Софья Ролдугина - 13 кофейных историй

— Что? — порывисто развернулся священник, однако позади него шли только братья Андервуд-Черри и Джул, ещё более отстранённый, чем всегда. Никто из них, разумеется, не мог так дерзко возразить. — От холода слух со мной играет шутки, похоже…

Эллис явно намеревался с охотою пояснить, что именно не расслышал отец Адам, и я поспешила отвлечь их обоих:

— Да, миссис Мариани права. Даже я заметила, что к вам здесь относятся по-особенному, — польстила я священнику и, пользуясь тем, что он смягчился и потерял бдительность, тут же добавила: — Наверное, поэтому вас не пугают одинокие прогулки у стен полуразрушенного замка.

Эллис мгновенно насторожился. Точно почувствовал, что фраза сказана не просто так — и приготовился запоминать реакцию.

— Предположим, что сейчас — днём, перед самым обедом — мне вряд ли что-то угрожало, — ровно ответил отец Адам. — А вот ночью я бы не стал приближаться к замку.

И в этих словах, точнее, в том, как они прозвучали, мне тоже послышалось нечто большее, чем простая ложь.

— Неужели боитесь духов? — шутливо спросила я, пытаясь развеять повисшее в воздухе напряжение.

— Отнюдь, — сухо откликнулся отец Адам. — Но камень на голову может уронить и смертный человек, если в нём не достаёт почтения к сану… А вот и церковь.

Внутрь мы прошли совсем ненадолго. Я даже не успела толком разглядеть убранство, когда Эллис вдруг начал горячо благодарить священника за прогулку и прощаться. Он ещё раз пообещал как можно скорее отыскать убийцу Джона Кирни и разоблачить негодяя, который распространяет слухи обо всяческих мистических явлениях. А потом я и вздохнуть не успела, как все мы, кроме отца Адама, вновь оказались на улице.

— К чему это? — негромко спросила я Эллиса на полпути к коттеджу Аклтонов. — Разве вы не хотели осмотреть церковь?

— Разумеется, нет. Я хотел, чтобы кое-кто присмотрелся к нам… Точнее, увидел нас в компании отца Адама, — загадочно ответил он. — Если Лайзо не подведёт — а он никогда не подводит — вскоре нас ожидает занятное представление.

Эллис оказался прав.

Причём это «представление» разыгралось гораздо быстрее, чем он предполагал.

Миссис Аклтон как раз накрыла на стол. Мы только-только приступили к первой перемене, восхитительному густому супу из копчёной рыбы с тимьяном, картофелем и белым вином; я как раз успела подумать, что столь талантливой кухарке… нет, даже повару, способному приготовить изысканное блюдо из подручных средств, не место в деревенской глуши, когда в дверь оглушительно забарабанили. А вскоре послышалась ругань. Точнее, незнакомый — и незваный — гость бранился на мистера Аклтона, а тот беспомощно защищался:

— Ну кто ж так делает-то… Ёжики-селёдки! Не пущу! Кому сказал — не пущу! Ай!

Потом в холле вдруг что-то грохнуло, повалил дым — и в этих невообразимых, совершенно немыслимых в атмосфере спокойного обеда клубах дыма появился долговязый мужчина в глупейшем сером балахоне, подпоясанном верёвкой. Чёрные волосы у незваного гостя были всклокочены, а веки размалёваны чем-то вроде угля.

Глаза же оказались яркие, красивые — голубые.

— Мои мистические слуги мне всё рассказали! — яростно прошипел он, уставившись на меня. — Ты! Тебя обдурил человек с чёрной душой! Джон Кирни умер! Рон Янгер умер! Остались двое, а ты…

Дослушать я не смогла.

Если до сих пор это было скорее смешно, чем страшно, то теперь…

…там, на дне, отнюдь не порошки, но крохотные человечки, наполовину перетёртые в кашу. Один мне незнаком; другой, измазанный чёрным, похож на Джона Кирни. Двое других ещё живы, они барахтаются и тонко пищат, запрокинув головы…

…теперь я испугалась.

Разум мой словно оцепенел, но тело продолжало двигаться так, как ему и полагалось. Ложка не выпала из ослабевших рук, разбрызгивая некрасивые, жирные капли по скатерти; фарфоровая тарелка не раскололась от неосторожного движения. Я медленно отложила приборы и глубоко вздохнула, оглядывая стол из-под прикрытых ресниц.

Надо сказать, что справились мы неплохо, даже дети.

Чарли и Кеннет продолжали невозмутимо есть суп; если бы они изредка не косились на Клэра, то можно было бы подумать, что «колдун» оставался для них незримым и немым. Лиам, подперев щёку, уставился на новоприбывшего с таким восторгом, словно к нам в столовую пожаловала та самая «пятнистая лошадь, о двух рогах, о восьми ногах», о которой он с охотою рассказывал всем желающим. Паола не любила рыбу, а потому дожидалась второй перемены, целиком посвятив своё драгоценное внимание вышивке на скатерти. Мадлен как по волшебству извлекла из рукава небольшой нож, напоминающий парикмахерскую бритву, и аккуратно пристроила его на коленях. Эллис глядел на неё с нежностью и умилением, какие доселе не доставались даже кулинарным шедеврам…

Дядя Клэр промокнул нежные губы салфеткой, приторно улыбнулся и спросил:

— Чем обязаны визиту?

«Колдун» недоверчиво моргнул. Жутковатое впечатление начало понемногу рассеиваться, а я стала приходить в себя.

— Мои мистические слуги… — повторил он выспренно, но тут Клэр манерно поморщился и махнул надушенной рукой:

— Нет-нет, о слугах мы уже слышали. Будьте так любезны, доложите о цели визита. Конечно, следует сообщать подобные вещи непосредственно дворецкому, но, во-первых, здесь нет дворецкого, а во-вторых, вы уже вошли. Итак? — улыбнулся он, обнажая мелкие, но безупречно ровные белые зубы.

Теперь «колдун» моргнул целых четыре раза.

— Но мои слуги… мистические…

— Понимаю, — вздохнул Клэр и обернулся ко мне, словно никакого гостя здесь и не было: — Драгоценная племянница, не могу не отметить несомненные кулинарные таланты миссис Аклтон. Признаться, я борюсь сейчас с огромным искушением переманить у вас кухарку.

Я светски улыбнулась, подхватывая игру:

— Боюсь, что решать судьбу миссис Аклтон — привилегия не моя, а мистера Аклтона. К тому же простые люди изрядно привыкают к тихой и спокойной жизни в провинции, а потому уговорить их переехать на окраину Бромли будет весьма затруднительно. Разве что предложить, как говорится, нескромное жалование.

— Ах, нескромные жалования — проявление дурного вкуса, — заломил брови Клэр. — Того, кого легко купить, не сложнее и перекупить… К слову, уважаемый, вы не могли бы сделать что-нибудь с этим дымом?

«Колдун» посмотрел на меня едва ли не умоляюще.

— Но слуги…

Присмотревшись к очертаниям дыма за спиной у него, я едва сумела подавить неуместный смешок:

— Кстати, о мистических слугах. Мистер Маноле, не могли бы вы?..

— Сию секунду, леди Виржиния, — широко ухмыльнулся Лайзо, выступая из-за дымовой завесы. У меня даже сердце дрогнуло: высокий, темноволосый, зеленоглазый, в одном из тех свитеров, которые он так любил… я любила, честно признаться, тоже, потому что так он походил на лётчика или путешественника-авантюриста, словом, человека совершенно иного мира. — Предоставьте это мне.