Максим Сугробов - Плоды манцинеллы

В какой-то момент парень пошатнулся, медленно мотнул головой и удивленно посмотрел на Энди. Юноша замер, а во взгляде его читалось смущение и непонимание.

— Эй, ты в норме?

Бобби моргнул. Раз, второй. И, как ни в чем не бывало, вернулся к работе. Андрас вопросительно посмотрел на Тэйе.

— Потом, — прошептала она. — Уже почти все.

Парень даже ухом не повел, не сказал ни слова, размеренно продолжая свое незатейливое занятие. Действительно, странноват. Веяло от него чем-то таким невесомым, неуловимым, но необъяснимо жутким. Бледный взгляд серых глаз отстраненно и недвижимо буравил прилавок, а тощие руки, больше похожие на кривые ветви высохшего дерева, разбирали покупки. Удручающее зрелище. Отталкивающее.

— 211 крон, — скупо бросил Бобби. — Пожалуйста.

Энди протянул две купюры общей стоимостью в триста, жестко схватил два пакета с продуктами и вылетел из магазина. Тэйе догнала его через несколько секунд, остановила, развернула и протянула сдачу.

— Ты слишком много оставил.

— Отдай этому…

— Нет. Он получает деньги за работу. Честные деньги. Так делаются дела, Энди.

— Ему они нужнее… Наверное.

— Это не важно, — она решительно мотнула головой. — Каждый идет своей дорогой, и он мог выбрать другую. Если бы хотел чаевых — стал бы официантом.

Андрас ощерился.

— Зачем ты это делаешь? Ну, оставил я денег и чего? С меня не убудет, а этого Боба они подбодрят.

— Не надо жалости к сирым и убогим, Энди, — холодно произнесла она. — Это удел Родства, жалеть. И все мы знаем, к чему ведет такое благородство.

На какой-то миг, на секунду, воспоминания вернулись. Сумбурной кашей, хаосом, наспех состряпанными из крови и копоти, они обрушились на него, грубым спазмом схватив затылок. Но один лишь взгляд в ясные глаза Тэйе, одно лишь слово и мир обрел четкость.

— Ладно, — он взял деньги. — Как ты вообще с ним работаешь? У вас все такие?

— Нет, только Бобби, — девушка смягчилась и расслабленно выдохнула. — Я к нему привыкла. И я его понимаю. Прости, если чем задела.

Андрас отмахнулся. Омрачать день обсуждением паренька из магазина — далеко не лучший выбор.

— Он раньше таким не был, — Тэйе заметила, как Энди поморщился, и поспешно вставила: — Я просто хочу объяснить…

Бобби, как и все, кто примкнул к Государству после войны, должен был пройти сканирование. Таковы правила. Спорить бессмысленно — либо НСГМ, либо Родство. Результаты показали несколько возможных профессий: уборщик, официант, продавец. Первый вариант не рассматривался вовсе — Роберт никогда не отличался крепким здоровьем, и постоянная работа на промозглом воздухе рано или поздно дала бы о себе знать. Второй — ничуть не лучше. Улыбаться и подносить еду тем, кто успешнее и счастливее тебя — так себе радость. Оставался лишь третий.

— И он никак не может смириться. Бесконечная рутина для него хуже пытки.

— Так пусть идет в Родство, — бросил Энди.

До дома оставалось совсем немного, Андрас уже видел поворот, за которым появится скромная обитель девушки, когда Тэйе замерла на месте.

— Что ты сказал? — он оглянулся. Девушка помрачнела и злобно ухмыльнулась. — В Родство? Ты вообще в курсе, что там творится? — заметив замешательство на его лице, она рассмеялась. — Легко рассуждать о том, чего не знаешь. Ох, как легко и прекрасно.

Тэйе подошла вплотную и с жаром выдохнула:

— А я тебе расскажу, Энди. Я тебе все расскажу…

Два тяжелых пакета тянули вниз. Но Андрас не смел пошевелиться.

— Откуда бы начать?.. — она задумчиво почесала переносицу и просияла. — Точно! Семьи!

Родство разделилось на несколько ветвей. Несколько стран, каждую из которых возглавлял родитель. Отец или мать. Или оба одновременно. Общая масса, многомиллионная толпа, объединенная извращенным желанием справедливости, не смогла бы ужиться внутри одной идеологии, какой бы прекрасной та не была. Уж слишком разношерстный люд собрался под знаменами Родства, и то единственное, что связывало противоречия — ненависть к современному миру, к изобретению Майера, — после победы обратилось в прах.

— Лидеры все понимали. Не знаю как, но им удалось успокоить и разделить бушующий народ. Задачка явно была непростой. Наверное, в этом им стоит отдать должное, — Тэйе отсалютовала. — Divide et impera! Разделяй и властвуй, Энди.

Многие пошли на восток, заняв территории России и северного Китая. Почти год люди расселялись по обширным землям, восстанавливая то, что своими же руками разрушили вчера. Отец Арген и мать Кхримата вели толпу, пообещав богатство и достаток, ведь именно там, на востоке, щедрость земных недр не знала границ.

Кто-то хотел тихой жизни — спокойно возделывать поля, разводить скот, собирать щедрые урожаи. Отец Йорд и мать Терра образовали вторую семью, указав мирный путь сыновьям и дочерям. Южный Китай, часть Северной Америки и вся Индия были отстроены вновь, чтобы в будущем кормить ненасытный мир.

— Слушай, — нетерпеливо вставил Энди. — Я хочу услышать все, но… — он с трудом приподнял руки. — Пакеты тяжеловаты.

Тэйе сурово взглянула на его ношу, наморщила лоб и жестко кивнула.

— Ладно, пошли. Не хотела приводить эту историю в дом, но, видимо, придется.

Главная ирония Родства — оно создано тем, что так люто ненавидело. Конечно, там были и такие, кого одобрил сканер Майера: квалифицированные врачи, известные деятели науки, специалисты и инженеры, писатели и музыканты. Но в общей массе их численность меркла, как пламя свечи на фоне необъятного пожара. В большинстве была грязь и серость, отребье, озверевшие после первой крови.

— Когда все закончилось и улеглось, — Тэйе легко ступала по лестнице, до двери оставалось лишь несколько метров. — Почти все умники сбежали. Они одурели от той жестокости, что увидели. Не были готовы ее принять. Если кто и остался, то жалкие единицы.

Третья семья желала осесть в городах. Вернуть себе жизнь, которую отняли, стать полноправными членами общества и цивилизации. Именно они наладили торговые маршруты между другими ветвями Родства. Именно они стали связующей нитью с Государством. Под началом отца Фовара и матери Криэтет они сами создавали культурное наследие нового мира, пусть и ограничивалось оно вульгарным фольклором. Большего им и не требовалось. Восточная Европа и оставшаяся часть Северной Америки покорилась третьей семье.

— Странные у них имена, — сказал Энди, разбирая пакеты. — Таких же не бывает.

— Не бывает, — кивнула Тэйе. — Это псевдонимы.

— Зачем?

— Кто ж знает?

— И даже у Марты Бремер?

— Конечно, — девушка пожала плечами. — Она ведь ничем не хуже, верно?

— И как…

— Мария. Мать Мария. Символично, правда?

Энди не ответил. Его съедала мысль, что Тэйе была в Родстве. Сомнений не осталось уже в самом начале истории, но очень уж хотелось услышать ее конец. Андрас медленно распаковал мясо, промыл его под холодной водой и передал сочный кусок девушке. Чувства молчали. Хороший ли знак, плохой — выводы делать рано. Он привык ненавидеть всех, кто хоть как-то связан с Родством, ведь прошлых убийц не бывает, мясник навсегда остается мясником…