Владимир Корчагин - Тайна таёжного лагеря

— Дверь захлопнулась. Совсем!

— Но мы же знаем, как ее раскрыть.

— С той стороны — да. А с этой?! Попались мы, Оленька.

— Как попались? — еле вымолвила она дрогнувшим голосом.

— Попались по моей глупости, как мыши в мышеловку. Ведь я-то должен был знать, что здесь работали заключенные, и двери сделаны так, чтобы они ни в коем случае не смогли выйти отсюда по своей воле.

— Так что же теперь, так и погибнуть здесь? Так и… — голос ее прервался. В нем послышались слезы.

— Постой, Оля. Надо подумать.

— О чем подумать? Те, кто остались там, в нише, тоже, наверное, думали. Да видишь, чем все закончилось.

— Подожди, Оля. Говорю — постой! Те, кого ты имеешь в виду, были совсем в другой ситуации. Взрыв такой силы должен был привести к тому, что весь воздух в его эпицентре, а следовательно, и там, над выходом на поверхность здешних вентиляционных каналов, оказался непригодным для дыхания. Таким он проник и сюда, в это подземелье. И все, кто был в нем, просто задохнулись от ядовитого дыма. Потому они и сбились в одну кучу в нише у самой дальней стены, где, видимо, оставались еще остатки чистого воздуха. Так что им было просто не до того, чтобы о чем-то думать. У нас другое дело. Мы можем хоть свободно дышать.

— Что толку?..

— Будет и толк. Сейчас я постараюсь еще раз все осмыслить. Недаром говорят: даже из самого безвыходного положения можно найти выход, — Сергей старался во что бы то ни стало успокоить Ольгу, хотя и сам был на грани отчаяния.

И все-таки мысль его работала, как часы. В самом деле, что можно было бы придумать, чтобы выбраться из этого подземного склепа? Стены его на всем протяжении соприкасались только с толщей земли. Дыры в потолке слишком узки и длинны, чтобы воспользоваться ими. Дверь настолько массивна, что ее не пробить никаким инструментом.

И тем не менее единственный путь к спасению находится только здесь. Сергей повел лучом фонаря поверх двери: там было вмонтировано здоровенное бревно. Осветил края ее: они были заключены в толстенную кирпичную кладку. А низ двери? Он проходил почти у самой поверхности земли, отделяясь от нее лишь одним рядом кирпича. А что под ним? Скорее всего — земля. Как и пол, на котором они стояли. И основание туннеля, по которому они пришли сюда. Значит…

— Эврика! Олька, Эврика! — воскликнул он, хватая ее за руки.

— Придумал что-нибудь? — отозвалась она почти шепотом, боясь поверить своей догадке.

— Придумал, Оля. Сделаем подкоп под дверью. Вот тут, на пожарном щите, и лопата висит. Сядь пока, посиди на моей куртке, а я… — Сергей сбросил с плеч куртку, схватил лопату и начал лихорадочно рыть слежавшуюся землю.

Нельзя сказать, чтобы это было легко. Земля поддавалась с трудом. Но отчаяние утроило его силы. Благо, чем глубже он копал, тем все более податливой становилась земля. Не прошло и часа, как он углубился почти на метр и начал подкапываться под дверь. Здесь, правда, он наткнулся на кирпичный фундамент. Но тот был не толще штыка лопаты, а под ним лежала все та же песчанистая земля, так что еще полчаса работы, и на голову ему посыпались комья основания тоннеля. Дальше он не стал и копать. Выбрался наверх и, шагнув к двери, прямо наощупь нажал заветные клавиши кода. Дверь послушно скрипнула и раскрылась.

— Все! Олька, все! — закричал он во все горло, перепрыгивая через выкопанную им яму и бросаясь к ней. — Теперь нам сам черт не страшен.

— Ну, не скажи. Здесь, как я поняла, чего угодно можно ждать. А уж дверь эта!.. На, заложи ее, чтобы снова не захлопнулась, — протянула она ему коробку из-под какого-то прибора.

— Ты права, как всегда, Оленька. А теперь… Хватит с нас всего этого! — Он в последний раз окинул взглядом поблескивающие в луче фонарика бесчисленные приборы и механизмы и, решительно подойдя к стеллажу с бумагами, чиркнул спичкой.

Огонь не заставил себя долго ждать. Яркий язычок пламени вмиг взвился над нижней полкой. А уже через считанные минуты весь стеллаж превратился в один гигантский факел, подхваченный потоком воздуха, вырвавшегося из раскрытой двери.

Сергей схватил Ольгу за руку и увлек ее в темноту тоннеля:

— Теперь бежать, Оленька. Бежать — бежать! Воздушный поток в любую минуту может переменить направление, и тогда пламя охватит весь тоннель.

Через пять минут они поднялись на поверхность земли и, не сговариваясь, направились к реке.

Река встретила их сиянием солнечных бликов и привычным шумом переката. Погода стояла чудесная. День был полон тепла и света.

И только над зарослями шиповника, которые покрывали почти весь противоположный берег, все яснее, все отчетливее вырисовывалось несколько дрожащих столбов седовато-бурого дыма, выходящего, видимо, из устьев вентиляционных каналов подземной лаборатории.

— Ну, слава Богу, — заметил Сергей, — разгорелось там на славу.

— Видимо, да. Только не будем больше об этом говорить. Все это так страшно.

— Ты права. Займемся лучше обедом. Да и пора в обратный путь собираться.

— А со своими геологическими проблемами ты разделался сполна?

— Пожалуй. Обыкновенная гидротермальная жила с сульфидным оруденением. Но соответствующую заявку со временем я сделаю. Она стоит этого. А вот с продуктами у нас действительно проблема. Подзадержались мы здесь.

— Ну, это пустяки. Тайга не даст умереть с голоду.

— Что верно, то верно. А кстати, те две утки, что я подстрелил вчера, где они?

— Вот тут, в палатке. Я их еще вчера ощипала и выпотрошила.

— Так их и пустим в дело. Иди набери водички, а я займусь костром.

Костер разгорелся быстро, и Ольга принялась уже колдовать над котелком с дичью, как вдруг земля у них под ногами дрогнула, и глухой грохот вплелся в привычный шум переката.

Все это могло означать лишь одно.

— Это там, внизу? — проговорила Ольга, меняясь в лице.

— Да, похоже, произошло то, на что мы рассчитывали.

— И те несчастные оказались преданными земле, как и подобает христианам?

— Выходит, так.

— Царство им небесное! — неожиданно перекрестилась Ольга.

— Главное — мы выполнили последнюю волю погибших.

— Может быть, может быть… Но что же дальше? Ведь стоит нам вернуться в город…

— Я понимаю тебя, родная. Эта бестия, Мессис, так просто, конечно, тебя не оставит в покое. Надо как-то от нее отделаться. Я много думал об этом и вот что хотел бы тебе предложить. Во-первых — письмо. Его надо будет отдать этой гадине.

— А вот так. Смотри, что я сначала с ним сделаю, — Сергей вынул из кармана письмо и, свернув его пополам, сунул в котелок с водой так, что сухими остались только две верхние строки. — Теперь дальше, — он растер текст письма ладонью до такой степени, что тот в миг превратился в сплошную чернильную кляксу и осторожно положил на землю для просушки.