Наталия Неткачёва - Ангелы плачут в июне

Теперь Алан тоже смотрел в сторону.

— Если бы я этого не понимал, давно бы уже… — он устало махнул рукой. — Не важно. А что значит, не выбирала осознанно?

Я вздрогнула, чёрт, вот опять: язык мой — враг мой!

— Поверь, объяснение тебе не понравится. Давай лучше сразу по домам, у нас был непростой день.

— Говори, — настойчиво потребовал Войнич.

— Это из той же серии, что и переселение душ! — Ещё одна попытка откосить.

— Я понял, продолжай.

— Существует теория, что Бог разделил себя на бесчисленное количество душ и создал человечество для того, чтобы через нас познать всё многообразие существующего опыта. Получается, в каждом человеке есть частица бога-творца. Нам даны его творческие способности и священное право выбора. Освободившись от физической оболочки, души оценивают полученный опыт, пересматривают этапы пройденного пути и решают, что из уже пережитого стоит взять в новую жизнь. Как правило, в этот список попадают все нерешённые на прежнем уровне задачи. И они будут повторяться до тех пор, пока не найдётся верное решение. Перед следующим воплощением души составляют что-то вроде жизненного плана. Договариваются, какие роли будут играть и к каким результатам стремиться. Вот и получается, что до того как воплотиться здесь, мы сами выбираем себе родителей там . Это как сложнейшая компьютерная игра: каждая следующая жизнь — её новый уровень, в зависимости от результатов ниже или выше.

— И на каком уровне сейчас твой отец? — с издёвкой уточнил Алан.

Я отвела взгляд.

— Не знаю. Это просто теория.

— Бред! — отрезал он, я не стала спорить.

— Наверное, и что ты теперь будешь делать? Закроешь мою практику или всё же выдашь лицензию на работу?

— Это не работа, а самоубийство! — снова взвился Войнич. — Что бы с тобой было, если бы я не выбил ту дверь?

— Ничего, если бы смогла отойти от неё подальше, — осторожно призналась я.

— Что? — его брови мгновенно сошлись на переносице. Импульсивный какой. — Это было так просто? Почему ты мне не сказала?!

— Тогда бы ты не выбил дверь.

— А если бы я не успел? Ты — чокнутая! — свирепо заключил Войнич.

— А ты эмоционально нестабильный — у всех свои недостатки.

— Выметайся из моей машины, — процедил он сквозь зубы.

— И тебе доброй ночи! — несмотря на десяток, скребущих на душе кошек, я одарила его ослепительной улыбкой и, как положено по законам жанра, ушла не оборачиваясь.

Моё следующее утро началось с тошноты, головокружения, слабости и визита старшего лейтенанта Громова, который явился… с цветами.

— Неужели купил? — с сомнением уточнила я.

Сомнения тут же были развеяны.

— Зачем покупать, когда можно конфисковать? — сверкнул он белозубой улыбкой и поделился прекрасной новостью — папочка простил ставшего героем сына и снова отзывает из Тмутаракани в столицу.

— Так и быть, в этот раз я прощу тебе долг, точнее возьму славой, можешь оставить деньги Войнича себе, — с видом богатого вельможи подающего полтинник голодному нищему сообщил он.

От радости, что больше не увижу его наглую физиономию в Лесогорске, я даже огрызаться не стала и предпочла промолчать. Да и что я могла сказать: какие деньги — я от Войнича кроме оскорблений и негатива ничего не получала? Правда, вчера звонила счастливая Алина и на радостях грозилась озолотить, но ему этого знать не обязательно, пусть себе едет в Москву, да поскорее.

Но Громов, будто прочитав мои мысли, обернулся в дверях и всё с той же хищной улыбочкой сообщил, что не прощается надолго, и поскольку наше партнёрство остаётся в силе, мы встретимся ещё не раз. Тут уж я не выдержала:

— Тамбовский волк тебе партнёр! В смысле — московский, не хочу я никакого партнёрства!

— А я думал, ты не хочешь, чтобы я копался в твоём прошлом, — сладенько так пропел он.

— Копайся сколько влезет — в моём прошлом нет ничего криминального! — я с досадой швырнула в него букет, Громов поймал его и осуждающе покачал головой, проворчав:

— Опять буяним, я ведь предупреждал — со мной лучше не ссориться.

— Со мной тоже, — сухо заверила я.

— Да кто ж ссорится? Я вон с цветами пришёл, а ты…

— А у меня аллергия на тычинки и пестики, проваливай вместе со своими цветами!

Громов смерил меня насмешливым взглядом, бросил букет в ведро для мусора и вышел из комнаты.

— Вообще-то, я их купил, так что теперь ты мне должна ещё и за цветы! — крикнул он уже из коридора.

— Урод морально опущенный, — поставила я диагноз, но цветы достала и сунула в банку с водой. В конце концов, не так часто мне их дарят, раз уж даже вазы приличной в доме нет.

И всё же посещение Громова оставило неприятный осадок. Знать, что кто-то настолько подлый и беспринципный задался целью выяснить всю мою подноготную было, мягко говоря, неприятно. А в том, что он её выяснит — сомневаться не приходилось, это лишь вопрос времени.

Я не лгала. Ничего криминального в моём прошлом нет, в конце концов, быть дочерью маньяка — не преступление, но Громов найдёт способ обернуть ситуацию в свою пользу. Например, продаст информацию обо мне тому же ОРКу или другим заинтересованным лицам — с него станется. Что же мне делать? Может снова переехать? Ага, опять удариться в бега, расплачиваясь за чужие преступления? Нет! Не хочу!

Чтобы хоть как-то развеяться я побрела в лес. Раньше такие прогулки помогали прийти в себя, но сегодня могло и не получиться. Остановилась на поляне, увешанной моими самодельными кормушками, и принялась крошить в них заранее припасённый хлеб. Птицы тут же набросились на угощение. Они давно привыкли ко мне и совсем не боялись.

Вдруг все пернатые как по команде встрепенулись и разлетелись в разные стороны. Я обернулась. Неподалёку, прислонившись к стволу огромной сосны и скрестив на груди руки, стоял Алан Войнич.

— Ты следишь за мной?

— Нет, просто шёл следом. Надо поговорить.

Я пожала плечами и высыпала остатки хлеба в кормушку.

— Их язык ты тоже понимаешь? — он с усмешкой кивнул на верхушки деревьев, где расселись потревоженные птицы.

— Представь себе, нет. Чего ты хотел?

— Я уезжаю.

— Надеюсь, навсегда?

— Не надейся! — он помолчал, наблюдая, как дальнюю кормушку постепенно заполняют осмелевшие воробьи. — Просто работа ждёт.

— Тоже мне работа — подписывать бумажки и заключать договора.

— Я преподаю борьбу в четырёх школах, — немного обиженно возразил парень.

— Так ты попрощаться пришёл?

— Предупредить: не расслабляйся, я найму детектива. Он будет следить за тобой в моё отсутствие.

— Прямо как муж, сомневающейся в верности жены! — не удержалась я от колкости. — Для чего? Думаешь, я всё-таки тайно убиваю клиентов и прячу их трупы в лесу?