Вадим Панов - Людоед пойман

— Нормальным людям претят убийства, и этим они отличаются от людоедов, — тихо ответил Берецкий. — Некоторые до сих пор путают убийство с приведением в исполнение приговора.

— Угу…

— А когда я ошибаюсь…

— А ты просто ошибаешься.

— Именно. — Ликтор глубоко вздохнул и следующую фразу произнес не отрывая от лица маску, поэтому получилось глухо: — В душе Самойловы знают, что без нас их съедят, причем в буквальном смысле. В душе они оправдывают совершаемые нами убийства, и это их тоже раздражает.

— Их все раздражает.

— Да, — подтвердил Туман. — Такие люди.

— Я не спрашивал.

— Знаю.

Мужчины рассмеялись, а затем Берецкий, легко, как бы в продолжение смеха, поинтересовался:

— Ты когда-нибудь ошибался?

И услышал в ответ честное:

— Разумеется.

Порох не собирался скрывать очевидное.

— И?

— Бухал и шел дальше. — Здоровяк слегка развел руками. — А что еще делать?

— Я редко пью, — вздохнул Туман, опуская маску на грудь.

— Как же ты расслабляешься?

— Убиваю людоедов. — Воспаленные глаза впились в темные Пороха подобно двум красным клинкам.

— Тебе это нужно? — негромко спросил ошарашенный здоровяк.

— Да.

Пауза.

— Ты — садист?

— Нет, я — убийца. — Ликтор рассмеялся и, повернувшись к напарнику спиной, открыл дверь во второй вагон первого класса. — Кто у нас остался?

— Самые интересные ребята, — пробурчал Порох, все еще переваривающий неожиданный и резкий ответ Берецкого.

— Циркачи?

— Они…

Занимали два соседних купе, не спали и встретили незваных гостей крайне неприветливо.

— Давайте поговорим в Белозерске. — Возглавлял группу из Цирка Уродов приземистый черноволосый крепыш, в гены которого явно вписали протокол «Пантера» — Берецкий сразу обратил внимание на характерные повадки. — Мы вам не доверяем и не хотим…

— Вам сказали, что за расследование мы проводим? — громко осведомился Порох. Входить к циркачам первым ликтор поостерегся, укрылся за широкой спиной напарника, вот и пришлось здоровяку вести основные переговоры.

— Ищете Жрущего и сразу к нам? — возмутился в ответ Пантера.

— Мы в поезде уже три часа, весь его прошли.

— И что?

— То, что не сразу, — весомо объяснил Порох. — Совсем не сразу. Ясно?

Циркачи переглянулись. Внешне эти люди, подвергшиеся «экспериментальному генетическому преобразованию», выглядели странно, некоторые — страшно, однако мозги у них работали, и Пантера прекрасно понял, чем может обернуться отказ от сотрудничества с Железной Безопасностью.

— Мы ничего не знаем о Жрущем, — произнес он, выискивая угрюмым взглядом стоящего в тени ликтора. — Ты слышишь?

— Как долго вы сидели в Ярике? — поинтересовался Туман, не выходя из-за спины напарника.

— Вчера приехали.

— Эти двое сидели на станции с прошлого понедельника. — Порох коротким жестом указал на Гиббона и вторую Пантеру. В ответ послышалось сдержанное рычание.

— Откуда знаешь? — негромко спросил главный циркач.

— Я из Железной Безопасности, — язвительно ответил здоровяк.

— Разве мы для вас не на одно лицо?

— Отвечай на вопрос.

— Я…

— Пусть скажет Гиббон, — неожиданно велел Туман.

— Что скажет? — растерялся Пантера.

— Где он был вчера ночью?

— Что?

Порох положил руку на пистолет. Вторая «кошка» зашипела, но главарь Уродов сумел удержать в руках и себя, и подчиненных.

— Не надо нас провоцировать, — резко бросил он, сделав шаг вперед. — Вы драки хотите?

— Пусть он ответит! — потребовал Порох.

— Не надо.

И снова Берецкий сумел показать, кто здесь отдает приказы. Спокойное «Не надо» заставило Пороха отступить, а Пантеру успокоиться. Конфликт погас, не разгоревшись.

— Хочу знать, почему вы такие дерганые? — Туман с любопытством уставился на главного циркача. — Зачем вы едете в Белозерск?

— Не твое дело! — рявкнул, словно выплюнул, Гиббон.

— Он все равно узнает, — скривился Пантера, жестом возвращая горячего помощника на диван. Помолчал, глядя на Пороха, и нехотя сообщил: — Мы едем покупать у русских оружие.

— И везете деньги? — уточнил Берецкий.

— Много денег, — подтвердил Урод. — Золото.

— Это все, что я хотел знать.

— Правда?

— Конечно, нет…

А примерно через тридцать минут, когда они закончили общаться с Уродами, прошли через последний вагон первого класса и привычно остановились в тамбуре, Порох решил подвести итог:

— Итак, у нас трое подозреваемых: Бобрыкин, Самойловы и Гиббон…

— А ты внимательный, — протянул Туман, не отрываясь от планшета. Судя по всему, он освежал в памяти сделанные заметки.

— Удивлен?

Однако сейчас Берецкий не был настроен шутить.

— Меня удивляет другое…

— Что?

— Почему он убил Шамиля так дерзко? — Порох вздрогнул, и ликтор немедленно извинился: — Прости, но я должен вернуться к этому.

— Понимаю. — Здоровяк тяжело вздохнул. — Шамиль… Что ты имел в виду?

— Если бы убийца просто застрелил Шамиля, мы даже не были бы уверены, что ищем Жрущего, — пояснил свою мысль Туман. — Но он повел себя очень нагло, вырвал Шамилю сердце, словно бросая нам вызов.

— Может, был голоден? — предположил Порох.

— Он поел за два дня до убийства Шамиля, — напомнил Берецкий. — После этого вы и стали его ловить.

— Ах, да… — Здоровяк почесал в затылке и неуверенно предположил: — Не смог удержаться? Ну, то есть убил Шамиля, а потом решил поесть. Сердце для них деликатес.

— Я тоже так подумал, — поддержал напарника ликтор. — Или же мы имеем дело с очередным проявлением их безумия.

— Ты считаешь Жрущих сумасшедшими? — прищурился Порох.

— Не совсем… — задумчиво ответил Туман. — Я склонен считать людоедство не отклонением, а процессом превращения в зверя. При пожирании себе подобных исчезают запреты, ограничения, мораль… Исчезают законы Божьи и человеческие. Появляется чувство превосходства — ведь ты знаешь, каковы люди на вкус… Появляется ощущение себя хищником, которое ведет к новым убийствам — хищник не может не убивать…

— Чувство превосходства появляется у любого человека с оружием, — хрипло произнес Порох. — Зандр переполнен ублюдками с комплексом превосходства.

— Согласен. Но я видел и нормальных людей с оружием. А вот нормальных людоедов — нет. — Туман приподнял брови, словно приглашая поспорить, но возражений не последовало, и Берецкий продолжил: — Но мы отвлеклись. Итак, теперь все знают, что в эшелоне едет ликтор. И сейчас все наши подозреваемые увидят, как ликтор, состроив сосредоточенную физиономию, торопливо и в полном одиночестве идет в хвост поезда. Время глухое…

— Ты для этого попросил Куманина задержать отправку эшелона? — догадался здоровяк. — Поэтому сделал рейс ночным?