Наталья Косухина - Сад чёрной розы

— И что же в твоей жизни разрушила я?!

Вот теперь я его узнала: мальчик, каждым жестом, каждой чёрточкой выражающий вселенскую обиду, когда что-то шло вразрез с его желаниями — таким он мне и запомнился.

— Всё! Когда-то я мечтал быть таким, как отец! Хотел стать добрым полицейским. Но оказалось добро не побеждает зло, оно его… активирует.

— Твой отец был хорошим человеком!

— О, да! Он был героем, спасал страждущих вроде тебя! — издевательски протянул парень, подвинул стул почти вплотную ко мне, сел и продолжил: — Только о собственной семье не думал! Когда вы уехали, прожив у нас почти неделю, к отцу надолго приклеился ярлык «друг маньяка». Родственники убитых не простили ему ваше спасение. Нас с сестрой не принимали в игры, дразнили в школе, пришлось перевестись в другую. А на отца однажды напал муж одной из тех женщин.

Леонтьев?! Я видела это в его воспоминаниях, но ведь в той драке кажется никто не погиб!

— Он тогда почти месяц лежал в больнице с черепно-мозговой травмой и переломом руки, увы, это его ничему не научило. — бесцветным голосом продолжил Игрок. Он смотрел как будто сквозь меня, но стоило пошевелиться, пистолет мгновенно повторил траекторию моего движения, напомнив, — расслабляться нельзя. — Отец продолжал помогать всяким отморозкам. Вытаскивал из неприятностей юных наркоманов, проституток, мошенников, свято веря, что им просто не повезло. Что если вывести оступившегося на правильный путь и немного помочь — он с него уже не собьётся. Он делал это постоянно, пока пару лет назад один из таких «спасённых», не перерезал ему горло, сочтя вмешательство в свою жизнь слишком навязчивым! Потомственный наркоман, дураку было ясно — такого лишь могила исправит! Только не моему благородному папочке!

Грустная история. Жаль дядю Гену. Но… при чём тут я?

— И ты решил искоренять зло? Почему именно сейчас? Или и раньше это делал?

Григорий отрицательно покачал головой.

— Прошлой весной я вернулся из армии, там со мной кое-что случилось. Однажды в горячей точке мы с ребятами взяли в плен троих боевиков, с одним была дочь — девочка лет восьми. Я отвёз её в лагерь, чтобы медики на всякий случай осмотрели. С ней хорошо обращались, предлагали еду, сладости, а она, едва оказавшись в медпункте, схватила скальпель и набросилась на нас с силой и яростью, невероятными для такой малышки. Пробила мне лёгкое, зацепила бронхи и гортань. С тех пор у меня проблемы с дыхательной системой и твёрдая убеждённость в том, что преступниками рождаются. Всё заложено в генах!

Проблемы с дыханием — вот откуда лекарство от астмы на теле Анны! Тогда он всё же прокололся, значит, это может случиться снова.

— И? Ты сразу начал искать меня, решив избавить мир от скверны?

Объяснять, что помогаю людям — бессмысленно. Он видит и слышит лишь то, что хочет. Наверняка, нашёл пациентов, которым я не смогла помочь, таких как внук Таисии Сидоренко, и лишь утвердился в своей безумной теории.

Он с отвращением скривился:

— Ты очень точно обозначила свою суть. Да, я обнаружил сайт, где нашёл единомышленников и почерпнул много полезной информации. Взломал код и сам начал с ним работать. Наиболее многообещающими были послания Войнича. Он писал, что практически нашёл тебя, а потом вдруг слился. Я решил проверить всё лично. Приехал в Москву, завязал роман с его подружкой. Это было не сложно — она умирала от скуки в своей золотой клетке. В его компьютере обнаружились твои фотографии и адрес, но потом я встретил вас в его квартире и ненадолго сбился со следа. Как-то не подумал, что Войнич может привести домой дочь маньяка, убившего его мать. Как же он меня разочаровал!

Его взгляд снова переполнило презрение, правда, теперь оно адресовалось не мне. Я вдруг вспомнила, что оставила Алана в квартире одного — спящего и беззащитного. Убить его сейчас легче лёгкого! Сердце сковали холодные тиски страха.

— Ты обещал не трогать его!

— Я обещал оставить его в живых, — поправил Игрок с кривой усмешкой. — Не волнуйся, он будет жить. Это необходимо, чтобы поставить финальную точку в моём плане.

Мне очень не понравилось, как это прозвучало.

— Какую точку? В чём заключается твой гениальный план? Объясни, наконец! Зачем понадобилось копировать убийства отца? И почему сейчас? Не летом, не осенью, например? Чего ты ждал так долго?!

— Двадцать четвёртого января убили отца, а двадцать пятого — твой день рождения. Хороший повод сделать впечатляющий подарок. Согласись, мне это удалось. К томуже нужно было всё спланировать и подготовить заранее, завязать нужные знакомства, — снизошёл он до разъяснения. — Понятно, что в первую очередь под подозрение попали бы родственники убитых. Я вычислил всех, кто живёт поблизости. Ты ведь их теперь тоже знаешь. Подружился с женихом Маши Мирошкиной. Кстати, именно он устроил меня на работу в «Цветущий сад». Это я дал девушке Краснова твой адрес, правда, задействовать самого Виктора собирался позже и не так. Он слишком рано появился на сцене.

— Ты вызвал полицию! — догадалась я. — Зачем?

— У меня на тебя другие планы.

— Какие? Убьёшь, как Аню и Полину, засыпав чёрными розами? И чего ты этим добьёшься? Мир станет чище и добрее?!

— Определённо, станет. — мрачно проворчал Игрок. — Я хочу чтобы люди вспомнили историю шестнадцатилетней давности и поняли: ты такая же, как твой отец. Осознали, что так будет всегда: какой родитель — такие и дети!

Ох, как хотелось напомнить о досадной нестыковке в его теории. Если она верна, как же у добрейшего Геннадия Пикалова мог родиться сын-монстр?! Сдержалась с трудом — просили ведь не нарываться.

— И каким же образом ты собираешься доказать моё родство с тем самым маньяком?

— В твоей квартире, помимо твоего тела, найдут личный дневник с трагическими воспоминаниями о детстве и юности, — охотно сообщил Григорий, снова покосившись на часы. Этот жест меня сильно нервировал. — Я его давно подготовил. В нём, кстати, подробно описано, как ты убила ту наркоманку и наняла бомжа для убийства проститутки. И не ссылайся на Войнича в качестве алиби, его сочтут соучастником. Об этом там тоже есть пара убедительных строк.

— А как же почерк? Экспертиза докажет…

Он одарил меня снисходительным взглядом:

— Марьяна, дневник найдут в твоём компьютере. Сейчас мало кто ведёт записи от руки. Нюансы никого не интересуют, особенно журналистов! Они зубами ухватятся за очередную сенсацию. Уж я постараюсь, чтобы эта история получила широкую огласку!

— Думала, ты меня убийцей хочешь выставить, а не жертвой! И кто же станет моим палачом? По официальной версии — для прессы?

Его улыбка стала подозрительно довольной, чуть ли не счастливой: