Ольга Пашнина - Беглянка

К собственному неудовольствию, я почувствовала, как екнуло сердце. Но Мэнфорд внимательно за мной наблюдал, поэтому я изо всех сил старалась сохранять бесстрастность.

– Покажите Кайле, как обрабатывать рану. Отныне вы будете приходить лишь для осмотра.

Если Мэнфорд думал, что зрелище меня впечатлит, то он плохо знал нашу семью. Кровь, раны, болезнь – этого я навидалась достаточно. Знаю, что отец требовал, чтобы во время его болезни за ним ухаживали мы. Но Кристалл, мачеха, не разрешила. И мы ее защитили, сделав вид, что сами отказались. Тогда отец сказал много неприятного о том, какие мы неженки. Ему и в голову не приходило, что за ним мало кто хочет ухаживать не из-за отвращения к болезни, а из-за отвращения к нему.

К Райану я ничего подобного не испытывала. Злость, моральное удовлетворение от того, что сделала ему больно. Но не отвращение. Даже уколола жалость при виде раны, кстати, не такой ужасной на вид.

Почему он без сознания? Усыпили, наверное… но все равно жутковато. Райан не реагировал на манипуляции лекаря. Чувствует он хоть что-то?

– Запомнили? – спросил лекарь.

– Да, – кивнула я. – Ничего сложного.

Во взгляде Мэнфорда было подозрение. Много подозрения. И я едва сдержала злорадную усмешку. Он думал, я буду записывать? Нет уж, за несколько лет преподавания я научилась запоминать манипуляции, тексты и лица очень быстро. Знал бы он, сколько раз студенты приходили, чтобы сдать за товарища экзамен или сдавали списанные у старшекурсников работы.

– Тогда до завтра. Граф Мэнфорд, леди… – Он вопросительно на меня посмотрел.

– Хефнер, она леди Хефнер, – перебил меня Мэнфорд. – Это моя племянница, приехала погостить.

Ага, значит, Мэнфорд еще и боится, что меня найдут через лекаря. Значит, ищут? Герберт вполне мог поднять на уши всю страну, когда я не вышла на связь в положенное время. Хорошо бы.

– До свидания, граф и леди Хефнер, – поклонился лекарь. – Райану скорейшего выздоровления. Уверен, ваша забота быстро поставит его на ноги.

– Это точно, – широко улыбнулась я, и Мэнфорд, кажется, вышел из себя окончательно.

Когда дверь за лекарем закрылась, он повернулся ко мне. Во взгляде уже тускнеющих с возрастом глаз читалась ярость.

– Только попробуй, мерзавка, сделать что-то моему сыну…

– Мэнфорд, вы меня пугаете. Как человек с отсутствием логики смог добиться такого успеха? Или вы только проматываете накопленное вашими предками? Сами ведь меня приставили к Райану и теперь ждете, что мое внимание будет всецело приковано к нему?

– Если он умрет, ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю.

– Разве? А мне показалось, я вам очень нужна. Вряд ли артефакт Майла Кордеро нужен вам для Райана. А он, похоже, его разыскивал… по вашему приказу. Вы, не задумываясь, отправили ребенка на такое опасное дело ради… ради спасения другого ребенка?

От озарившей меня догадки я улыбнулась уже искренне, радуясь, что способность к догадкам – верным догадкам – меня еще не покинула.

– Как цинично… рискнуть жизнью приемного ребенка, чтобы помочь родному.

– Он не рисковал бы жизнью, не будь ты так глупа и стервозна.

– То есть вы не знали, что за мной и Стеллой идет охота? Не знали о Лавреско? О жестоко убитой семье Эдмонда Белами? Да бросьте, Мэнфорд, скажите хоть мне правду.

– Правда в том, что я, Кайла, вспыльчив, но отходчив. Я собирался перевести тебя в гостевую спальню. Но раз тебе так нравится меня провоцировать, спи на полу. Там таким, как ты, и место.

– Что ж, Райан – достойный сын своего отца. Спокойной ночи, граф.

– Ваша ночь, леди Кордеро, вряд ли будет спокойной.

– Ваша тоже. Я просто сплю на полу, а вы мучаетесь в неизвестности, доживет ли он до утра. Кому хуже? Проверим утром.

Мэнфорд хлопнул дверью с такой силой, что меня чуть не снесло ветром. Вопреки ожиданиям эта перепалка только развеселила меня. Граф старался задеть, уколоть как можно больнее. Но опасался перейти черту, когда я откажусь сотрудничать.

– Что могу сказать, не повезло тебе с отцом. Как, впрочем, и мне. Только, знаешь, я никогда о нем не врала. Даже когда ненавидела больше всего на свете.

Райан довольно долго прикидывался сыном простых мастеров из рабочего квартала Даркфелла. Он ни разу не обмолвился, что его опекун настолько влиятельный. Даже отца одурачил. Уж не с подачи ли папочки? Как давно он ищет этот артефакт…

Мои уверенность и спокойствие таяли с каждой ночной минутой. В детстве я, когда не могла уснуть, неоднократно замечала, что ночью время как будто тянется медленнее. Дневные часы пролетали, как стрела, ночь же тянулась бесконечно. Сейчас я снова ощутила себя той девочкой, только вместо большой мягкой кровати был холодный пол.

Под голову я положила свернутое платье, но уснуть все равно не смогла. Промучившись час с небольшим, села, а голову положила на свободный кусочек кровати. Эта поза оказалась чуть удобнее, и незаметно для себя я задремала. О глубоком сне речи не шло, но хоть какой-то отдых.

Когда открыла глаза, очнувшись, словно от толчка, за окном светлело. И кое-что было не так…

В волосах, которые я распустила, запуталась рука Райана. Причем она… шевелилась. Пальцы осторожно перебирали светлые пряди. Силы в этих движениях почти не было, но я сквозь сонную дымку чувствовала, как откликается тело. И душа, похоже, тоже.

– Кайли, – почти шепотом позвал он.

– Пить? – спросила я.

– Давай.

Подняться он вряд ли смог бы, так что воду я вливала очень маленькими порциями. Это было сложно – ложки мне не предоставили. Мэнфорд в своем желании создать мне трудности готов был, кажется, на все, и плевать, как при этом пострадает Райан.

– Прости, но ложки нет. Постарайся не захлебнуться.

Он закашлялся, и я отдернула руку. Но почему-то на лице мужчины вдруг промелькнула улыбка.

– Раз ложки нет, используй ротик, – сказал он, и мне захотелось вылить кувшин на голову.

– Размечтался. Сейчас я обработаю рану. Будешь орать – сюда сбежится весь дом. Решат, что я тебя убиваю.

Столик оказался легкий, я без труда подтащила его к кровати. Хорошо вымыла руки, обработала обеззараживающим раствором. Лекари еще произносили особое заклинание, покрывающее руки тонкой пленкой, чтобы не занести никакую заразу. Но его я не знала и надеялась, что катастрофы не случится.

Зелья, которыми лечили Райана, были очень сильные. Я читала на этикетках названия, составные компоненты и поражалась – неужели я так глубоко ударила?! К этому моменту я почти не помнила сам момент удара. Все события той ночи смешались в голове, а воспоминания вызывали не самые хорошие эмоции.

Райан поморщился, когда я сняла повязку. Рана не затянулась, все еще кровила. Плохо. На взрослом мужчине, маге, да с такими зельями, все должно заживать намного быстрее.