Екатерина Верхова - Две стороны. Грань правосудия (СИ)

Тик-таааак…

Часы словно издевались. Знали, что именно из-за них мне предстоит заполнять кипу свитков, везти их в королевский архив (конечно, ведь вещь создана не магически!) и, что самое важное, тратить на это все время. И это тогда, когда перед глазами постепенно вырисовывается примерная схема всего, что произошло в последние дни. Что-то неуловимое, в народе зовущееся интуицией, подсказывало, что часть дел связана не только косвенно, но и напрямую.

Несколько столбцов, с десяток имен и ответвлений — осталось только найти связующую нить.

Тик. Тик. Тааак!

Бросила недовольный взгляд на деревянный куб со стрелками. Те сложились в ехидные двадцать пять минут восьмого. Протяжно вздохнула. Леон, тут как тут, пошевелил листьями. Весь день он усиленно делал вид, что самый обыкновенный спатифиллум — боялся попасть под горячую руку — и вот теперь пытался о чем-то аккуратно сообщить, тыкая бутонами в сторону Жоржа Жоржастика. Бросила взгляд на стол бывшего напарника.

Жорж, пригорюнившись, облокотился на кипу бумаг. Часть земли рассыпалась вокруг неровными сухими кучками. Он не дразнился, не посматривал с любопытством — вообще не шевелился. Еще вчера яркие желтые колючки потускнели, часть из них свалилась в горшок.

Сердце предательски сжалось.

С грохотом отодвинув стул, я подошла к засыхающему кактусу.

— Ну и чего это ты выпендриваешься, я поливала тебя с утра! — дрогнувшим голосом начала я.

Жорж равнодушно дернул одним из отростков.

Взяла со стола Бирана пипетку и синий флакончик — витамины. Набрала пару капель и сбрызнула бутоны — ноль внимания. Раньше Жорж чуть ли не каждую колючку подставлял для орошения.

— Вот мне еще только депрессивного кактуса не хватало! — едко прошипела я, стараясь совладать с эмоциями.

Леон осуждающе помахал листьями, разве что вокруг самого крупного бутона ими не поводил — мол, хозяйка, ты что, совсем ку-ку, не видишь, Жоржу по-настоящему грустно!

Я поморщилась. Зацепилась взглядом за край своего стола — долорийский горький, так любимый Элександом.

— А шоколад? Шоколад хочешь? — я схватилась за него, как за путеводную звезду.

Жорж и отростком не повел. Бросила лакомство в угол и растерянно посмотрела на Леона. Тот пожал лепестками — разбирайся сама.

— Жорж, — тихо позвала я его, приземлившись на колени перед столом. Мне показалось, что если кактус будет видеть мое лицо, ему будет легче. Дожила, Кира! Перед суккулетом ниц падаешь!

Колючее недоразумение неуверенно повело стебельком.

— Жорж, хочешь ты того или нет, но пока Биран решает свои проблемы, о тебе заботиться буду я, — голос снова дрогнул. — Я знаю, мы с тобой не очень ладили, но… я не дам тебя в обиду. Честно.

Еще одно неловкое движение. Я почувствовала себя увереннее.

— Я знаю, что ты переживаешь за него. Но… это же… Биран — сглотнула вязкую слюну, добавила в голос твердости. — Ты же сам знаешь, он со всем справится! Считай, что он просто уехал в отпуск.

Скосила взгляд на Леона, тот кивал всеми пятью бутонами — все верно, хозяйка, продолжай в том же духе.

— И… и разве Биран обрадуется, когда увидит тебя в таком состоянии? Ну, когда вернется. Ты же знаешь, как трепетно он относится к твоему здоровью.

Еще одно движение — уже более осмысленное. Жорж Жоржастик приподнялся, на стол упало еще пара колючек. Он дернулся так, словно шмыгнул носом, совсем по- человечески.

— И вообще, — добавила в голос чуть смеха и пальцем потрогала один из отростков суккулента, — лысые кактусы не вселяют ужаса!

Еще раз хихикнула, и уже увереннее поводила по Жоржу пальцем. Мне хотелось окружить его нежностью и заботой, но я понимала, что это лишь сломает живое и очень чувствительное растение. За всей напыщенностью и ершистостью нетерпимого к окружающим кактуса скрывался мягкий и трепетный Жорж, всем своим зеленым сердцем переживающий за хозяина. За существо, которое всегда было рядом и заботилось.

— И вообще, — обхватила руками горшок, — постой-ка ты тут.

Жорж с непониманием наблюдал за перемещением с одного рабочего стола на другой, прямиком к Леону. Я не знала, как объяснить Жоржу, что стол в скором времени будут осматривать другие следователи, вознамерившиеся найти улики, подтверждающие причастность Бирана и к другим делам. Конечно, теперь всем хочется сбросить на моего бывшего напарника все висяки… А ведь еще пару дней назад приходили за помощью и советами. Тьфу!

— Как придешь в норму, верну на место, — пояснила я. — А пока за тобой Леон приглядит.

Жорж с сомнением покосился на спатифиллум, гордо раскинувший лепестки, всем своим видом спрашивая — и это он будет за мной присматривать?!

— С него колючки не сыпятся, — я показала кактусу язык, в душе лелея надежду, что эта слишком уж своенравная зелень не поубивают друг друга.

Тик-так. Тик-так.

Вздрогнула. Опять этот сбоящий механизм. Но ведь если магически отладить стрелки, то они будут работать еще хоть сотню лет, так нет же — сразу потеряют в цене. Я никогда не понимала, почему то, что менее удобно — стоит больше. Как, впрочем, и то, почему обществом так высоко ценятся ручные творения. Да даже за второй копией среди аристократов велась такая гонка, что враждовали целые семьи. Куда как удобнее, как по мне, отлаженный магией механизм, работающий столько, на сколько хватит энергетического заряда.

Да, люди, создающие эталон, безусловно, молодцы — они позволяют магам

копировать свое произведение и запускать в народ вещи второй, третьей

тысячной копии, каждая последующая из которых все сильнее теряет в цене. Но… суть ведь остается прежней. Часы остаются часами даже если с оригинала было снято миллион копий. Разве что работают чуточку хуже. Но зато облагаются куда как меньшим налогом!

Помнится, сестра мечтала пойти выучиться в Гильдию Копий. Еще приговаривала — ух, заживем, если примут! Одна из самых солидных профессий, как-никак, главное, получить лицензию! Не поступила. А смерть матери не позволила пробоваться во второй раз.

— Кира! — в кабинет вбежал паренек-связист и отвлек от воспоминаний. — Ой… Зацепился ногой за край деревянных часов и споткнулся, чуть не рухнув.

— Шшш, аккуратнее, мне эту бандурину еще в архив везти! — зашипела я. — Что стряслось?

— Письмо из королевской канцелярии, — чуть ли не торжественно ответил связист и протянул перед собой желтоватый свиток с золотистой ленточкой.

— Спасибо, — кивнула я, принимая послание.

Тот остался на месте, переминаясь с ноги на ногу, словно чего-то ждет.

— Что? — удивленно вскинула брови.

— Кир, а правда, что?..

— С каких пор в следственном отделе следят за сплетнями? — резко оборвала парня я. Не знаю, зачем все это нужно Леннарту, но множить слухи о наших с ним «отношениях» я не хотела. Достаточно и того, что за сегодняшний день уже пятеро поинтересовались моей личной жизнью. Не ожидала от Ларка подобной болтливости. Нет, разумеется, я не оспаривала новость, давала лишь расплывчатые общие ответы.