Ди Карт - Скользкая дорога

— Это ты, Мечтатель?

— Да, Грешница, — с волнением ответил он.

— У тебя такой взгляд, будто ты увидел привидение, — улыбнулась женщина, — но это ожидаемо. На самом деле я выгляжу по-другому, но мой организм отравлен терапией.

— Грешница, все так плохо?

— Доктор говорит, что сейчас раковые клетки постепенно погибают, но мне кажется, что я погибаю вместе с ними.

— Я уверен, что когда терапия закончится, ты начнешь приходить в порядок, — Лукас сел на край кровати. — Знаешь, так непривычно говорить с тобой по-английски! Но я сейчас нисколько не хочу разговаривать на испанском.

— Расскажи мне, как твое путешествие? Где твоя жена?

— Она в отеле. Путешествие отличное! Но я уже соскучился по дому.

— Мечтатель, я могу обратиться к тебе с просьбой? Это не составит тебе большого труда.

— Конечно! Все, что угодно!

— Знаю, что только ты сможешь мне помочь. Больше некому. Помнишь, я тебе говорила, что у меня есть ребенок, с которым я в молодости очень плохо поступила?

— Да, помню.

— Я думаю, что скоро умру…

— Грешница!

— Нет-нет, послушай. Есть одна вещь, которую я хочу, чтобы ты передал моему ребенку. Это будет нетрудно, — и она протянула ему крошечную коробочку.

— Хорошо! Конечно, передам.

— В этом футляре игла, на которой записано видео. Если я перестану тебе отвечать в «Иннер-брейкере», значит, я умерла, и ты можешь передать видео моему ребенку. Адрес там же, в игле. Но прошу тебя не смотреть это видео.

— Что ты! Я не буду.

— С другой стороны, даже если ты и посмотришь… Мне уже неважно.

В палату зашел доктор и недовольно взглянул на Лукаса: «Молодой человек, у нас все визиты к больным согласовываются заблаговременно с администрацией!»

Женщина на кровати умильно посмотрела на доктора и, с трудом переведя взгляд обратно на Лукаса, сказала парню:

— Дорогой Мечтатель, не трать на меня время! Иди к жене, она ждет тебя там, в гостинице, одна, в свой медовый месяц. Наслаждайся жизнью, мой милый Мечтатель! Она такая короткая.

— Спасибо! А ты поправляйся! — Лукас оглянулся на врача, потом чмокнул женщину в щеку, махнул ей рукой и вышел из палаты.

Они с Сабриной провели остаток медового месяца, наслаждаясь каждой секундой вместе. В последний перед отлетом домой вечер они устроили себе ужин в маленьком валенсийском ресторанчике под открытым небом. Официант, узнав, что молодые люди заканчивают в Валенсии свое свадебное путешествие, сделал им комплимент от заведения — вкуснейшую паэлью с морепродуктами.

— О-о-о-о, а вот и несчастный к нам пожаловал! — с улыбкой встретил своего напарника Арманду. — Ну, рассказывай, как мучаешься?

— Да сам ты мучаешься! — отшутился Лукас. — Ты мне лучше про дело расскажи. Его прям совсем закрыли?

— Нет, наполовину только… Ну конечно же, совсем! Чему я рад, признаться, ведь это дело занозой у меня было. Пусть Миллер сама со своими ядрами разбирается. Давай лучше к нормальным делам. Пока ты был в отпуске, мне спустили большой материал по признакам уклонения от уплаты налогов бенефициара «Канала Два». Ты хорошо делаешь аналитику. Я тебе переслал всю первичку. Через неделю нужно твое мнение.

— Понял. Все сделаю. Слушай, я понимаю, что с делом уже все, но я тут в отпуске все пытался мозгами пораскинуть…

— Тоже мне, удивил! Будто я тебя плохо знаю! Но дело закрыто. Смирись.

— Нет, ты послушай! Палата усиленно следит за тем, чтобы судьи друг с другом не общались, поддерживая тем самым в них абсолютную беспристрастность к работе. Но если так подумать, то они все друг с другом связаны! У Видау и Тарьи Экман мужья — родные братья.

— У Видау нет мужа. Она же пояснила, что сто лет с ним в разводе!

— Так это не меняет положения дел! Отец Перре работал в том же архитектурном бюро, в котором сейчас работает высокий судья Мурао. Брат Перре — продюсер родителей Филиппа Мартинеза! Сплошные переплетения!

— Дружище, ты сам присутствовал на встречах с нашими аналитиками. Все это не новости. Эти обстоятельства были предметом проверки, которая ни к чему не привела. Если копнуть глубже, то уверен, что и мы с тобой в каком-то поколении повязаны были. Людей мало, мир тесен. Ничего удивительного. Тебе надо успокоиться. Решение принято.

— Ладно, — вздохнул Лукас. — Мне тут иглу надо прочитать, а у меня дома даже разъема под нее нет. Можно я в наш экспертный отдел схожу, их попрошу?

— Сходи, в чем проблема. Не пойму, зачем некоторые продолжают на иглах информацию хранить…

Когда Лукас пришел домой, он кинулся к жене и крепко прижал ее к себе.

— Лукас! — глухо сказала Сабрина, уткнувшаяся лицом в его грудь. — Что такое?

— Я просто очень соскучился по тебе! Весь день ждал, чтобы прийти домой и обнять тебя! Сабрина, я так сильно тебя люблю…

— Мой родной, я тоже по тебе соскучилась! Раздевайся и пойдем ужинать. Я сама еще не ела — тебя с работы ждала.

Сабрина и Лукас быстро вошли в рабочий ритм. Недели через полторы после возвращения из медового месяца оба были уже по горло в делах.

— Лукас, — спросила как-то за ужином Сабрина, — ты последние дни какой-то унылый. Все в порядке? На работе все хорошо?

— В целом, да. Знаешь, я думаю, мне надо будет на пару дней в командировку съездить.

— А надолго? И куда?

— Не надолго. В Париж. Обещаешь не скучать?

— Еще чего!

— Звучит двусмысленно!

Когда Лукас вернулся из командировки, то, не заезжая домой, прямиком отправился на работу.

«Арманду, — сказал он, войдя в кабинет, — мне срочно надо поговорить с тобой».

— Подождите, подождите, — с неуверенностью в голосе сказала федеральный судья Уилма Сальгадо, когда сидящий напротив нее прокурор Брасио завершил свой доклад, — вы это все серьезно?

— Ваша честь, — ответил прокурор, — я отдаю себе отчет в том, насколько смело это звучит, но факты никуда не денешь, согласитесь! У следствия нет иных вариантов. Безусловно, мы идем на определенный риск. И я обратился к вам за ордером в качестве крайней меры.

— Не могу не согласиться, прокурор, что факты налицо. Но то, о чем вы просите меня… Не уверена, что это в полной мере соответствует букве закона.

— Да, но это соответствует его духу! Ваша честь, у нас нет другого выхода.

— Прокурор, — тяжело вздохнув, сказала судья, — я удовлетворю ваше ходатайство. Но! Все, что сейчас звучало, не должно покинуть стены моего кабинета. Надеюсь, нет нужды объяснять, что на кону не только соблюдение закона, но и моя мантия.

— Нет нужды, совершенно верно, Ваша честь.

Через два дня все новостные издания охватила информационная лихорадка. Каждый канал считал своим долгом пригласить эксперта, чтобы прокомментировать произошедшее, и те с упоением выдвигали гипотезу за гипотезой, одну авторитетнее другой, несмотря на то, что следствие предоставило общественности минимум данных. «Если сообщенная органами следствия информация верна, — говорил один из экспертов, — то мы всерьез должны задуматься о судьбе самого института Суда Прошлого».