Майкл Смит - Один из нас

У меня был способ узнать об этом, не выдавая своего присутствия. Наверняка домашние приборы в курсе. Я пробрался по коридору до кухни и проскользнул туда. Там тускло светились ночники и ничего не шевелилось. В том числе и то, что лежало на столе.

А лежал на нем распластанный Ромер; его ноги и руки свисали по бокам. Сначала ему, похоже, пару раз заехали по физиономии, а потом набросились на него с электрическим разделочным ножом, который сейчас торчал из грудной клетки.

Я не отрываясь смотрел на него.

– Привет, – раздался негромкий голос у меня за спиной. Я резко развернулся и почувствовал, что курок под моим пальцем уже наполовину взведен.

Кухонный комбайн на кухонной стойке.

– Прости, – прошептал он. – Не надо стрелять.

– Когда это произошло?

– Пару часов назад. Ужасно.

Из того, что слышали приборы, мне удалось сложить более-менее полную картину. Ромер решил, что негоже подставлять Страттена, скрываясь из города. Поэтому после слива меня Квоту он договорился о встрече с большим боссом и все ему выложил.

И зря. Страттен убил его, то ли потому, что Ромер проговорился, что у меня есть на него информация, то ли потому, что Страттен – психопат, переставший осознавать, что творит. В любом случае Ромер стал болтающимся концом, и его следовало обрубить.

Неожиданно в другой части дома послышались шаги. Выбежав из кухни и спрятавшись в темноте, я увидел, как кто-то вышел из гостиной в коридор.

– Не двигаться, – велел я, направив пистолет на силуэт. Он даже не вздрогнул, а медленно повернулся в мою сторону.

– Кто вы? – спросила Моника Хаммонд холодноватым и абсолютно спокойным голосом.

– Санитарный инспектор, – ответил я, подходя ближе. – Вы что, не в курсе – у вас искромсанный труп в помещении для приготовления пищи?

Она прекрасно выглядела в свои пятьдесят. Думаю, благодаря невероятному эго и приверженности спортзалу, которая у нее достигла уровня помешательства. Между женщиной, которая стояла передо мной, и той, что хранилась у меня в памяти, была только та разница, что у сегодняшней появились несколько новых морщинок в уголках глаз и соответствующая возрасту дорогая стрижка. Но это была женщина, поглумившаяся над Лорой в тот далекий день. Она казалась высеченной из холодного твердого камня.

Моника сразу поняла, что мне о ней все известно. И ей было все равно.

Она смотрела на меня так, будто я был ее зятем, недостойным считаться существующим.

– Кто вы? – повторила Моника.

– Некто, кого кинул ваш задушевный приятель, – ответил я. – Один из очень многих, включая Рэя. Вы знаете, что Страттен организовал его убийство?

– Конечно, – ответила она, посмотрев на меня глазами, похожими на озера застывшей крови. – Это была моя идея.

– И вы позволили, чтобы это сделала ваша собственная дочь?

– У меня нет дочери, – ответила она.

В этот момент я чуть не потерял выдержку, чуть не разрядил обойму на месте прямо ей в голову. Дрожа и опасаясь, что не выдержу, оставаясь с ней в одном пространстве, я дулом пистолета указал на дверь гостиной.

– Возвращайтесь туда, – произнес я. – И закройте за собой дверь. Я не за вами сюда приехал, но если вы появитесь еще раз, за себя не ручаюсь. Сидите там, любуйтесь на свои гребаные вещи и не мешайтесь под ногами.

Постояв несколько секунд – она принадлежала к категории людей, которые стараются одерживать маленькие победы везде, где только можно, – Моника медленно вернулась в гостиную и закрыла дверь, даже не обернувшись.

Я остался стоять с пистолетом в руках, ожидая, когда сознание прояснится.

И поехало.

Со стороны заднего входа раздался звук и, повернувшись, я увидел вбегающего в коридор Дека.

– Сюда идет Квот, – прошипел он. – Только что видел, как он вылез из машины.

– Ты уверен?

– Ну конечно. В точности как его описывала Лора.

– Спрячься вон там, – велел я, показав на дверь в столовую. Как только я отвлеку внимание – зайди ему в тыл.

Он быстро исчез, а я опять отступил в темноту под лестницей. Наставил пистолет на дверь и затаил дыхание.

В течение пары мгновений ничего не происходило, затем послышались шаги.

Звук ключа, поворачивающегося в замке.

Вспышка в мозгу: «Откуда у Квота ключ?»

Дверь открылась, вошел мужчина. Не закрывая двери, он остановился в центре коридора.

– Я знаю, что ты здесь, Хап. Но не думаю, что ты меня просто застрелишь. Уверен, сначала тебе захочется повозить меня лицом в дерьме.

– Страттен, – произнес я, чувствуя, как погружаюсь в холодную воду. – Какого черта ты здесь делаешь? – Я сделал шаг вперед, чтобы получше рассмотреть его.

– Но ведь ты сам это организовал, не так ли? – улыбнулся он.

– Я организовал встречу с Квотом, а не с тобой.

– Это и есть Квот, – послышался голос Дека из-за спины Страттена. – Уверяю тебя, Хап, это он.

– Это Страттен, – повторил я.

– Вообще-то вы оба правы, – сказал мужчина. – И оба сказочные идиоты.

Отворилась дверь гостиной, впуская троих. Дек попытался добежать до центрального входа, но двое сразу же набросились на него и подмяли под себя. Я поспешно сделал шаг назад, но зацепился за что-то и упал на спину. В следующее мгновение у меня на груди уже стояла нога, а в лицо мне упиралось пистолетное дуло.

Большое Наступление Хапа и Дека закончилось на удивление быстро.

Итак: Страттен – это Квот, а Квот – Страттен с модулятором голоса. Задним числом это казалось очевидным. Теперь было понятно желание Страттена доверить мне работу с воспоминаниями: «Квот» уже знал о преступлении, с которым я связан. Это делало меня игрушкой в его руках – козел отпущения всегда под рукой. Была понятна и способность Страттена всегда быть на шаг впереди меня – до тех пор, пока я не прекратил пользоваться коммутатором «Квота». Я не мог дозвониться до «Квота», когда ехал из Мексики, потому что Страттен в это время сидел в самолете, летящем в Лос-Анджелес. Страттен сидел в самом центре паутины, сплетенной из тайн, а через личность «Квота» ему открылись еще и все мои.

Так что поддельный код на пентюхе никого не обманул. Я, выходит, не понял, на что намекал бог. Эти его слова были столь же расплывчатыми, что и прочие.

Люди Страттена втащили нас в гостиную, где у камина стояла Моника. У меня создалось впечатление, что это ее любимые место и поза: она словно позировала для фото. Я подумал, не предложить ли ей подпись «Сука из ада», но решил не обострять. Дека вытащили на середину комнаты и заставили опуститься на колени. В затылок ткнули дуло, совсем как при казни, причем настолько резко, что он чуть не упал вниз лицом. Меня, держа за горло, подтащили к софе и заставили сесть на нее, при этом девятимиллиметровый ствол грубо уперся в череп за ухом. Подручные Страттена оказались здоровыми ребятами, а наше оружие уже давно куда-то исчезло вместе с мечтами о долгой и счастливой старости. В комнате было темно – светило только несколько тщательно расставленных ламп. Что ж, умру я красиво подсвеченным.