Гапарюн Гарсаров - Галерея демонов Ламбранта

— Отец мой Дьявол!.. — прошептал в испуге Брамиан и отскочил к другому дереву.

Пифон ударил хвостом по сосне, чуть не придавив ею беса в хламиде. Причём было очевидно, что огромная рептилия не собирается просто так отпускать новую беззащитную жертву. Змей опустился на землю и стремительно пополз следом за Брамианом, жадно раскрыв пасть.

Тем временем Ламбрант с новой шлеёй дыма налетел на чёрного змея и снёс его в пропасть. Однако вернуть себе превосходство не удалось — пифон опутал тело люциферита длинным хвостом и увлёк за собой в воду.

Брамиан с нервическим рёвом заполз за другую сосну и настороженно выглянул на тёмную реку. Отсветы пожара играли на взволнованной водной поверхности, вот только ни Рисгольда, ни люциферита, ни пифона видно уже не было. Неужели они все пошли ко дну? Место здесь не столь глубокое, всего лишь небольшой участок между островом и материком. Хотя, подумал беглый бес, по весне от талых снегов воды тут становилось заметно больше…

Резкий фонтан вырвался из этого протока, и в небо вылетел дымящийся Ламбрант. Он едва сумел удержаться в воздухе, сложив вокруг себя крылья. Огромная змея помотала башкой, словно приходя в сознание от удара, и выпрыгнула из реки, точно ракета. Правда, повторить трюк люциферита у неё не получилось. Тяжёлый хвост тянул вниз, а слишком мелкие крылышки позволяли разве что подпрыгивать на какую-то высоту. Этим и воспользовался Павлов. Упав на горящую траву, он вновь расправил крылья и выстрелил в сторону преследующего его пифона струёй чёрного дыма. Чудовище как раз распахнуло пасть, но поперхнулось и свалилось обратно в реку.

Рисгольда нигде не было видно. Брамиан поискал взглядом его синее тело, но из-за очередного грохота со стороны здания был вынужден побежать к горящим соснам у кладбища. Огонь уже охватил основную часть острова. Он с треском вырывался из здания, захватывая деревья и метающихся по двору людей. Казалось, одному лишь Ламбранту были ни по чём ни пламя, ни дым. И не удивительно, ведь со стороны моста показалась новая змеевидная фигура.

Тварь как раз пыталась проглотить чьё-то тело, когда её атаковали несколько полуголых молодчиков. Одним взмахом хвоста она сбила их с ног, другим отправила с обрыва в воду. Выглядело чудовище совсем иначе, чем его недавний сородич, которого удалось одолеть дымовым снарядом. Вместо крылышек у него торчали ярко-красные плавники, а вдоль длинного зеленоватого тела тянулись многочисленные глаза. И это был отнюдь не маскировочный узор, судя по тому, как зашевелились в них огромные глазницы.

Подобрав пику, валявшуюся среди обломков крыши, Ламбрант двинулся на очередного бесовского монстра. Поместье ещё недостаточно охвачено огнём, чтобы можно было оставлять его гвардейцам. При желании они потушат пожар и вновь разобьют здесь свой лагерь. Поэтому пришлось напасть на нового пифона, врезав как следует по его рогатой башке. Затем Павлов попытался пронзить хотя бы один из огромных глаз на теле рептилии, но его ненадёжное оружие сломалось. Змей же, огласив округу мерзким визгом, подмял люциферита грузным туловищем и отбросил его хвостом прямо в горящее окно поместья. Следом в здании раздался взрыв, и всполохи огня разлетелись по всему двору.

Напуганный Брамиан метался от одной дымящейся сосны к другой. Найти здесь безопасный проход к реке не удавалось. На кладбище орудовали когтистые лапы, которые торчали из каменных плит и уже передушили почти всех, кто находился поблизости. Пройти к заднему двору мешало пламя, то и дело выстреливающее из здания, словно по приказу невидимого огнемётчика. Спрыгнуть же с обрыва в воду было чревато сразу несколькими неприятностями: мало того, что высоко, так ещё и пифон с мелкими крылышками патрулировал эту границу острова. Поэтому Брамиану ничего не оставалось, как перебегать с места на место и отбиваться от случайных налётчиков. Правда, те не представляли особой опасности из-за своих ранений. Гвардейцы, хромая, пытались спастись от огня. Смертные задыхались из-за вездесущего дыма. А летающий Сонатис даже не пытался опуститься вниз, успев подпалить свои нежные женские ноги.

Через несколько минут со стороны материка донёсся вой сирены. Сквозь дымовую завесу стали проглядываться синие огоньки пожарных машин. Вот только кому они принадлежали, Брамиан не знал. Подобные службы подчинялись в этом районе не только смертным, но и бесам. Так что к объятой огнём резиденции экзархата вполне могло примчаться подкрепление гвардейцев. Стоило бы тихо понаблюдать за их поведением со стороны очередного укрытия, но Брамиан почувствовал, как его голова отяжелела. Обилие дыма сказалось на его бесовском теле, и он повалился набок, теряя сознание.

С похожим туманным ощущением очнулся посреди галереи Аделард. Сколько продлилась его отключка от удара Первентума, он даже не догадывался. Впрочем, судя по связанным рукам и ногам и по положению головой вниз, можно было понять — у Власьева-младшего имелось достаточно времени, чтобы совладать с очередным пленником. И только Борисов подумал о нём, как бледная бородатая морда возникла прямо перед ним.

— Где тело? — повторил он свой главный вопрос очнувшемуся бесу.

— Я не знаю, — промямлил Аделард, про себя отметив, что уже больше минуты не слышит голоса Плетнёва в своей голове. Этот факт приободрил его, несмотря на агрессивно настроенного Кристиана.

— Ты врёшь! — стукнул его Первентум в грудь, отчего Борисов закачался над полом наподобие люстры, которую случайно толкнули. — Думаешь, раз ты люциферит, тебе всё дозволено?! А вот хрен!

Он поднял невесть откуда раздобытую ножовку и всем своим видом показал, что собирается ею воспользоваться. Привязанный к потолку Аделард, болтаясь из стороны в сторону, принялся убеждать своего противника не делать этого.

— Послушай, я вовсе не люциферит, — нервно поведал бес, поняв, что оказался в безвыходном положении. — Ламбрант всего лишь сидел в моём теле до прошлой ночи. Теперь он в теле Плетнёва… Ты же знаешь этого смертного, не так ли?

— Почему я должен верить тебе?! — грозно парировал Кристиан, всё ещё сжимая ножовку над головой пленника.

— Да если б я был люциферитом, то изжарил бы тебя уже одним только взглядом! — выкрикнул Борисов, прекрасно зная, какими способностями наделён Павлов.

— Это… аргумент, — прохрипел из угла связанный Наватин. Значит, галерист ещё был жив.

Власьев задумался на пару секунд, а затем раздражённо зарычал. Видимо, осознание того факта, что ему попался совсем не тот тип, окончательно вывело его из себя.

— Я же превращусь в насекомых уже к рассвету! — принялся возмущаться Первентум, махая ножовкой. — Чёртов люциферит! Он кинул меня!!!