Алексей Большаков - Страстные приключения Изгоя (СИ)

Следователи старались сохранить профессиональную выдержку, но Колобков, как наиболее нетерпеливый подскочил к ней и приподняв толстыми пальцами девичий подбородок спросил:

— Чего это ты развевалась…. Может все-таки увидела труп тобою убиенного Хинштейна?

— Я видела призрак! — Тихо шепнула девчонка.

Колобков грубо рыкнул и дернул арестованную за подбородок:

— Ерунда! Призраков и приведений не бывает!

Держащий в руках оружие эксперт Бычков неожиданно возразил:

— Я бы так не сказал, есть много фактов, которые нельзя объяснить мистификацией или галлюцинациями. — Жора перещелкнув затвор карабина и еще раз огляделся. — Тем более, от чего так испуганы немецкие овчарки? Они ведь не будут убегать, и скулить просто так. Выкладывай подробности!

Мятежница отчаянным усилием попыталась взять себя в руки, но её звонкий, ангельский голосочек, то и дело срывался:

— Чудо произошло на самом краю осыпающихся прибрежных скал, открывающих вид на сверкающий в свете полной луны водопад. Пышные кипарисы обрамляли расщелину, с выложенной гравием дорожкой. Я миновала её, за мной по пятам следовали собаки, а ржавая железно кольцо, натирала лодыжку, которая мучительно горела. Чтобы облегчить боль и ощутить последние мгновения свободы, и ласковое прикосновенное студеной воды. Взгляд на водопад, также должен надуть ветром свежих впечатлений поникшую, в глубоком трауре душу. Я любила наблюдать за ниспадающими потоками, бьющими в каменные утесы, в них чувствуется спокойная сила природы, соединенная с кипящими человеческими страстями. Но, что показалось мне странным, вроде того что сила водопада выросла, как в весенний паводок. Переливающиеся в жемчужном свете ночного светила, брызги высоко взлетали, чтобы обрушиться вниз, словно волна прибоя. Только ощущение, словно появился новый приток в водопаде. Но вот произошло необъяснимое, для нашего тривиального в мире управляемом рутинными материальными законами. Серебристая водяная пыль, взметнувшаяся вверх, внезапно застыла в воздухе. Она не падала, хотя я с упорством безумца все ждала и ждала. Время словно остановилось. Я подумала, что может сердце не выдержало и разорвалось, а после смерти, все останавливается с момента выхода духа из бренного тела. Шествующие по моим следам полицейские собаки испугано заскулили и это звук привел меня в чувство. А любопытство оказалась сильнее суеверий и мои ноги не чувствуя тяжести оков сами понесли меня вперед. Я тихо вскрикнула, возглас застрял в горле, словно воздух заморозился и уплотнившись грозил порвать голосовые связки. — Рассказчика обвела удивленно вытаращившихся на неё людей и побледнела еще сильнее, словно сама стала призраком. — Повисшие в пустоте алмазные осколки водопадной струи, словно хлопья мокрого снега, стали слипаться вместе, образуя сияющую фигуру с мертвенно-кипенным лицом.

На последних словах революционерку сильно качнула, и Виктория, чтобы не утратить равновесия судорожно схватилась за край скала.

Колобков делая вид, что этот душещипательный рассказ его ничуть не впечатлил с напускной иронией просил:

— А откуда такая потрясающая уверенность, что это Абрам Хинштейн. Он кажется, морщинисто желто-смуглый, а не бледный до глянца?

Вместо ответа девушка издала страдальческий стон, и жандарм едва успел подхватить ее, прежде чем некогда такая гордая ни неприступная даже в нищенском платье революционерка не свалилась в обморок. Наступило безмолвие… Алиса также была поражена, но её удивило скорее, то, что явившийся призрак так впечатлит, казалось столь сильную и романтически настроенную натуру. Хотя с другой стороны, разве мало примеров, в истории, когда даже самые мужественные и отважные рыцари, бесстрашные правители (вспомним «железного короля» — Филиппа Красивого!) пасовали перед привидениями и сверхъестественными силами, того или иного рода.

Наступившую тишину внезапно нарушил полковник полиции. Он столь резко двинул тяжелым хромовым со стольным острием сапогом и крушащим ударом, почти пополам расколов лакированный из черного дерева стул.

— Бред безумной террористки. — Надсадно взревел полковник. — Неужели вы не понимаете, она симулирует сумасшествие, чтобы избежать виселицы или пожизненной каторги.

— Но лучше пойти и самим взглянуть. — Предложил Бычков. — Специально обученные псы не скулят и не уходят, поджав хвосты без серьезных причин.

Действительный штатский советник (чин равный генерал-майору) Карташов агрессивно рыкнул:

— Вот именно разберемся! Пускай мерзкая убийца ведет нас туда!

— Пожалуйста, не надо! — С истеричной горячностью возразила Виктория и, неженской силой оторвал руки атлетически сложенного полицейского сержанта, и оттолкнула его так, что-то едва устоял на ногах. Девчонка орала, топала ножками, и пускала слезы. — Ничто не сможет заставить меня ступить на ту тропу.

— Госпожа Виктория де Тараканова. — Голос Карташова стал медовым, но не утратил ехидства и твердости. — В вашем роду течет даже кровь царского дома Романовых, и не пристало столь знатной по происхождению особе впадать в панику из-за какого-то признака. Вы пойдете с нами, или мы поволочем вас силой.

Полицейский полковник крепкой рукой попридержал стража полиции бросившего, чтобы отомстить за позорящий его толчок на девушку и рассудительно добавил. — У нас двадцать первоклассных стволом. Любая попытка со стороны террористов вас отбить, обречена на провал.

Карташов оборвал дальнейшие пререкания:

— Нам долг велит проверить все, даже такую нелепицу, как призрак покойника. Ведите её подруги, если она не пойдет сама. Или, можете даже снять в нее эту железку. Жандарм быстрым профессиональным движение, отворил замочек оков и даже озорничая шлепнул девицу. Вероника казалась безучастной, неподвижно стояла, часто и тяжело дыша, в ней словно бездна неизъяснимого страха. Потом вдруг опустилась на колени в кресло и драматичным тоном произнесла:

— Нет, это выше моих сил! Признаюсь и каюсь! Ибо от карающей десницы Всевышнего Бога нет шансов скрыться… Хинштейна убила я!

Старший следователь Карташов в ответ лишь хихикнул, и его смешок был скорее похож на хрюканье наевшегося кабана:

— А кто в этом еще сомневался! Только поздно каяться, когда шейка в петле!

Бычков недоверчиво произнес:

— Галлюцинации, на фоне мук совести? Вообще-то бывает, но… Вряд ли ваши мысленные представления передались бы псам.

На мгновение в комнате опять стало очень тихо, уши различали даже тонюсенький писк комара в комнате, и цокот кузнечиков вне охотничьего домика. Признание Виктории никого не удивило, раз миллионеров в разных местах убито трое, то исполнительно должно быть не менее трех. А иного кандидата на роль третьего кроме талантливой, но изрядно помешенной поэтессы не находилось. Так что опять концы с концами удачно сходились. Колобков зло посмотрел на Викторию и провел ребром ладони по горлу, всем видом говоря — раскаяние безнадежно запоздало!