Анатолий Махавкин - Пантера

Кода шум в голове несколько утих, прошла дурнота и дрожь в руках, Барков принялся натягивать не глаженый костюм. Зацепил и разбил пустой стакан, стоявший на краю стола. На шум выглянула жена, спавшая во второй спальне и остановилась, зевая в рукав халата. На сонной физиономии — ни грамма сочувствия или интереса, а лишь брезгливое раздражение. Для Аристарха не было секретом, что супруга уже давно не воспринимает его, как мужчину. Стоило видеть, какие голодные взгляды жена бросает на всех симпатичных самцов, угодивших в поле её зрения. Возможно она уже наставила ему рога — плевать!

— Ты куда? — холодно спросила женщина, кутаясь в халат.

— Вызывают в институт, — пояснил он, обувая грязные туфли, — Сам не знаю, в чём дело.

Ничего не ответив, супруга тихо фыркнула и ушла обратно, в спальню. Она не попрощалась и не пожелала удачной дороги. Впрочем, Аристарх бы сильно удивился, прояви жена добрые чувства.

Проехав сонный город, под сереющим небом, Барков миновал старую церковь и свернул на южную дорогу. Здесь можно было увеличить скорость, но сильно разогнаться он не успел. Пришлось остановиться, повинуясь жесту полицейского, направившего машину к обочине. Вообще-то очень странно: «маячок» должен был показать, что едет свой.

— Прошу прощения. — полицейский выглядел дружелюбно, но автомат держал наготове, — Время несколько необычное для сотрудников. Предъявите, пожалуйста, документы.

Он пропустил карточку через идентификатор, но даже получив подробную информацию, остался недоволен и принялся звонить в институт. Пока он препирался со службой охраны, подошёл второй правоохранитель и принялся бродить вокруг автомобиля, заглядывая в окна. В который раз Барков задумался, кому именно подчиняются эти молодые строгие парни. Иногда возникало ощущение, что безопасность института их волнует гораздо больше, чем правопорядок в Лисичанске. Впрочем, его это никак не касается.

Озлобленный от продолжающегося похмелья и полностью выбитый из колеи всеми перипетиями утренней поездки, Аристарх прибыл на стоянку в самом отвратительном состоянии духа. Но и тут ему не дали ни минуты передышки. К автомобилю уже торопились двое здоровяков в спортивных костюмах, делавшими их похожими на представителей олимпийской сборной. Впрочем, судя по бэйджикам, оба принадлежали службе транспортировки института.

— Ну и какого вам нужно от меня? — угрюмо поинтересовался Барков, распахнув дверь, но не торопясь выбираться наружу.

— Сотрудничество, — в словах рыжего мелькнул слабый акцент. Прибалт или поляк. Парень сообразил, что его пояснение ничего не поясняет и продолжил, — Нам приказано, как можно быстрее забрать тигра. Вы должны нам помогать.

— Какого, нахрен, тигра? — Аристарх изумился настолько, что и думать забыл про похмелье, — Чёртового тигра забрали два месяца назад! Я вам его что, рожу?

В этот момент второй, с короткими белыми волосами, начал нервничать и решил внести свою лепту в намечающуюся неразбериху.

— Не понимаю, — у этого акцент слышался ещё отчётливее и по всему было видно, что громила действительно не понимает, — Нам дали указание забрать тигра. Дали номер лаборатории и допуск. Дали ваше описание. Вы должны сотрудничать. Мы забираем тигра и грузим в машину. Машина уже готова.

Первый, который всё это время согласно кивал, протянул руку и указал на огромный чёрный фургон «Ман», стоящий у вспомогательного выхода. Барков уставился на машину, ощущая, как дымится его мозг. Возникло ощущение, будто он общается с марсианами.

К его счастью появился запыхавшийся Сурен и вытерев пот, одёрнул неизменный серый костюм.

— Арик, дорогой, не гони волну. Этим ребятам нужен Лебедь и нужен срочно. Меня тоже подняли в два ночи, будь оно всё проклято и пнули под зад, как мальчика, понимаешь, дорогой? Давай проделаем всё по-быстрому, без шума и пыли.

Тигр! Барков едва не рассмеялся. Это надо же, называть Прохора Лебедева тигром! Значит его эксперимент решили завершить, поставив жирную точку. Пару недель Малов намекал на подобный исход, но ничего конкретного так и не сказал. Старый хитрый лис!

У Аристарха появилось странное противоречивое чувство. Обидно, конечно, что его детище увозят прочь и вряд ли кто скажет, куда и зачем. А с другой стороны, провалившийся опыт перевернул всю жизнь Баркова, лишил уверенности в себе и скорее всего, поставил крест на дальнейшей карьере.

Оба здоровяка топали по пятам и дышали в затылок так, точно следом шагали конвоиры. Это весьма нервировало. Поэтому, вводя код доступа к закрытой секции лаборатории, Барков допустил ошибку. Сурен укоризненно погрозил ему пальцем и дал отбой тревоге. Чёрт!

Стена поползла в сторону и в нос ударил резкий запах зверинца. Они пытались избавиться от вони, однако не помогали ни мощные вытяжки, ни регулярные уборки вольера. Впрочем, Барков уже успел привыкнуть.

Здоровяки уставились на клетку, где содержался Лебедь и их тупые физиономии отразили недоумение. Судя по всему, никто не удосужился уточнить, что именно они перевозят. Или отдел безопасности вновь перестарался с секретностью.

— Что это? — спросил рыжий.

— Это — не тигр! — подхватил белобрысый.

— Делайте, что вам сказано и меньше задавайте вопросов, — оборвал их Сурен и посмотрел на часы, — Мы выбиваемся из графика. Хотите оплачивать простой самолёта?

Он уже успел подогнать автоматическую тележку, приспособленную для подобных грузов. Широкие прочные ремни с мощными застёжками были готовы удержать любое животное, буде таковое попытается вырваться. К этому времени, оба громилы успели опомниться и рыжий достал из небольшого металлического чемоданчика шприц-инъектор. Снарядил приспособление ампулой жёлтого цвета и неуверенно подступил к вольеру.

Прохор, лёжа у самой ограды, лениво наблюдал за действиями людей. Почему он не спал, как обычно, в это время, Барков понятия не имел. Однако, немигающие жёлтые глаза приводили учёного в трепет. Внезапно Аристарху показалось, будто подул ледяной ветер и взъерошил волосы на затылке. Заныли кости, как всегда, когда надвигалось что-то недоброе. Барков хотел остановить рыжего, сунувшего руку со шприцом внутрь вольера, но не успел.

Впрочем, ничего не произошло: тупое рыло инъектора коснулось полосатого бока, бугрящегося мышцами и прибор щёлкнул. Лебедев дёрнул головой, точно отгонял назойливую муху и едва слышно рыкнул. Ничего страшного.

— Подействует через минуту, — на веснушчатой бледной физиономии появилась самодовольная ухмылка. Здоровяк спрятал шприц, — Будет спать сутки; я дал двойную дозу.

— Хотелось бы надеяться, — проворчал Барков, которого продолжали терзать дурные предчувствия, — Эта тварь не такая, как другие…