним утром. Это был ее первый полный день в Англии, она пошла прогуляться и взглянуть на город. Она страстно предвкушала узнавание, узнавание не этой минуты, когда она вернулась при посредстве цепочки смежных сценариев, а то, что было тогда. Но почему все здесь казалось ей родным? Ладно, сейчас это вряд ли имело значение. Ей не терпелось двигаться дальше. LIVER.

Она была в гостиничном номере, вечером, небо уже темнело. Женщина сидела за ноутбуком, она печатала до странности медленно и вообще казалась усталой. Ее плечи обвисли, спина ссутулилась. Вот так и уходит моя жизнь, подумала Тереза. На попытки разобраться в проблемах, созданных чужими, ненужными мне людьми, попытки что-то выявить, найти в хаосе хотя бы гран смысла. Женщина перестала печатать, уперлась ладонями в столик и начала вставать, она выглядела больной и измученной. Она начала поворачиваться, а повернувшись, увидела бы себя саму, поэтому Тереза вспомнила аббревиатуру LIVER и ускользнула.

Она была в «Счастливом бургбаре Эла», рядом с ярко освещенной салатной стойкой. Люди приходили сюда с детьми, целыми семьями, и в просторном зале стоял непрерывный веселый шум. Терезе вспомнились долгие часы, проведенные ею в бесплодных стараниях остановить Сэма Уилкинза Маклеода. И вот так, думала она, ускользает остаток моей жизни, слитой воедино с экстремальной реальностью. Краем глаза она заметила за окном какое-то движение, повернулась и увидела пикап, заезжающий на свободное парковочное место. Как только пикап окончательно остановился, водитель повернулся к заднему сиденью и достал автомат. Тереза вспомнила аббревиатуру LIVER.