Вольфганг Хольбайн - Космическая чума. Сборник

Это было все, что он успел сказать. Я применил к нему «летающее вырубание», выбив левой ногой 22-й из его руки, а кулаком правой выдавив воздух из его брюха. Затем я погрузил его в сон ударом 38-го и спустился по ступенькам на нижний этаж. А потом отбросил назад мой фальшивый нос и густые имбирные усы.

Натан Оливер стал серым, когда увидел меня. У него отвисла челюсть и губы его задрожали.

— С-с-с…

Он не мог выговорить мое имя.

— Я не привидение, нет, если ты боишься этого, — ухмыльнулся я. — Это твой старый дружище Сэм Спейс. Во плоти.

Он не мог в это поверить.

— Но газеты… видеорепортажи… Все они сообщали о твоей смерти… Ты не можешь быть живым…

— А я и не живой. По крайней мере, один из меня не живой. Его пристрелили Луни в Пузырь-Сити.

— Тогда ты его брат-близнец.

Я хихикнул.

— В какой-то мере, ты прав. Если ты расслабишься и перестанешь пялиться на меня, как мертвая голова, я тебе все расскажу.

Мы вошли в его главную жилую комнату, и Оливер опустился в плюшевое, псевдовельветовое кресло, вытирая розовые щеки шелковым платком. В желтом праздничном халате Нат выглядел колокольчиком, а его желтые ноги казались абсурдно маленькими по сравнению с внушительными мраморными плитами пола.

— Ты всегда любил ходить босиком по мрамору, — сказал я, вспоминая. — Ты, старая утка, Нат, и единственный в мире, кто может вытащить меня из передряги, в которую я попал.

— Убеди меня, что я не схожу с ума! Убеди меня в том, что ты не безумное видение, посланное мне космическим Господом за грехи!

— Я всего лишь Сэм, — сказал я ему. — Или один из них. Некоторые из нас живы, некоторые мертвы. В настоящий момент твой мир потерял одного из них. Вот почему я пришел повидаться с тобой. Я хочу уйти.

— Уйти куда?

— Уйти из этого мира. Он твой, а не мой. Для меня он не годится, Нат.

На этом его опасения иссякли. Он отложил платок и выпростал из кресла свое жирное тело.

— Что тебе необходимо, так это выпивка. Скотч. Чистый, насколько я припоминаю.

— Ты правильно припоминаешь.

Он налил мне изрядную порцию. Виски прогрело мои внутренности, как ракетное топливо дюзы. Мы сели и я вкратце рассказал ему, что случилось.

— Эта трехголовая с Венеры наняла меня охранять груз запасных тел. Прежде, чем я успел закончить дело, меня соблазнила детка с мигающими сосками. Она уговорила меня проводить ее до ее квартиры в Нью-Йорке, там меня оглушили и переправили из моего мира в этот.

— С какой целью?

— Они хотели вывести меня из игры по своим соображениям. Поэтому они поменяли местами параллельные Вселенные.

Оливер кивнул. Он сходил к бару и принес еще скотча. Пока я тонул в виски, он обдумывал ситуацию. Нат всегда любил обдумывать ситуацию.

— Ты пришел ко мне, потому что решил, что я смогу отправить тебя назад?

— Ты угадал, Нат. — сказал я. — Когда мы были знакомы в моем мире, ты занимался этой работой в музее, восстанавливая кинофильмы 20-го века, но твоим хобби была пространственная телепортация. Ты умел отсылать деревья и кусты в другие измерения. Но я не уверен, что в этой Вселенной у тебя осталось то же хобби. Но ты можешь попытаться.

— О, я действительно вожусь со временем и пространством, — заверил он меня. — Как раз на прошлой неделе я успешно переправил в другую Вселенную самца гориллы. С этими гориллами всегда хлопотно.

— А ты на людях когда-нибудь это испытывал?

— Еще нет, — глаза его заблестели! — Ты будешь первым.

Мы вошли в его рабочий кабинет, весь заставленный кинематографическими артефактами, которые и составляли музейную коллекцию. Секции полувосстановленных студийных декораций валялись по всему полу. Везде были плакаты с портретами кинозвезд. В одном углу стоял гигантский резиновый булыжник рядом с резиновым утесом. Оба они были потрепанными и шелушащимися.

— Лужу эти временные пустяки уже довольно долго, — сказал Нат, обходя киношную утварь и указывая мне путь в его лабораторию. — Что мне кажется забавным в этой истории с двумя Сэмами, так это то, что тебя переместили, — он затрясся от смеха. — Вот уже подшутили над старым Натом!

— Что меня тревожит, — признался я, — так это то, что тут может оказаться бесконечное число Вселенных, в которых Натан Оливер не стал временным лудильщиком, а я не стал честным детективом. Что, если я угожу в одну из них?

— Такое действительно может быть. Тем не менее ближайший к нам космический поток почти идентичен нашему. Может случиться инцидент-другой, хотя основные условия и зафиксированы. Раз уж ты был здесь для наемной работы, предположим, что мы находимся во Вселенной главной линии, что делает твое возвращение значительно менее сложным.

Лаборатория Оливера, в которой он предавался своим увлечениям, представляла собой массу труб, баков, кнопок и растительности. Растения — маленькие деревья, кусты, цилиндрические папоротники. Я повесил на них куртку.

— Сюда, Сэм, — сказал Оливер.

Он убрал петунию из высокого, конического вместилища и махнул мне, приглашая войти.

— Займи место петунии, — инструктировал он. — Я собирался ее послать. Теперь вместо нее отправишься ты.

— Надеюсь ты знаешь, что нужно делать, — сказал я. Вся эта затея вдруг показалась мне рискованной, и я испытывал все меньше уверенности в толстяке. Если он чего-нибудь напутает, я могу оказаться где угодно. И, может быть, следующий Натан Оливер, если я смогу его разыскать, ни черта не будет знать о параллельных Вселенных.

— Не беспокойся, — утешал меня Оливер, поворачивая маленькие диски на боку металлического конуса. — Я верну тебя домой, так что ты и глазом моргнуть не успеешь. — Он внимательно вгляделся в меня. — Когда ты проснулся в этой Вселенной, сколько было времени? Это важно.

— Точно 08.00 часов. Я сверился с тенями на деревьях, они никогда еще меня не подводили.

— Хммм… а когда на тебя напали? Я имею в виду, в твоем мире?

— Сейчас прикину. Давай посмотрим. Мы покинули «Эгнью» в 16.00 и взяли кэб до самого Центр Парка. Итак, в 16.20.

— Великолепно, — проблеял толстый лудильщик. — Я отправляю тебя в точку. Гораздо хуже было бы, если бы ты не знал времени.

— Слушай, а как этим жуликам удалось меня сюда перенести? Я не видел в квартире никакого металлолома, связанного с измерениями.

— Должно быть, у них был портативный прибор. Более совершенный, чем мой. С этим оборудованием хватает трудностей, но оно работает. Я уверен, что оно работает.

— Черт побери, будем надеяться, — сказал я.

Оливер пристегнул меня к сиденью внутри корпуса, заботясь о том, чтобы я принял правильное космическое положение. Он присоединил несколько металлических присосок к моей шее и голове. Затем он отошел назад, явно довольный собой.